Арчи снова кивнул. Это — серьезнее. Вряд ли Сатин успел узнать о трех трупах, лежащих сейчас на дороге в порт. Значит, что-то понадобилось этому странному человеку.

— Спасибо, господин магмейстер! — сказал Арчи. — Но я хотел бы оправдаться за свое отсутствие. У меня есть несколько образцов зелий. Основа — та же, что уже попадалась: пыль с Троп мертвых. Я не знаю, как она остается стабильной в нашем мире. Но кто-то нашел способ активно ее использовать.

Через полчаса содержимое привезенных пузырьков было распределено по пробиркам, и два мага с наслаждением занялись обычным измывательством над таинственным веществом. Кипячение и возгонка, выпаривание и осаждение… Если бы у зелий была душа, она бы сейчас корчилась в муках, как вор на дыбе. И у палача, и у мага одна и та же задача: заставить говорить то, что попалось им в руки.

— Все-таки я прав, — сказал в конце концов магмейстер эт-Лотус. — Без особых условий стабилизации то, что мы видим, невозможно.

Маги видели в данный момент реторту с мутно-желтым раствором.

— Да, растворяется не все, — согласился Арчи. — Если дать отстояться, там будет на палец осадка.

Посторонний человек вряд ли бы что-то понял в отрывочных фразах, которыми обменивались маги. На самом же деле они означали, что где-то существует участок пространства, в котором действуют законы и Солнечного, и Кромешного миров.

— Ты слышал легенды об измененных землях? — вдруг спросил эт-Лотус.

— Не только слышал, но и был в одной такой долине, — задумчиво ответил Арчи. — Это было, когда старый герцог Мор проклял свой замок, и его заняла одна из Кромешных тварей.

— Что-то такое я слышал, — кивнул стихиальщик. — Кажется, долину освободили два каких-то юнца…

Эт-Лотус вопросительно взглянул на своего практиканта.

Арчи опустил глаза:

— Мне было тогда четырнадцать. Генрике — семнадцать. Мы едва не погибли.

— Ладно, не хочешь рассказывать — не рассказывай, — ответил стихиальщик.

Молодой маг облегченно вздохнул:

— Можно, я уйду? Мне нужно еще кое-что сделать до встречи с господином Сатином.

Эт-Лотус лишь рассеянно кивнул, думая, что еще можно сделать с пылью с Троп мертвых, чтобы понять принцип ее стабилизации.

А молодой некромант, несмотря на то, что с завтрашнего дня становился преподавателем, и теперь должен был выглядеть солидно или хотя бы поменьше походить на озорного подмастерья, скачками сбежал по лестнице, выскочил на улицу и порысил в пансион. За опытами времени прошло немало, и Норсита наверняка уже вернулась с занятий. Арчи почему-то очень хотелось обрадовать соседку известием о примирении ее бабушки и отца.

— Тебя эт-Дебус точно спустит с лестницы, — прыснула Ланя, когда Арчи закончил рассказывать девушкам о своей поездке. — Нори — тоже.

— Так что же делать? — грустно спросил Арчи. — Как сообщить ему о том, что теперь в его распоряжении — весь торговый дом?

Юные маги задумались. Правда, в голову Арчи не приходило ни одной рациональной мысли. Может быть, в этом была виновата Норсита. Кроме письма эт-Дебусу старая купчиха дала молодому некроманту еще незапечатанную записочку для своей внучки, и Арчи, конечно же, не преминул сунуть в нее нос. Всего несколько фраз: благодарность за подарок (молодой маг долго соображал, о чем речь, пока не вспомнил об изящной иллюзии — букетике фиалок — которую сам же привез госпоже Мильд), пара слов по поводу него самого, то есть «милого молодого некроманта, принявшего участие в наших бедах», и приглашение в гости «в любое удобное время».

Норсита, прочитав записку, решительно подошла к Арчи, крепко ухватила его за уши и страстно поцеловала. От неожиданности молодой маг не сразу смог прийти в себя. Нельзя сказать, что он никогда не целовался с девушками. Но как-то так случалось, что инициативу всегда был вынужден проявлять он сам. В прочем, то, как это проделала Норсита, ему даже понравилось.

— Ты чего это, — пробормотал он, слегка отдышавшись.

— Ну, бабушка же пишет, что нужно душевно тебя поблагодарить, — лукаво ответила Норсита.

