С большим интересом были встречены доклады сотрудников музея «Ясная Поляна» Т.Н. Архангельской, Е.В. Белоусовой, З.М. Богачёвой, сделанные по материалам библиотеки писателя. На конференции выступили все сотрудники группы по подготовке академического Полного собрания сочинений Л.Н. Толстого, выходящего в ИМЛИ РАН.

Александр ДЕГТЯРЁВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Литература

Местоблюститель Патриарших

ЭПИТАФИЯ

На 78-м году ушёл из жизни Эдуард Хруцкий

60, 70, 75… Казалось, и даты, как люди, растворялись в его редком обаянии и жизнелюбии, предоставляя прекрасный повод в очередной раз переобнимать множество друзей, поговорить по душам, щегольнуть безупречно сидящим на боксёрских плечах стильным пиджаком, офицерской выправкой и утончённым старомосковским танго с супругой Светланой. И рядом с ним все – актёры и режиссёры, писатели и бывшие разведчики, знаменитые опера и прокуроры с генеральскими погонами, пограничники и казачьи атаманы – чувствовали себя как свои люди, естественно, радостно и свободно. Он, Хруцкий, будто дарил им свои юбилеи. Как дарил и дружбу, чуткую, надёжную, безотказную. Попадая в его доброе и деятельное биополе, многие обретали необходимую уверенность и устойчивость в жизни.

Классик детективного жанра, автор популярных книг и кинофильмов, лауреат многих премий Эдуард Анатольевич Хруцкий прекрасно знал и любил Москву, полную увлекательных историй, легенд и тайн. В последнее время к своим знаменитым повестям и романам «Тревожный август», «Осень в Сокольниках», «Комендантский час», «Приступить к ликвидации», «Четвёртый эшелон», «Зло», «Дом свиданий» он неслучайно прибавил сборник «Тайны уставшего города». И вовсе не пресловутая телетрадиция чудится мне в названиях его сериалов «На углу у Патриарших…», «На углу у Патриарших – 2, 3, 4». Будто витязем на распутье остановилась там душа его – налево пойдёшь, направо… Всё уже не то. Прав был когда-то его коллега и друг – «Место встречи изменить нельзя».

Память его хранила множество событий, людей, документов, сюжетов, фактов. К ней не раз прибегали друзья и коллеги. И он щедро одаривал каждого. Теперь очередь за нашей памятью. Светлой памятью о мудром и светлом человеке.

Алексей БАРХАТОВ

«ЛГ» выражает соболезнование родным и близким покойного.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Литература

Заводной апельсин третьей свежести

ЛИТПРОЗЕКТОР

Владимир ТИТОВ

Михаил Елизаров. Мультики . – М.: АСТ, Астрель, 2010. – 320 с.

Михаил Елизаров – лауреат «Русского Букера» за 2008 год, необузданный русский реваншист (по мнению Владимира Бондаренко) и интеллектуально насыщенный беллетрист (с точки зрения критиков журнала «Знамя») – обогатил русскую словесность романом под непритязательным наименованием «Мультики».

Сюжет романа нельзя назвать ни острым, ни закрученным. Юный главгерой Герман Рымбаев переезжает с родителями из родного Краснославска в некий безымянный большой город. На новом месте он удачно проходит кулачную «прописку» в компании гопников и присоединяется к ним, получив погремуху Рэмбо. «Пацаны с раёна» пробавляются незамысловатым уличным вымогательством, но как-то раз в одну светлую головушку приходит идея вывести бизнес на новый уровень. Для гоп-стопа с элементами эротики шпана мобилизует двух своих общеупотребительных подружек. Девицы прогуливаются по улице в шубах на голое тело и демонстрируют прохожим мужского пола всё, чем богаты. Едва ошалевший обыватель успевает подобрать челюсть, как его берут в оборот Рэмбо сотоварищи и деликатно изымают у него червонец-другой в виде платы за просмотр «мультиков».

Так продолжается до тех пор, пока в один очень неудачный вечер Рэмбо не попадается. Однако вместо того, чтобы предъявить ему обвинение в вымогательстве и/или грабеже, его (пятнадцатилетнего оболтуса!) везут в «детскую комнату милиции». (Не станем придираться к неточному отображению действительности: в сюрный роман реальность допускается только в виде натурализма.) А там за него принимаются добродетельные воспитатели – инспектор по делам несовершеннолетних Ольга Викторовна Данько и заслуженный педагог Алексей Аркадьевич Разумовский. Инфернальный старый маньяк «Разум Аркадьевич» (он предпочитает, чтобы его называли именно так) демонстрирует юному правонарушителю учебно-лечебный диафильм, который должен привести правосознание нашего Рэмбо в порядок.

Полагаю, вспоминать о «Заводном апельсине» Энтони Бёрджесса было бы нетактично – всё равно что попрекать какого-нибудь заслуженного деятеля эстрады тем, что он перепевает чужие хиты полувековой давности.

Диафильм, повествующий о маньячном детстве «Алёши Разума», перетекает в ретроспективу о неблагополучных юных годах его наставника, коего тоже направил на путь истинный (с помощью «волшебного фонаря») бывший малолетний злой проказник, ставший великим педагогом и в детстве подвергшийся всё той же волшебно-фонарной коррекции поведения. Череда ретроспекций внезапно возвращается в исходную точку, и в один ужасный миг Рэмбо обнаруживает, что видит на слайдах себя, а конкретно – события последних нескольких часов. У него происходит раздвоение личности, его озвученный «Разумом Аркадьевичем» двойник начинает управлять поведением своего прототипа. В итоге в результате зомбирования Герман исправляется и становится вполне добропорядочным советским юношей. Правда, на память о «детской комнате» ему остаются эпилепсия и мания преследования, но это, конечно, мелочи.

В общем и целом роман оставляет впечатление чего-то… не то чтобы второсортного, а именно вторичного. Если исправительное зомбирование с помощью диафильмов отсылает к «Заводному апельсину», то предшествующий этому «боевой путь» Рэмбо и его дружков тоже напоминает что-то до боли знакомое. Не то лимоновского «Подростка Савенко», не то перестроечные фильмы про молодёжь и подростков: «Меня зовут Арлекино», «Авария, дочь мента», «Бакенбарды» и проч. Было время, когда эти фильмы воспринимались либо как жуткая чернуха, либо как беспощадный реализм, но сейчас они умиляют своей невинностью и наивностью. Равно как и вдохновлённый ими елизаровский текст. Не добавляет ему желанной жёсткости и подробное описание развлечений маленького «Алёши Разума», подозрительно похожих (случайно ли?) на кровавые сексуальные фантазии героя «Исповеди маски» Юкио Мисимы:

«При свечах листал он свой атлас, представляя, как фашисты пытали подпольщиков. Незнакомое томление ломило грудь, будто бы сердце вдруг выросло, а потом тяжело истекло к низу живота горячим щекочущим зудом, в паху становящимся новой стыдной частью тела… Он бросился на Лёню, повалил на землю и стал душить. Пока бедный Лёнечка бился в конвульсиях, Алёшкин зуд, прижатый к телу умирающего ребёнка, истекал в трусы горячим срамом!»