В 1970 году я подал в Комитет по делам изобретений и открытий заявку на открытие под названием «Поверхностные макросилы отталкивания». Поверхностные макросилы притяжения знают все. Именно они обусловливают прилипание, например, к поверхности твёрдого тела разного рода частиц. В моём случае всё наоборот – имеет место отталкивание от поверхности.
Через некоторое время после подачи мной заявки на открытие меня вызвали в Комитет по делам изобретений и открытий для своего рода консультации. Эксперт комитета Э.В. Бородзич порекомендовал мне не форсировать события, а попытаться собственными силами обзавестись положительными отзывами нескольких научных авторитетов. Он также поведал, что одна-единственная отрицательная рецензия, как правило, начисто перечёркивает все остальные, положительные. Да что там одна отрицательная рецензия – все отзывы могут быть благоприятными, а в конечном итоге может последовать негативное решение по данной заявке на таком вот основании – «Результат недостаточно весом».
В весомости полученного мной результата сомнений у меня не имелось, поскольку вышеупомянутый эффект Ребиндера, согласно моей теории, являлся прямым следствием этих самых поверхностных сил отталкивания. Вот только как добраться до этих самых научных тяжеловесов и получить от них положительное заключение на моё предполагаемое открытие?.. Ну не идти же мне к самому Ребиндеру и не доказывать ему, что его эффект всего лишь следствие неких сил, открытых мной.
Все мои попытки получить благоприятные отзывы на предполагаемое открытие от сильных мира сего в науке закончились ничем. Между тем поверхностные силы отталкивания неожиданно дали о себе знать в теории сверхтекучести жидкого гелия II.
Как известно, одним из первооткрывателей этого явления был академик Пётр Капица, а другой не менее известный академик Лев Ландау дал объяснение этому феномену.
Победа?! Как бы не так! Поначалу все мои попытки пробить в научной литературе статью с вновь полученным результатом наткнулись на отчаянное сопротивление рецензентов изданий. Некоторые из этих рецензий были просто анекдотичными. Так, например, в отзыве «Инженерно-физического журнала» говорилось, что все мои расчёты были тщательно проверены, ошибки обнаружено не было, но она там, несомненно, имеется, а потому статью публиковать не следует. Каково?!
Но статью всё же опубликовали, и не где-нибудь, а в докладах АН СССР. И появилась она на свет благодаря… научно-административному ресурсу. Работу мою представил в «Доклады» покойный академик И.В. Тананаев по рекомендации его сотрудника Э.Н. Муравьёва.
Ну а как же с дипломом на открытие? Как и ожидалось, никак. Я попросил наконец эксперта дать делу законный ход. В ответ были получены две негативные рецензии, совершенно несостоятельные с научной точки зрения. Словом, ситуация оказалась смешной: выходит, верное следствие вытекает из неверной причины.
Что ж, в науке и не такое ещё бывает, вспомним, к примеру, историю с математиком Григорием Перельманом. Сегодня она у многих на слуху, а потому не станем её пересказывать, обратим лишь внимание на некий факт, имеющий, с моей точки зрения, прямое отношение к затронутой теме. Так вот решение знаменитой проблемы Пуанкаре, осуществлённое петербургским учёным, было опубликовано не в научном издании, как следовало бы, а в… Интернете, где каждый обыватель может поместить всё, что душе его угодно. Почему? Видимо, не нашлось в России порядочного «тяжеловеса» от математики, который бескорыстно (то есть не претендуя на соавторство) помог бы кандидату физико-математических наук Перельману пробиться на страницы солидного научного издания.
Предположений тут может быть очень много, главное другое – Интернет реально ставит определённый предел отрицательному использованию обсуждаемого ресурса и беспределу «авторитетов» от науки. Конечно, публикации в Интернете для ВАКа ничего не значат, вот только нужен ли действительно талантливому учёному ВАК?
Итак, научно-административный ресурс по своей природе не хорош и не плох, всё зависит от его употребления. Одно дело, когда он используется, например, для поддержки молодых учёных, вступающих на научное поприще. И совсем другое – когда этот ресурс используется каким-нибудь научным тяжеловесом для беспардонной эксплуатации своих сотрудников или для борьбы со своими научными противниками. И чем более бюрократизировано общество в стране, чем оно менее демократично, тем сильнее сдвиг этого самого ресурса в отрицательную сторону.
Рискну предположить, что столь сильный отток за рубеж столь большого количества российских учёных связан не в последнюю очередь именно с ярко выраженной отрицательностью научно-административного ресурса. А вывод тут прост: без подлинной демократизации в научном сообществе, без сдвига научно-административного ресурса в положительную сторону рассчитывать на эффективные преобразования в нашей науке бессмысленно.