— Понял, — вздохнул Арчи. — А еще можно?

— Э, ребята, целоваться будете потом, — остудила пыл молодых людей Ланя. — Ты, Но, лучше думай, кто твоему отцу письмо отнесет.

— А если нанять посыльного? — беспечно улыбнулась Норсита.

— Зачем нанять? — вдруг прыснула Ланя. — Я сама — прекрасный посыльный. Эй, Арчи, вали в свою комнату и не приходи полчаса. Понял?

Молодой маг пожал плечами и послушно вышел в коридор. В последние часы его не покидало ощущение, что события вокруг него понеслись вскачь, словно испуганная выстрелом лошадь, и теперь нужно только успевать и уворачиваться, чтобы не свалиться с повозки и не попасть под копыта скачущих позади коней.

До полуночи оставалось немало времени, а Арчи уже сидел в кофейне матушки Варлетты, что стоит на безымянной улочке, которая одним концом упирается в глухую стену, окружающую Храм Тима Пресветлого, а другим — в старое здание Академии.

Занимающий весь первый этаж небольшого двухэтажного домика зал больше походит на гостиную в небогатом купеческом доме, чем на кабак: деревянный неоштукатуренный, но очень чисто вымытый потолок, стены из темного дерева, на них — изящные иллюзии, изображающие куртуазных пастушков и пастушек в окружении очаровательных овечек. Застекленные шкафы с посудой, клетчатые сине-белые скатерти на маленьких столиках, легкие плетеные кресла, на низких окнах — затейливые занавеси. У ведущей вглубь дома двери — стойка с жаровнями, за которыми приглядывает кто-нибудь из дочерей или племянниц хозяйки.

И пахнет здесь всегда ванилью и корицей, горячим молоком, свежим кофе и еще чем-то неуловимым, что Арчи называл для себя «ароматом уюта».

Хоть заведение матушки Варлетты и находится в самом центре Школьного квартала, здесь почему-то никогда не встречались шумные компании подгулявших студиозусов. Только такие же одиночки, как Арчи, или тихо переговаривающиеся между собой парочки. Перед многими посетителями рядом с чашкой кофе лежали книги или свитки.

К Арчи подошла подавальщица, поставила на столик заказанные им пирожные и кофе. Молодой маг взглядом поблагодарил девушку, улыбнулся, положил на поднос серебряную монету. Подавальщица, увидев двойной свор, взглянула вопросительно. Заказ стоил ровно вполовину меньше.

— Сдачи не надо, — махнул рукой Арчи.

И снова улыбнулся, любуясь девушкой.

Где только матушка Варлетта берет своих красавиц? Шнурованный корсаж подчеркивает пышный бюст, толстая темно-русая коса свисает ниже пояса, кожа на руках белая и мягкая, словно не у подавальщицы, а у благородной госпожи. И личико довольно миленькое: курносый носик, яркие губы «бантиком», большие, чуть на выкате, серые глаза.

Подавальщица присела в полупоклоне, благодаря щедрого клиента, и неспешно пошла в сторону кухни. Арчи проводил ее взглядом.

«Главное достоинство этих девушек — не телесная роскошь, а умение вовремя уйти, не навязывая своего общества, — вдруг подумал молодой маг. — Поэтому с ними так просто. Не то, что с Ланей или Норситой».

Сатин еще не пришел, и молодой маг с удовольствием пил кофе с пирожными. В конце концов, эта кофейня открывалась не для того, чтобы встречаться в ней с малопонятными покровителями, а чтобы отдыхать в покое — без риска, что в дверь постучатся хихикающие соседки, с порога заявляющие, что нужно срочно куда-то бежать.

«Интересно, что чувствуют женатые мужчины, которые вынуждены терпеть своих суженых круглые сутки?» — думал Арчи, вспоминая, во что превратилась идея Лани — отнести письмо отцу Норситы, переодевшись в курьера.

Сначала Арчи выгнали из девичьей комнаты.

Чтобы не терять время, он спустился на кухню и, купив у хозяйки пару пирогов и чашку кофе, наспех перекусил.

Не успел подняться в мансарду — девушки с хохотом позвали его к себе. Вместо Лани на кровати сидел какой-то худенький паренек, больше похожий не на курьера, а на лакея из богатого дома.