Вот все медленно взошли на помост. Жанна с ужасом поняла, что их скоро повесят! Она вздрогнула и решила без промедления уйти, но обнаружила, что не имеет возможности выбраться из толпы.

Ну да, их должны повесить. Интересно, зачем же тогда котел?

Человек в черном развернул свиток и принялся что-то читать. За шумом толпы Жанна не могла ничего разобрать. И тут люди, давно поджидавшие на помосте, схватили одного из троих и швырнули в котел. Из него раздался дикий крик, потом рот бедняги залил кипяток.

Жанне стало не по себе. Толпа взревела. Второй осужденный отправился следом за первым. Снова короткий отчаянный крик. Из горла Жанны вырвался вопль. Если бы не стискивавшие ее со всех сторон люди, она не устояла бы на ногах.

К краю помоста подвели третьего. Бедняга упирался ногами что было сил, но после увесистого тумака и он отправился следом за теми двумя. Толпа снова одобрительно зашумела.

Жанна потеряла сознание. Какая-то матрона подхватила ее.

– Гляди-ка, этот слабак закатил глазки! Эй, паренек!

Добродушная пощечина привела Жанну в себя. Пошатываясь, она пробралась сквозь поредевшую толпу. Едва держась на ногах, Жанна прислонилась к первой попавшейся стене.

– За что их так? – спросила она стоявшего рядом кучера.

– Это фальшивомонетчики! – весело ответил тот.

Когда Жанна наконец отыскала мельника, на ней лица не было.

Итак, в Париже варят людей живьем. Интересно, едят ли их потом?..

После полудня Матье отправился на рынок забрать заказанную у мельника муку. Жанна наотрез отказалась идти туда снова. Матье обещал вернуться еще до вечерни. Но вот уж она прошла, а его все не было. Жанна не на шутку разволновалась и только тут поняла, какое место он занял в ее жизни.

Она решила отправиться на поиски. Глупо, конечно, ведь она не знала, какой дорогой он пойдет назад. И все же ей не сиделось на месте. Жанна вспомнила, как Матье говорил, что должен на обратном пути зайти на рынок Мобер, чтобы встретиться с другим мельником, предлагавшим муку подешевле. Наверное, они выпили по стаканчику за разговором. Жанна заглянула в одну таверну, потом в другую, но Матье нигде не было.

Она добралась до улицы Дез-Англэ и собиралась уже проверить еще одно заведение, но тут ее буквально отбросила от входа толпа вывалившихся наружу развеселых студентов. Они заполонили всю улицу, оглашая округу пением, криком и смехом. У одного из них в руках был фонарь, и он строил такие рожи, что его спутники смеялись все громче и громче. Была уже почти ночь, и улица освещалась лишь светом этого фонаря и скупыми лучами, струившимися сквозь окна таверны. Толпа повлекла за собой девушку, и вдруг один из гуляк указал на нее пальцем и направил в лицо свет фонаря.

– Гляди-ка, не правда ли, славный юноша? – закричал он.

Проказники попытались втянуть Жанну в свой хоровод, но она отчаянно сопротивлялась. Внезапно один из весельчаков подхватил ее за талию и, оторвав от земли, закружил в воздухе. Он был худощав, но оказался неожиданно сильным. Его лицо приблизилось к лицу Жанны.

Это был стихотворец из «Бычьего двора».

Нет сомнения, он тоже узнал ее.

– Сдается мне, я уже видел тебя, мой мальчик, – сказал поэт.

Жанна попыталась унять его, приветливо улыбнувшись и мягко отталкивая его рукой.

– Ты видишь мальчиков во сне?

– Ну и пройдоха! – воскликнул поэт и, прежде чем Жанна успела сообразить, что происходит, впился ртом в ее губы.

Жанна не могла вырваться из объятий молодого человека, чьи пахнущие вином губы были неистощимы в ласках. Девушка пыталась сопротивляться. Куда там.

Толпа гуляк исчезла в ночи. На улице было темно хоть глаз выколи. Поэт потянул Жанну к какому-то навесу.

Девушка вспомнила, что, торопясь на поиски Матье, она впопыхах забыла нож дома.

– О сладость юной добродетели! – воскликнул юноша. – Пронзительней вешней зари!

Если бы не страх, Жанна рассмеялась бы.

