— Сам виноват, — ответила Лола.

— Почему это? — поинтересовался Вепсанд, снова подавляя зевок.

— Любую контору нужно раскручивать, чтобы она приносила хоть какой-то доход.

— Очень смешно, — сказал Гарри. — А тебе не приходило в голову, что это несколько абсурдно, чтобы рекламное агентство раскручивало само себя?

— А что, — сказала Лола, улыбаясь. — Может, нам заказать рекламу в каком-нибудь другом солидном агентстве?

— Ага, чтобы народ умер со смеху.

— Гарри, я не понимаю, зачем тебе вообще это агентство?

— Для души, — ответил Гарри и снова зевнул.

Лола недаром задала Вепсанду такой вопрос.

Дело в том, что ее шеф был одним из богатейших людей их города. Причем богатство на него свалилось совершенно неожиданно. Сам он в свои сорок два года не мог заработать себе даже на то, чтобы снять приличную квартиру. Много лет он проработал журналистом, писал о новостях культуры и зарабатывал сущие гроши. Гарри был работящим, в некоторой степени талантливым, но относился к категории вечных неудачников, которые всю жизнь пытаются сделать себе карьеру, но так и остаются на одной должности до конца своей никчемной жизни. Гарри Вепсанд стал исключением из этих правил. В сорок лет ему повезло. Его дядюшка, единственный близкий родственник Вепсанда, тоже махровый неудачник, попал под автобус и оставил племяннику в наследство акции никому не известной компании. Первым побуждением Гарри было выкинуть эту ненужную кипу бумаг, от которой не было никакого толку, но, по неизвестной даже ему самому причине, он оставил их. Просто положил акции в самый дальний ящик стола и благополучно о них забыл, пока не услышал, что дела этой самой компании вдруг резко пошли в гору. Настолько резко, что уже через год Гарри Вепсанд стал владельцем половины акций огромного треста. Бывший неудачник мгновенно превратился в богача. Теперь он мог припеваючи жить на одни только проценты с этих акций. Даже если компания вдруг разорится, в банке у Гарри уже скопилась кругленькая сумма.

Первым делом Вепсанд поставил своему дядюшке на могиле дорогущий памятник — зачем, он и сам себе объяснить бы не сумел, вряд ли дядюшка мог оценить такое расточительство даже при жизни — и купил загнивающее рекламное агентство, потому что мечтал о личном агентстве всю свою жизнь. Контора от этого не стала менее загнивающей, несмотря на ремонт и дверь с позолоченной табличкой, но Гарри Вепсанда согревала приятная мысль, что он теперь большой босс.

В агентстве служащих было всего четыре человека, и работа, которая перепадала иногда на долю конторы, кое-как покрывала расходы Гарри на зарплату работникам. Однако он не отчаивался. Гарри Вепсанд и не рассчитывал на успех, ему просто было приятно руководить. Лолу вполне устраивали те деньги, которые платил Вепсанд, но она терпеть не могла сидеть на одном месте и поэтому была чуть ли ни единственным работником в агентстве, которому его дела не были безразличны. Гарри ее за это ценил.

Лола посмотрела в голубые глаза Вепсанда и спросила:

— Может, мы все-таки постараемся сделать хоть что-нибудь? Иначе агентство просто покроется плесенью и превратится в сонное царство.

— Нам нужен прекрасный принц, который как-нибудь заглянет к нам и скажет: «Ребята, так ведь я вас и искал! Сделайте-ка мне рекламу!»

— По опыту знаю, что принцы никогда не появляются по собственной инициативе. Чтобы их привлечь, нужно приложить хоть какие-то усилия.

— Я тебя обожаю, Лола, — чистосердечно признался Гарри. — Первый день после отпуска — и уже столько рвения! Я буду ставить тебя в пример остальным твоим коллегам. Всем троим.

— Не надо, — скромно отказалась Лола. — Почести и слава меня не прельщают.

— А ради чего же ты так усердно трудишься?

— На благо общества, Гарри.

Он усмехнулся.

— Ну-ну. Ладно, шутки в сторону. Работы нет и пока не предвидится. Что скажешь?

— Плохо дело.

— У тебя есть какие-нибудь идеи?

— Конечно, у меня всегда есть идеи.

Гарри Вепсанд подался вперед, и в его глазах появилась надежда.

— И что же это за идеи?

Лола открыла свой блокнот и пролистала несколько страниц.

