Комментарии:

Гуманитарий

Новая русская кукуруза

ПРОДОЛЖЕНИЕ ТЕМЫ

В рамках приёмной кампании-2009 дополнительные испытания проводились в 24 вузах. В этом году право  на собственные экзамены  дано гораздо меньшему количеству вузов. Помимо Московского и Санкт-Петербургского госуниверситетов в список «счастливчиков» вошли Московский государственный лингвистический университет, Московский педагогический госуниверситет, Санкт-Петербургский госуниверситет аэрокосмического приборостроения, Национальный исследовательский ядерный университет «МИФИ», Российский государственный гуманитарный университет (РГГУ), Государственный университет – Высшая школа экономики, Московский государственный институт международных отношений (МГИМО), Санкт-Петербургский госуниверситет информационных технологий, механики и оптики, Нижегородский государственный лингвистический университет имени Н.А. Добролюбова, Российская правовая академия Минюста РФ и Московская государственная юридическая академия имени О.Е. Кутафина.

Есть и другие нововведения. Подавать документы теперь можно только в 5 вузов на 3 факультета в каждом, а не во все учебные заведения сразу, как было в прошлом году. Из экзамена ЕГЭ по математике полностью убрали 10 задач из раздела «А» – самого простого, чтобы избежать банального угадывания. Уменьшена доля поступающих по целевому набору до 20%, а приёмным комиссиям разрешено проверять подлинность справок, дающих право на льготу при поступлении.

Но примирит ли этот «косметический ремонт» поклонников и противников тестовой проверки знаний?

Через пару месяцев тысячи российских школьников начнут ломать головы над экзаменационными тестами. Уже не экспериментальными, а «законными». Ещё в прошлом году во все вузы страны начали принимать абитуриентов по результатам ЕГЭ, и это, по мнению чиновников, большое благо. А вот общественность упорно продолжает считать бездумное заимствование зарубежных образовательных моделей огромной, непоправимой ошибкой. Подавляющее большинство (97%) опрошенных в ходе «Всероссийского родительского собрания» учителей и родителей из разных регионов признали ЕГЭ не соответствующим изначально заявленным целям и не отражающим подлинных знаний учащихся.

На мой взгляд, единственный положительный эффект ЕГЭ – освобождение школьников от перегрузок двумя следовавшими один за другим экзаменами, выпускными и вступительными. Остальное – прозрачность оценок, открывшаяся возможность выпускникам из глубинки поступить в ведущие вузы страны, – от лукавого: эту возможность у хорошо подготовленных ребят никто никогда не отнимал, а о «прозрачности» поговорите с самими учителями и школьниками. Я тоже приведу пример из собственного опыта. Два года назад в Институте русской филологии ТГУ им. Г.Р. Державина 87% хорошо сдавших ЕГЭ школьников, зачисленных на 1-й курс, на контрольном диктанте получили неудовлетворительные оценки. В 2009 году – можно сказать, сплошные «двойки», исключая две близкие к «тройке» оценки. А ведь поступили к нам студенты с достаточно высокими баллами ЕГЭ по русскому языку: 96, 85, 79, 77 и т.д. Лишь у одной абитуриентки был низкий балл – 39. Может быть, это специфика провинциального вуза? Нет, аналогичные факты были озвучены на заседании правления Российского союза ректоров и столичными педагогами.

Исследования, проведённые в Высшей школе экономики, показали, что стартовый уровень первокурсников, которые пришли учиться на сложные высокотехнологичные специальности, резко упал и может оказаться недостаточным для освоения программы обучения. Средние баллы ЕГЭ по математике и физике у них – 50–60, что по старой системе оценок соответствует глубокой «тройке». В МГУ провели две контрольные работы для первокурсников мехмата и факультета вычислительной математики и кибернетики. Справилось 40% контингента, хотя у всех балл ЕГЭ был высоким. Совсем иную информацию, впрочем, даёт Федеральная служба по надзору в сфере образования и науки. Она провела диагностическое тестирование первокурсников вузов Татарстана, Воронежской области и Москвы. Как сообщается, было охвачено 789 студентов, и абсолютное большинство участников с диагностической работой справилось. Кому верить?

В июле прошлого года в Санкт-Петербурге состоялся Первый всероссийский педагогический форум, в резолюции которого прямо заявлено о стратегических ошибках: «Мы считаем, что в настоящее время российское образование находится в крайне тяжёлом положении, которое обусловлено не мировыми финансовыми потрясениями, а неразумной и недальновидной политикой, реализуемой Министерством образования и науки Российской Федерации на протяжении последнего десятилетия».

Прислушаются хотя бы в Год учителя разработчики новой образовательной политики к его, учителя, голосу?

При подготовке к ЕГЭ и в период его проведения апробируется лишь одна форма проверки знаний независимо от характера школьной дисциплины – гуманитарной или естественно-научной. Всё преподавание в старших классах подстраивается под особенности компьютерной обработки ответов; отсутствует возможность проверки способности выпускника размышлять, общаться, формулировать; школьники лишены диалога с учителем (а именно этот диалог представляет собой обучающую форму испытаний); изначально дети ориентируются на мозаичное, клиповое сознание. Абсурдно введение тестовых заданий по дисциплинам, предполагающим неоднозначный ответ, например по литературе, истории.

Невозможность затестировать литературу привела к позиционированию этой дисциплины как «по выбору». А ведь полноценное преподавание литературы в школе и на гуманитарных факультетах – давняя отечественная не только образовательная, но и нравственно-воспитательная традиция. Ежегодные утечки материалов ЕГЭ; превращение экзамена через тестирование в игру; избыточное число льготников (153 категории абитуриентов с правом поступления по облегчённым правилам); привнесённый в работу приёмных комиссий деморализующий «веерный» эффект – вот далеко не полный перечень «прелестей» ЕГЭ.

О несоответствии знаний школьников и способов их проверки свидетельствует и тот факт, что в этом году победители олимпиад сплошь и рядом имели весьма невысокий балл на ЕГЭ. В Воронежской области, к примеру, среди 44 «стобалльников» по русскому языку нет ни одного «олимпиадника». И это далеко не все минусы ЕГЭ-«кукурузы», как его уже успели окрестить.

Почему «кукуруза»? Потому что это очередное увлечение иноземным без просчитывания результатов. Я, кстати, воспринимаю ЕГЭ как одно из стратегических инструментов длительного, «ползучего» процесса разрушения национального образовательного пространства. Назовите мне страну, где столь одиозно представлена модернизация образования, сферы, воспроизводящей кадровый, интеллектуальный капитал нации! Ещё совсем недавно наша национальная система образования прочно входила в тройку лидеров; сегодня, согласно последнему докладу ООН, мы занимаем 26-е место. Разбалансированность отталкивает от школы молодых учителей, а в вузах доживающее свой век старшее поколение как может сдерживает негативы бессмысленного реформирования, конца которому не видно.

Высшее образование постепенно превращается из «общественного блага» в «общественную услугу», что значительно снижает его уровень и фундаментальность и неуклонно ведёт к коммерциализации, распространению на образование рыночных механизмов финансирования.