Учёный, настоящий учёный, – прежде всего патриот страны под названием Наука. Ему хорошо в первую очередь там, где он может реализовать свой научный потенциал, а уж разного рода «берёзки и закаты» – дело второе. Нобелевскому лауреату Петру Капице хорошо работалось у Резерфорда в Англии, нобелевскому лауреату Илье Мечникову – у Пастера во Франции, а нобелевскому лауреату Алексею Абрикосову сейчас хорошо работается в США. Граница теперь прозрачна. Интернет становится всё могущественнее и доступнее. Бюрократическими препонами сейчас никого не удержишь.
Эмиль ВЕЙЦМАН
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 5 чел. 12345
Комментарии: 03.06.2010 08:43:14 - Леонид Семенлвич Агеев пишет:
Без порядочности нет науки
Эмиль Вейцман абсолютно прав, когда пишет, как тяжело пробиться к опубликованию в научном журнале, когда нет поддержки среди какого-либо маститого ученого, и сколько научных открытий по этой причине получают запоздалое признание. Особенно это наглядно проявляется тогда, когда автор открытия не работал в той сфере, в которой сделал научное открытие, а таких сплошь. По этому поводу у меня, как и у автора статьи, есть свой личный опыт, с которым и хочу поделиться с читателями газеты. Прошло уже 10 лет, как я посылал в РФФИ (российский фонд фундаментальных исследований) свою работу по вопросу происхождения человечества на получение гранта на ее опубликование. Но получил отказ без всякого объяснения причин этого решения. Это вот такая прерогатива академических рецензентов не удосуживать себя излишними аргументами, особенно тогда, когда найти их весьма затруднительно. Работа в своей основе входила в противоречие с теорией Дарвина. То, что теория Дарвина не верна, говорит то, что на ее основе не построена ни одна модель зарождения животного организма, существующего на земле в настоящее время. В чем суть моего расхождения с Дарвином? Как известно, его теория строится на том, что один вид животного организма в ходе эволюции преображается в другой, другой в третий и так далее. В общем, основной структурной единицей животного царства принимается вид, а работа так и называется "Происхождение видов путем естественного отбора..." Вначале на этой концепции и я начал строить модель зарождения человека, но ничего из этого не получилось. Ее построение оказалось возможным только тогда, когда было принято допущение, что в ходе эволюционного развития такого сложного организма, как животный, присутствует два вида скачка: большой и малый. Малый скачек имеет широтное направление и отвечает за внутриродовое разнообразие особей, проживающих на территориях с иными характеристиками природной среды. Он формирует виды. Второй вид скачка имеет вертикальный характер. Такой скачок способствует зарождению животных с качествами носящими характер изменения свойств не только морфофизического плана, но физиологии в целом, определяющим его образ жизни. Он способствует зарождению животных иного рода. Именно род в структуре животного царства носит основополагающий характер, являясь его основной таксономической единицей. На основе данной концепции была разработана сводная таксономическая таблица происхождения человека, начиная от единого видового организма рода малых обезьян - гиббонов, проживающих 16 млн. лет назад на территории современных Гималаев. От них в результате большого скачка зародился род дриопитеков, что значит древесных обезъян, единственным представителем которых, дожившего до нашего времени, является сиаманг. На основе его зародился следующий род - рамапитеков (индийская обезьяна), представителем которого является бонобо. От рамапитека зародился род южных обезьян (австралопитеков). До наших дней дожили два вида этого рода: горилла и шимпанзе. От этого рода зародился животный организм промежуточного типа, несущий свойства, как обезьяны, так и человека. Этот род был так и назван - питекантроп, что значит обезьяночеловек, представителем которого является в настоящее время орангутан. Так его назвали местные жители, означающее "лесной человек". А вот от этого рода зародился уже род непосредственно семейства человечьих - гомопримигениус, что значит примитивный человек. Это, так называемый, "снежный человек", или неадарталец. Согласно разработанной "Сводной таксономической таблице..." теоретически их должно быть 16 видов. Но сколько их сохранилось к настоящему времени сказать затруднительно. Одно можно сказать определенно, сохранилось несколько видов, которые местные жители называют по разному: йети, бигфут, сасквач, агач киши... И наконец, на основе примитивного человека зародился род человека первобытного, или, как его еще называют, дикого человека. По теории антропогенеза их должно быть 70 видов, или этносов. Но сохранился ли в чистом виде хотя бы один из них сказать невозможно. Дело в том, что около 6 тысяч лет назад на Ближнем Востоке зародился человек разумный, который в результате полового отбора, разрушил таксономанию дикого человека, но которая отчетливо просматривается в проживающих ныне на земле народах. Думается, что на основе научных изысканий, все же возможно выявить характерные черты м свойства по каждому этносу. Работа эта весьма трудоемкая и кропотливая, но для познания человека в полном объме весьма необходимая. Вот так, дорогой читатель, мне приходится пробиваться через научные барьры к признанию своего открытия. Но сколько времени пройдет при этом, Бог весть. Остается надеяться и ждать.