— На следующей неделе в кафе «Красотка Энн» будет проходить вечеринка в честь дня рождения хозяина этого самого кафе. — Лола подняла глаза на Вепсанда. — Почему бы нам не помочь ее организовать?

— Но послушай, — возмутился Гарри, — мы же рекламное агентство, а не агентство, которое устраивает вечеринки.

— У тебя есть другие предложения? Я что-то не вижу, чтобы у дверей выстраивалась очередь из желающих заказать у нас рекламу.

— И все же… — не сдавался Гарри. — Я не собираюсь заниматься развлечениями пьяной публики.

— Как хочешь, — сказала Лола, делая вид, что ее больше не интересует данная тема.

— Можешь идти… — Он хотел сказать: «работать», но запнулся. — Попей кофейку.

Лола усмехнулась и вышла, оставив Гарри в состоянии крайней задумчивости.

С одной стороны, заказов на рекламу действительно нет, с другой — организовывать вечеринки — это совсем не то, о чем он мечтал.

Хотя… почему бы не попробовать?

Гарри выглянул из кабинета и крикнул:

— Лола! Зайди ко мне.

Четверо сотрудников агентства, включая Лолу, удивленно уставились на Гарри Вепсанда.

— У тебя склероз? Она только что вышла из твоего кабинета, — сказала Маргарет.

— Я долго буду ждать? — поинтересовался Гарри, и Лола, предчувствуя, что он сдался и они все-таки займутся этой вечеринкой, почти вприпрыжку поспешила к нему.

— Ну? — Лола выжидательно подняла брови и улыбнулась.

— Нечего строить мне глазки, — насупившись, сказал Гарри. — Делать нечего — будь по-твоему.

А они согласятся на наши услуги?

Лола захлопала в ладоши.

— Я знала, что здравый смысл возобладает над твоим упрямством, Гарри! Конечно, они согласятся! Я бы не выдвигала эту идею, если б не была уверена в том, что работа достанется нам. В этом кафе все время пытаются проводить вечеринки, но с фантазией у их работников плоховато. Вот как-то хозяин сего заведения, мой, кстати, бывший однокашник, и сказал:

«Ах, Лола, а не помогло бы когда-нибудь ваше агентство нам с вечеринками…» Я и подумала: а почему нет? Мы здесь все люди творческие. И еще неизвестно, что интереснее: придумывать рекламу для новых пылесосов или сценарии для вечеринок.

— И неизвестно, что сложнее, — добавил Вепсанд.

— Вот уж не думала, что ты боишься трудностей, — подзадорила Лола своего шефа.

— Ладно, ладно… Ты меня уговорила. Но учти: я соглашаюсь на это только от безысходности. В первый и, запомни, в последний раз. Я не позволю тебе переквалифицировать мое агентство в бюро развлечений!

— Ну конечно же, — с чувством проговорила Лола и приложила руку к груди. — Только от безысходности.

Гарри взял карандаш и начал водить его по листу бумаги, приняв скучающий вид.

— Ну что ты стоишь? — спросил он Лолу. — Иди, скажи всем остальным о своей безумной идее. Посмотрим, как они к этому отнесутся.

Остальные отнеслись к этой идее на ура. Все сидели без дела уже несколько недель и праздность до крайней степени им надоела, тем более что Гарри даже в самый что ни на есть мертвый сезон запрещал им отлучаться из конторы. Четверо товарищей по несчастью днями напролет дулись в покер и литрами хлебали чай и кофе. Именно поэтому идея с вечеринкой всем пришлась по душе.

— А бесплатные напитки ты можешь гарантировать? — спросил Боб, любивший на халяву накачиваться коктейлями.

Лола строго на него посмотрела.

— Боб, у тебя совесть есть? Мы туда не отдыхать идем!

— И все-таки?

— Думаю, будут, хозяин кафе никогда не был скупым.

— Он разорится на коктейлях, если к нему заявится Боб, — усмехнулся Уилл. — Скажи лучше, сколько нам заплатят?

— С этим проблем не будет, — сказала Лола. — Златые горы не обещаю, но это все же лучше, чем наш гонорар за рекламу зубных щеток.

Все хором застонали, подумав об одном и том же. Это был их последний заказ. Они из сил выбились, чтобы произвести на свет рекламный шедевр, а когда пришло время расплачиваться, оказалось, что производитель зубных щеток за это время прогорел и денег у него нет, зато есть эти самые зубные щетки, которых он приволок в агентство несколько коробок. Щетки так и стояли в углу, не распакованные. Так как, ко всему прочему, они оказались ужасного качества, а выбросить было все равно жаль.