Cовместный проект "Евразийская муза"

Вечный вопрос

КНИЖНЫЙ  РЯД

Аэлита Долуханян. – Проблема души и тела в средневековой армянской поэзии . – Ереван: Зангак-97, 2009.  – 256 с.

Филолог Аэлита Долуханян из Еревана написала монографию на интереснейшую тему – «Проблема души и тела в средневековой армянской поэзии». Сразу может возникнуть вопрос: а какой, собственно, может быть интерес к этой теме у неспециалистов? Можно задать, однако, контрвопрос: кого считать специалистами – тех, кто занимается Арменией или Средневековьем вообще? Не будем тянуть с ответом: в поэзии всех народов, в любую эпоху проблема души и тела была одной из важнейших, если не важнейшей. Ибо всегда и всюду поэзия рассматривала и рассматривает человека в его двойственной сущности – как существо духовное и в то же время плотское, если хотите – животное, из породы млекопитающих со всеми вытекающими отсюда гранями его бытия и соответственно отражениями их в литературе.

А коли так, то особый интерес должен представлять опыт армянской поэзии. И потому, что история её уходит в глубокую древность, и потому, что Армения, рано принявшая христианство, всё же дитя Востока и для неё характерно причудливое переплетение культурных влияний. А также – не в последнюю очередь – потому, что нелёгкая историческая судьба этой страны, многовековое противостояние с соседями иной цивилизационной и религиозной ориентации не могли не выработать особой стойкости в отстаивании своих духовных приоритетов, обычаев, образа жизни. И всё это не могло не повлиять на армянскую поэзию, не придать ей неповторимого колорита.

Таковы были ожидания заинтересованного читателя, открывающего монографию Аэлиты Долуханян, и, сразу скажем, ожидания эти были не напрасными. Автор подробно анализирует избранную проблему, показывая различные её особенности на протяжении, округлённо считая, тысячелетия. Философские идеи Платона и Аристотеля, раннее христианство, наследие Авесты и даже эпоса о Гильгамеше – таковы истоки, питавшие средневековую армянскую литературу, из чего, разумеется, не следует, что каждый поэт обращался ко всем этим сочинениям. Но поэты всегда – дети своей эпохи, и в данном случае надо, скорее, говорить о влиянии на них национальных мыслителей, усвоивших, переработавших и синтезировавших воззрения их предшественников из разных культур. Уже в V веке армянский философ Егише чётко сформулировал: «Человек есть смесь небесного и земного, менее от неба и более от земли». Понятно, что христианская традиция жёстко формировала представления о том, что небесное превыше земного, что земное греховно, и т.д. В то же время другой, ещё более ранний, «первоисточник», Авеста, провозглашая дуализм, считает его составляющие равными.

Аэлита Долуханян подробно прослеживает движение от тех времён, когда подчинённость телесного духовному была сама собой разумеющейся и не сковывала поэтическую мысль, к тем временам, когда восторжествовало представление о единстве человеческой природы. Подспудно об этом – в творчестве замечательных поэтов, от Григора Нарекаци, творившего в Х веке, до Саят-Новы (XVIII век).

Не забывает Аэлита Долуханян и вклад русской мысли в рассматриваемую ею проблему, обращаясь к Валерию Брюсову, знатоку и переводчику древнеармянской поэзии, и к Фёдору Батюшкову, чей труд «Сказание о споре души с телом в средневековой литературе», вышедший в 1890 году, имел большое значение для своего времени, и к другим именам.

Остаётся выразить надежду, что монография «Проблема души и тела в средневековой армянской поэзии» будет воспринята с интересом и послужит методологическим пособием при изучении истории литератур.

Юрий БАРАНОВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Планетарий

«Нам нужен стержень»

ПОЛИТГЕОГРАФИЯ

КАРАГАНОВ Сергей Александрович, председатель президиума Общественного совета по внешней и оборонной политике, зам. директора Института Европы РАН, декан факультета мировой экономики и мировой политики ГУ–ВШЭ.

– Сергей Александрович, Россия в царские времена проводила имперскую политику, суть которой в известном посыле – «Москва – Третий Рим»… Большевики пытались раздуть мировой пожар, позиционируя себя лидером мирового пролетариата и всего прогрессивного человечества... Каков стержень мировой политики у нынешней России?

– У российской внешней политики пока нет определённого стержня, она только нащупывает его. Это выражается в частичном восстановлении – не в плане воссоздания старого государства – себя как самостоятельного центра силы в мире. Это трудный, но вполне реальный политический проект, если он будет достигаться экономическими мерами. Мир сейчас делится на региональные политические и экономические блоки, появились новые лидеры.

Но здесь нужно учитывать одно обстоятельство. Если раньше Россия культурно притягивалась к Европе и одновременно отталкивалась от неё, боясь стать слабой её частью, то теперь она окружена со всех сторон. Вырвалась из-под гнёта истории великая китайская цивилизация. Мы сейчас оказались в окружении гораздо более конкурентоспособных соседей. При этом сама Европа уже неконкурентоспособна. В этих условиях возникла необходимость в разработке новой политической стратегии, которая включала бы поиски долгосрочного политического партнёра. Сейчас мы просто «подваливаемся» под Китай, причём без всяких усилий с его стороны. Пытаемся создать некий блок и с Европой. Россия работает во всех направлениях, и у меня нет никаких претензий к российской внешней политике. Она ведётся тактически мастерски. Но я не вижу пока стратегического плана.

– Это заслуга исключительно внешнеполитического ведомства?

– Нет, это заслуга не только блестящего дипломата Сергея Лаврова, но и в первую очередь двух руководителей страны. Только в последнее время Россия одновременно подписывает соглашения с Китаем и европейцами, испуганными нашим сближением с Китаем, потом заключает военно-техническое соглашение с Индией. Проблема, однако, заключается в том, что в своём собственном экономическом развитии мы стоим на месте, не развиваемся, и от этого сужается база для внешнеполитического манёвра.

– Это действительно самая большая наша проблема. В своё время вы говорили о «холодном мире» между Россией и Западом. Он остаётся или всё же теплеет?

– Пиком взаимного раздражения были 2006–2008 годы. Россия стала переписывать правила игры, навязанные ей в жёсткой форме в 90-е годы, когда в стране царил хаос. Теперь Россия поставила перед собой задачу создать новый европейский договор, преодолеть раскол Европы, остановить расширение НАТО. К сожалению, к нашим аргументам не прислушивались до того момента, когда был нанесён танковый удар по агрессии Грузии. А по сути – по логике бесконечного расширения НАТО. После этого была краткая вспышка острого раздражения, и ситуация стала меняться к лучшему. Сейчас, конечно же, мы находимся в состоянии скрытого соперничества, но в Европе на уровне лидеров стран приходит понимание того, что без России Европа обречена на второстепенную и даже третьестепенную роль.