В миг вся веселость слетела с лиц солдат. Десять пик опустились в направлении варвара, и коники приготовились разделаться с единственным пешим врагом.

— Помогите! Ой, спасайте, убивают! — раздался резкий вопль из беседки второго слона. — Это я, Саттар, чародей правителя Юсефа! Меня захватили эти жестокие люди, и они без жалости выбросят меня вниз головой с этой башни, если вы убьете того человека!

Таллок в удивлении уставился на чародея.

Солдаты замешкались, не зная, как им поступить. Трое конников почти доскакали до Конана и замерли в нерешительности. Этого момента оказалось достаточно. Вало, получив короткий кивок от верховной жрицы, огромной кошкой подкрался к ближайшему всаднику и вскочил на круп коня. Убийца зажал горло солдата между предплечьем и бицепсом, выхватил пику из ослабевшей руки и сбросил вендийца с лошади.

— Конан, держи!

Гигант бросил оружие варвару. Прежде чем трое солдат успели опомниться, киммериец поймал пику и, быстро развернув копье острием к противнику, проткнул одного из конников.

Вало тем временем выхватил из ножен саблю другого солдата из восьми оставшихся, и через миг вендиец отправился к Асуре.

Хасал направил слона прямо в строй всадников. Испуганные лошади шарахнулись, разбегаясь в стороны от массивного животного и унося на себе солдат.

Конан отбил мечом пику противника и выбросил вперед копье, прямо в сердце неудачливому врагу. Конь наездника вздыбился и поскакал прочь, унося всадника вместе с застрявшей в груди пикой. Другой солдат разогнал коня и направил скакуна в сторону варвара. Киммериец покрепче ухватил меч двумя руками.

Хищное копье свистнуло где-то совсем рядом над его ухом. Конан полоснул мечом справа, вкладывая в удар все силы. Конь проскакал мимо, и лишь через несколько шагов на землю грохнулось мертвое тело всадника.

Ведущий слон каравана рассек строй вендийцев надвое. Вало оказался лицом к лицу с четверыми противниками. Великан обрубил древко копья и захоронил клинок глубоко в шее солдата. Конник рухнул под копыта испуганных лошадей. Трое других напали на гиганта одновременно, но внезапно что-то разрушило их слаженную атаку. Двое вендийцев с ненавистью посмотрели друг на друга, и через мгновение оба солдата, загипнотизированные Исирой и Алиэль, проткнули копьями доспехи кажущегося врага. С третьим Вало разделался без труда.

Оставшиеся всадники, прикинув потери, предпочли отступить.

Конан и Вало вернулись в башни слонов, и караван спешно возобновил путь. Следовало поскорее убраться из деревни, пока сюда не явились другие солдаты.

— Похоже, у Юсефа теперь появится новый повод меня ненавидеть, — сказал варвар.

Хасал принялся усердно благодарить Конана за то, что тот спас ему жизнь. Киммериец ответил, что ему пришлось преподать урок тому, кто не уважает стариков, но с караванщиком они были в расчете, потому как Хасал не остался в стороне от схватки.

В беседке другого слона Таллок до сих пор удивленно качал головой, вспоминая поступок чародея Луны, которым брахман спас Конана.

— А ловко ты это… придумал. Прости, что пришлось тебе тогда во дворце, ну… ударить.

Маг беззаботно махнул рукой.

— Сущие пустяки, юноша. Не обращай на меня внимания, ты ведь, кажется, беседовал с этой очаровательной юной девушкой, не так ли? Пожалуйста, продолжай, только не тяни с признанием, иначе успеешь состариться так же как я, ничего не сделав.

Таллок покраснел.

Алекса, сдвинув брови, посмотрела на мага, потом на молодого странника.

— О чем это вы? Какое еще признание? Таллок от растерянности забыл все, что хотел

сказать. Саттар, немного выждав, крякнул и отвернулся от молодых, вернувшись к созерцанию местности.

Уже через полчаса путешественники забыли о встрече с солдатами.

