– Хорошо, что вам обоим нравится путешествовать. Моих родителей тоже очень часто не бывает дома. Даже когда мы с Руди были совсем маленькими, они постоянно путешествовали. Наверное, поэтому мне самой не нравится разъезжать по миру. – Линдси бросила взгляд в сторону двери, которая вела в холл. – Твой муж дома? Я не отвлекаю тебя?

– Он уехал по делам и еще не вернулся.

Подруги подошли к дивану, и Линдси умоляюще сложила перед собой руки:

– Извини, что я врываюсь в твой дом всего через несколько дней после твоего приезда, но в моей жизни одно за другим происходят невероятные события, и я очень надеюсь на твою помощь.

– Линдси, перестань оправдываться. Я ужасно рада видеть тебя после долгого отсутствия и, конечно же, готова помочь тебе чем смогу. Давай я велю принести нам с тобой чай, и ты мне расскажешь все, что произошло в мое отсутствие.

– Да, пожалуй, чашка чая мне не помешает.

Корри позвонила в колокольчик и вернулась к темно-зеленому дивану, на котором сидела Линдси.

– Итак, начинай свой рассказ с самого начала, – сказала Корри, усаживаясь рядом с подругой. – Расскажи обо всем, что тебя так волнует.

Линдси сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями. Следующие полчаса подруги пили чай, и Линдси в подробностях рассказывала Корри об убийствах на Ковент-Гарден, об аресте Руди и о предпринятом ею самостоятельном расследовании.

– Боже мой, я ничего об этом не знала, – сокрушенно произнесла Корри, и чашка чая в ее руке замерла. – И как продвигается твое расследование?

– Нам удалось добиться освобождения Руди из тюрьмы, но вероятность повторного ареста остается слишком реальной. Вот почему так важно найти настоящего преступника.

– Но это так опасно, Линдси…

– Я и сама это уже поняла… именно поэтому мне теперь во всем помогает Тор.

– Тор? – Зеленые глаза Корри вспыхнули любопытством. – Мне казалось, вы с ним не находите общего языка.

Линдси опустила взгляд на чашку, машинально провела пальцем по ее краю и тихо сказала:

– Ну, мы… мы просто не знали и не понимали друг друга. Теперь же, когда мы… словом, теперь все изменилось.

– Рассказывай дальше.

Линдси поставила свою чашку с блюдцем на столик перед диваном и взяла подругу за руку.

– Ты и Криста мои самые близкие подруги. Вы обе независимые женщины, умеющие добиваться своего. Надеюсь, ты поймешь меня правильно, если я скажу, что Тор и я… нас очень тянет друг к другу. Вам с Кристой повезло выйти замуж за любимых, но со мной этого не случится.

– С чего ты взяла? Этого никогда нельзя знать заранее.

– Я реалистка, Корри, – вздохнула Линдси. – Я наверняка буду вынуждена выйти замуж за какого-нибудь подходящего аристократа с внушительным титулом и состоянием. А значит, никогда не узнаю, что такое настоящая страсть, та, которой наслаждаетесь вы с Кристой со своими мужьями.

– О чем ты, Линдси?

– Я хочу испытать подлинную любовную страсть. Тор внушает мне такие чувства, которых я никогда прежде не испытывала ни к одному мужчине. Но мы не можем пожениться. Мои родители никогда не одобрят такого жениха, да я и сама понимаю, что мы с ним слишком разные.

– Но ты хочешь, чтобы он стал твоим любовником.

– Да.

– Я буду крайне удивлена, если Тор согласится на это. Он настоящий мужчина во всех смыслах этого слова. Если он ляжет с тобой в постель, то непременно сочтет себя обязанным жениться на тебе.

– Вот тут-то мне и нужна твоя помощь. Тор понимает, что мы не можем быть мужем и женой, и именно поэтому отказывается стать моим любовником. К тому же он беспокоится, что я могу забеременеть. Поэтому я и пришла к тебе. Корри медленно поставила свою чашку с блюдцем на столик.

– Тебя интересует Самир, – понимающе сказала она.

– Ведь он же делает всякие снадобья и эликсиры?

Корри кивнула:

– Да, это так. А что ты хочешь от Самира?

– Я думала… может, у него есть настойка, которая предохраняет женщину от беременности?

Некоторое время Корри пристально смотрела на подругу, потом сказала:

– Это большой риск, Линдси.