Он снова притянул ее к себе и обнял. Вкус его поцелуя понравился Жанне. Тела их были так близко друг к другу, что она чувствовала его мужскую силу.

Поэт потянулся рукой к подолу ее рубахи, к штанам и пошарил там. Жанна заметила, что он несказанно удивлен.

– Ну и прячешь же ты свое сокровище!

Пора было спасаться бегством. Жанна снова попыталась вырваться, но юноша держал ее железной хваткой. Оставалось только надеяться, что, обнаружив, кто она такая, он отпустит ее, ибо явно предпочитает мальчиков. Поверив в это, Жанна на секунду расслабилась. Поэт не прекращал своих поисков.

– Быть того не может! Дьявольщина! Да что же это! – восклицал он, добравшись наконец до цели.

Жанна закричала, но поблизости явно не было никого, кто мог бы ее услышать. Она попыталась с помощью кулаков противостоять этой худшей из сил – насилию, но добилась только того, что он одной рукой завел ей руки за спину, а другой продолжил прежнее занятие.

Жанна задыхалась.

– Чудовище! – выкрикнула она и плюнула ему в лицо.

– Сейчас я тебя отчудю!

Его рука стала подниматься вверх по животу и, добравшись до груди, стала поглаживать ее, задерживаясь на сосках. Жанна двинула его ногой. Он прижал ее к какой-то двери и принялся за прежнее.

– Умоляю тебя… – едва слышно пробормотала Жанна.

– Да, да, красавица, знаю, ты умоляешь…

Он снова обнял девушку, не отпуская ее рук. Она выворачивалась, плевалась, пыталась кусаться. Все напрасно: мерзавец, похоже, только возбуждался. Он снова засунул ей руку между ног. Штаны Жанны сползли на землю.

– Девственница, – прошептал он, – райский цветок!

Силы почти покинули Жанну: она уже не могла устоять перед его ласками и отбивалась все слабее. Юноша, надо думать, все понял. Свободной рукой он гладил то грудь, то венерин холм.

Жанна всхлипывала, понимая, что он разбудил в ней желание.

– Отпусти же меня! – взмолилась она, сама не веря в то, что это возможно.

Он снова впился ртом в губы Жанны, пытаясь рукой лишить ее девственности. Сил больше не было, и она покорилась велению плоти. Из горла девушки вырвался стон. Мужчина страстно ласкал ее. Насильник, но какой пылкий! Она позволила ему целовать ее, ощущая жар губ, вкус вина и слюны.

Он расстегнул штаны. Жанна почти теряла сознание, чувствуя, как его напряженный член продвигается к цели. Вот он уже близко, какой ужас! Мужчина направлял его свободной рукой. Он запрокинул Жанну назад, и это случилось. Охотник завладел добычей.

– А вот и утренняя роса! – прошептал он.

В этот миг он вошел в нее. Наслаждение сплелось с болью. Жанна закричала, он вошел еще глубже. Жанна вдохнула воздух и отдалась ему.

– Ну вот, так будет приятней, – сказал мужчина.

Он выгнул ее тело и продолжил. Жанна раскачивалась, парализованная ядом желания. Она и не знала, что все это так жестоко и упоительно. Она стала покорной жертвой в руках этого человека.

– Поцелуй же меня, – прошептала Жанна.

Он поцеловал ее так нежно, что она едва не расплакалась. В его ласках больше не было ярости. Казалось, что этому не будет конца.

Пика наслаждения они достигли почти одновременно.

Жанна сдавленно застонала.

Он отпустил ее руки, потом отстранился. Жанна оперлась о стену. Он снова приблизился и обнял ее.

– Насильник, – сказала Жанна, но в голосе ее не было уверенности.

– Нет, ведь ты пронзила мое сердце. Я хочу снова тебя увидеть.

Жанна помотала головой.

– Умоляю тебя!

– Нет.

– Но почему?

– Я принадлежу другому мужчине.

– И он оставил тебя девственницей? Хороша любовь!

– Не твоего ума дело.

Они продолжали стоять рядом, ощущая лишь дыхание друг друга.

Если Матье вернулся, думала Жанна, он ждет ее и волнуется.

Через площадь Мобер юноша проводил ее к началу улицы Монтань-Сент-Женевьев.

– Теперь уходи, – сказала Жанна. – Как твое имя?

– Франсуа. Франсуа Вийон.