Алиэль и Исира шептались о своих секретах, чтобы их не подслушал гигант Вало. Впрочем, вендиец-палач проявлял мало интереса к разговору девушек. Предметом обсуждения был Конан. Алиэль приглянулся голубоглазый воин, Исира тоже находила киммерийца привлекательным.

— Он сражался, как Кфурус! — восхищенно шептала темноглазая веидийка своей подруге. — Его меч сверкал подобно пламени Асуры!

— Да, пожалуй, Конан сражается даже лучше, чем Вало, — сказала Алиэль.

— Ну что ты, глупышка, с Вало никто не сравнится, даже наш красавец-варвар.

— Может быть, — неопределенно сказала зеленоглазая красавица. — Но Вало такой холодный, а от Конана просто кровь закипает при одном взгляде.

Обе девушки хихикнули.

— А что, если попробовать привлечь его волшебством?

— Ох, подруга, это не самая лучшая мысль. Киммериец не любит все эти вещи. Лучше полагаться на собственные женские чары.

— Похоже, даже наша наставница к нему не равнодушна. Я бы все отдала, чтобы послушать, о чем они говорят в беседке. Жаль, Кесея это быстро вычислит.

— Я думаю у верховной жрицы только деловой интерес к нашему варвару. Так или иначе, у нас есть шанс. Как ты считаешь, кого он предпочитает — темноглазых брюнеток или зеленоглазых шатенок?

Девушки вновь хихикнули. Вало искоса посмотрел на учениц Кесеи, но ничего не сказал.

— А как ты находишь того юношу, который влачится за Алексой? — спросила подругу Исира.

— Симпатичный молодой человек. Но не в моем вкусе.

— Почему?

— Он не из той породы. Мне нравятся сильные мужчины, готовые перевернуть целый мир по одному твоему желанию. Таллок не из таких. А вот Конан…

Весь оставшийся день прошел без приключений. Ближе к вечеру, когда ярко-желтый диск поумерил свое сияние, путешественники добрались до приграничной области провинции Айодхьи. Там группа из девяти распрощалась с караванщиками, которые, пожелав странникам удачного путешествия и успешного завершения миссии, пустились в обратный путь.

Впереди раскинулась равнина, дальше шли джунгли, и совсем далеко на горизонте возвышались пики гор. После короткого привала девы-брамины и их спутники свернули стоянку, и Кесея велела продолжить поход.

Усталые путники шли до самой темноты. Уже за полночь они остановились па опушке небольшой чащи, чтобы разбить ночную стоянку. С восходом солнца группа должна была возобновить путь, и к полудню, согласно расчетам Кесеи, странников ожидал поселок Джумхаратта. Там верховная жрица планировала купить скаковых лошадей, чтобы облегчить путешествие. В Вендии брахманы, как догадался Конан, не бедствовали.

Единственным членом группы, кому путешествие давалось с трудом, был Саттар. Лунный маг привык отсыпаться по утрам и вечерам, в то время как ночью чародей творил волшбу для раджи. Казалось, старик не протянет и суток с новым режимом. Но если этим днем Саттар изнемогал от жары, а вечером устало плелся за остальными странниками, то ночью силы брахмана увеличились, как только лик луны с откушенным от левого края кусочком вновь тускло засиял в небе. После ужина колдун приготовился расстелить невидимую защитную сеть. Верховная жрица дев-браминов не стала препятствовать магу, хотя в услугах лунного чародея она не нуждалась. Саттар, верный своей привычке, уснуть не мог. Хоть он и не находился в покоях своей волшебной башни, колдуна по-прежнему волновала ответственность за спокойствие сна тех, кого он защищал своей магией, будь то Юсаф или его новые знакомые.

Конан тоже не мог уснуть. Варвара занимали разные мысли. Ему никогда не приходило в голову, что сон может стать опасным. Если в стране сновидений действительно царствует Гипнос-Рен, то почему невидимое божество позволяет Шао Луну вторгаться в сны обитателей своих владений? Неужели эфирный бог настолько глуп, чтобы уступить своему ученику власть над снами? Талантливые ученики, как ведется исстари, нередко свергают с трона своих учителей.

Сны…

Загадочное пространство, где человек не властен над своим разумом. Туда попадают и нищие, и короли. