Как известно, Черногория – родина ведьм и колдунов. Сестры очень серьезно увлекались мистикой, оккультизмом, при дворе принцесс называли «черными женщинами». Обе они, особенно Милица, имели большое влияние на царскую чету. Объясняется это достаточно просто – императрица Александра Федоровна была чужой в семействе Романовых – приехала из другой страны и, хотя приняла все русское, до конца дней своих говорила с заметным акцентом, как бы невольно напоминая о своем происхождении. Черногорки же окружили ее заботой и вниманием. Перейти в чужую веру еще не означает понять ее. Вот откуда, скорее всего, такая фанатическая тяга царицы к мистике и к имевшим большие познания в этой области сестрам-черногоркам. Недопонимание в таких сложных вопросах, как религия, приводит к вульгарному толкованию основ и понятий, к обращению к сектантству и мистическим началам.
Но давайте вернемся в монастырские стены.
Скучающие дамы заинтересовались экзотическим паломником, стали расспрашивать мужика о его путешествиях. Отвечал Григорий живо, красочно, образным языком. При этом не просто скучно описывая святые места, а живо рассказывая о путешествии, приключениях, впечатлениях, экзотических обычаях, еде, одежде, словом, обо всем, что видел. Повидал же Григорий немало. Великие княгини, привыкшие к городским увеселениям, отчаянно скучали на богомолье, и такой умелый рассказчик стал для них настоящим подарком и развлечением. Они приглашали его на чай, Григорий быстро освоился. Конечно же то, что знал в монастыре каждый, знал и Григорий, так что инкогнито общавшихся с ним дам для него не было секретом, и, будьте уверены, он постарался показать себя во всей красе.
Многое в жизни повидавший, он давно уже отвык робеть и стесняться кого бы то ни было, вел себя вполне свободно, хотя и сдержанно, с достоинством, рассказывал с удовольствием (он всегда с удовольствием рассказывал). Рассказывал о монастырях, а повидал он их без числа, о путешествиях, о своей родной сибирской деревне, семье, крестьянском труде. Словом, обо всем. Эта встреча была сродни встрече случайных попутчиков в поезде дальнего следования, когда порой совершенно незнакомому человеку рассказываешь то, что не каждому близкому расскажешь.
Великие княгини были буквально очарованы его живым языком, знанием жизни, легкостью и простотой, пусть иногда грубоватой, суждений о самых сложных вещах. Этот человек имел свое мнение и оригинальные ответы на все, самые сложные вопросы.
Опытный странник, повидавший множество людей, познавший нужду и болезни, голод и холод, он знал многие тайники души, умел влиять на людей, это признавали все безоговорочно. Возможно, это знакомство и не имело бы таких последствий для всей истории России, возможно, Григорий не вошел бы в эту историю дальше передней, если бы в разговорах с великими княгинями не коснулись темы исцелений.
Распутин, по многим свидетельствам, обладал гипнотическим даром, мог влиять на людей. Очевидно и то, что он обладал экстрасенсорными способностями, мог лечить руками, об этом свидетельствует, в частности, его «секретарь» Арон Симанович. Свидетельств чудесных исцелений много – от генеральши Лохтиной до всесильного Столыпина, дочь которого излечил «старец». Дар исцеления признавали за Распутиным даже скептически настроенные к нему следователи Временного правительства.
Естественно, в рассказах о своих способностях Распутин не жалел красок, действуя по старой народной мудрости «сам себя не похвалишь.». Вот он и хвалил, рассказывая завороженным дамам о чудесных исцелениях. И так распалился, что самому стало казаться: для него нет ничего невозможного. Потому на вопрос, может ли он лечить неизлечимые обычной медициной болезни, Григорий ответил утвердительно. Дамы поинтересовались, можно ли лечить гемофилию, болезнь крайне редкую, традиционному лечению не поддающуюся. Распутин ответил утвердительно, небрежно заявив, что ему даже приходилось лечить эту болезнь. Дамы неожиданно очень разволновались и поспешно попрощались.
Распутин возвращался из отведенных для высоких гостей монастырских покоев в озабоченности, думая, чем же так расстроил принцесс. Знал бы он, что только что вытащил свой счастливый билет, сам себе выписал пропуск в святая святых Российской империи – царские покои. Наследник, цесаревич Алексей, страдал тяжелой формой гемофилии, болезни, при которой тонкие стенки сосудов не выдерживают напора крови. При этой болезни любое кровотечение, любой синяк, ушиб могут стать смертельными, поскольку остановить кровотечение у больного гемофилией практически невозможно и потеря крови может стать необратимой. Распутину принцессы конечно же ничего не сказали, поскольку болезнь наследника была государственной тайной. Но царице о «старце», который чудесным образом лечит гемофилию, принцессы поспешили доложить.
Кто-то из историков заметил, что с приездом Распутина в Петербург кончаются легенды о его жизни и начинается период, сохранившийся в воспоминаниях современников.
Как бы ни так! Распутин словно нарочно явился в историю загадывать загадки, ответы на которые не будут найдены еще долго, если когда-нибудь вообще будут найдены. Все было бы проще, не будь его судьба в буквальном и мистическом смысле намертво связана с судьбой семьи последнего императора России, последнего царя из династии Романовых. Не случайно даже дата его приезда в Петербург запутана. Одна из его почитательниц, генеральша Лохтина, свидетельствует, что познакомилась с Распутиным через два дня после его визита к царю, по дате ее записи получается, что это случилось 3 ноября 1905 года. Примерно на то же время пребывания Распутина в Петербурге указывает и свидетельство одного из «высокопоставленных» – знаменитого мистика и аскета, епископа Полтавского Феофана: «В то время находилась в плавании эскадра адмирала Рождественского. Поэтому мы спросили у Распутина: «Удачна ли будет ее встреча с японцами?» Распутин на это ответил: «Чувствую сердцем, утонет»… И это предсказание впоследствии сбылось в бою при Цусиме». Вот, кстати, Григорий и предвидеть будущее начинает!
Николай II запись об аудиенции Распутину делает в сентябре 1906 года. При описании пребывания Распутина в Петербурге в первый его приезд очень много таких разночтений. Откуда возникла такая путаница? Скорее всего, возникла она позже, когда поднялась волна недовольства фигурой Распутина, его особым положением при императорских особах, когда каждое упоминание о «старце» вызывало бурное негодование и возмущение. Царской семье приходилось скрывать визиты «старца» во дворец. Тем более нельзя было официально признать тот факт, что Распутина пригласили во дворец по инициативе самой Александры Федоровны. Экзальтированная императрица ухватилась за известие о чудесном целителе как утопающий за соломинку, требуя представить во дворец «старца» Распутина. Но сделать это было непросто. И вот по каким причинам.
Очень одинокая, весьма прохладно, если не враждебно, принятая семейным кланом Романовых, императрица ищет опоры, старается проникнуться новой верой, духом новой страны. Положение ее может упрочить рождение наследника, но родятся девочки. Семейство Романовых разочаровано, императрица в отчаянии, она на грани нервного срыва. Остается надеяться только на чудо, и она страстно жаждет этого чуда, с жадностью выслушивая причудливые рассказы черногорок о языческих колдунах и ведьмах, о заговорах и чудесах, о юродивых и старцах, наделенных дарованной им свыше чудесной силой прорицания и исцеления. Милица обладала обширными познаниями в области мистики, как свидетельствовала Анна Вырубова, она была «необыкновенно начитанная в мистической литературе, изучившая даже персидский язык для того, чтобы в подлиннике ознакомиться с персидскими мистиками, она считалась чуть ли не пророчицей».
Не берусь утверждать насчет колдунов, а вот юродивых и старцев по Руси ходило множество, и чудеса они творили во множестве. Моя бабушка, покойная Пелагея Ивановна, как раз в это же время жившая в Петербурге, рассказывала мне в детстве про такого юродивого Андрюшу, безобидного малого, ходившего зимой и летом босиком. По большим праздникам он обходил вслед за городовым жильцов дома, в котором жила моя бабушка, бывшая тогда модисткой. Городовому выносили на подносе рюмку водки и «барашка в бумажке», а юродивого Андрюшу угощали чаем и пирожками на кухне. На праздник Покрова смешливая девушка-горничная спрашивала хорошенького юродивого: «Что ты, Андрюша, на Покров день себе загадаешь?» Андрюша смущался, краснел и, сильно шепелявя, говорил, давясь словами и вытаращив глаза от восторга: «Я скажу. я скажу. Покров, Покров, покрой землю снежком, Андрюшу сделай женишком.» Этот юродивый дворового разлива часто предсказывал или угадывал погоду. Если у детей болели зубы или голова, приглашали Андрюшу, он гладил детей по голове, и боль проходила. Как рассказывала бабушка, взрослым его прикосновения не помогали.