– Он сумеет приготовить такое снадобье?

– Думаю, да.

– А сколько времени это займет?

– В комнате Самира целый стеллаж баночек, бутылочек, флакончиков, пузыречков… Возможно, у него есть готовая настойка.

– Я заплачу ему столько, сколько он скажет, – обрадовалась Линдси.

Значит, она сможет пойти к Тору уже сегодня вечером. Потом она вспомнила, что Тор хотел уйти к мадам Фортье, чтобы найти утешение с другой женщиной, и ее сердце болезненно сжалось, хотя Линдси и понимала, что он не был обязан воздерживаться от секса с другими женщинами, храня ей верность. И все же она была уверена в том, что Тора тянуло к ней с не меньшей силой, чем ее к нему.

– Ты уверена, что хочешь этого, Линдси? Ведь иногда наши лучшие идеи имеют наихудшие последствия.

– Боюсь, у меня больше не будет такой возможности.

– Подумай о Торе. Это человек с развитым чувством долга. Став твоим любовником, он почувствует себя обязанным жениться на тебе.

Линдси отвела взгляд. Нет, она не любит Тора. А если бы и любила, то все равно она никогда не сможет стать его женой.

– У Тора может быть столько женщин, сколько он пожелает. Когда мы расстанемся, он с ходу найдет десяток женщин, готовых ублажать его и заботиться о нем… Так ты поможешь мне, Корри?

Немного помедлив, Корри поднялась с дивана и сказала:

– Хорошо, я поговорю с Самиром.

– Спасибо, Корри!

Линдси вскочила с места и со слезами благодарности на глазах сжала руку подруги.

Корри молча кивнула и ушла. Она не могла не думать о Торе, удивляясь тому, как он умудрился так сблизиться с Линдси. И ответ, который казался ей разумным, был только один – он влюблен в нее.

Совершенно очевидным было для Корри и то, что и Линдси тоже влюбилась в Тора, хотя еще не понимает этого.

Увы, порой одной только любви бывает недостаточно.

Сама Корри едва не потеряла Грея из-за затеянной ею глупой игры. Теперь она молила Бога, чтобы Линдси не повторила ее ошибки.

Когда Линдси вернулась домой, в гостиной она застала Руди и тетушку Ди. Линдси заметила некоторое напряжение между ними.

– Добрый вечер, тетушка, добрый вечер, Руди, – поприветствовала она их.

– Привет, сестренка, – криво улыбнулся Руди. – Я сказал тетушке, что хочу поехать в театр, но она считает эту идею плохой.

– Представь себе, он собирается ехать в «Друри-Лейн», – пояснила ситуацию Дилайла.

– На Ковент-Гарден? – повернулась к брату Линдси. – Бог мой! Руди, ты спятил? Тебя только что выпустили из тюрьмы. Полиция так и ждет предлога, чтобы снова арестовать тебя! Ты хочешь, чтобы тебя повесили?

Руди побледнел и, опустив глаза, уставился на свои дорогие кожаные туфли.

– Просто я… я был заперт в тюрьме, а теперь я заперт дома. Мне нужно куда-нибудь пойти, сестренка.

– Я понимаю, – проговорила Дилайла, вставая с кожаного дивана, – что молодой человек не хочет проводить все вечера дома. Я предложила твоему брату поехать всей семьей на несколько недель в загородное поместье. Осенью сады Ренхерст-Холла просто великолепны, перемена места пойдет всем нам на пользу и даст возможность затихнуть сплетням.

– Мне очень нравится эта идея, – поддержала тетушку Линдси.

Одну из привлекательных сторон такого переезда Линдси видела в том, что рядом находилось поместье Меррик-Парк. Было полным безумием поверить в причастность виконта к жестоким убийствам на Ковент-Гарден, и все же она могла бы лично убедиться в том, что у соседей все в полном порядке и не произошло ничего необычного.

– Ну так как, сестренка? Если ты поедешь в Ренхерст-Холл, я тоже поеду.

Самым важным для Линдси сейчас было увезти брата подальше от неприятностей. На пару недель она сумеет найти себе замену в редакции. Возможно, ее выручит Корри.

– Я пишу роман, – призналась ей Корри во время их последней встречи. – Это будет романтическая история о женщине, приехавшей в Париж под чужим именем и встретившей там мужчину своей мечты.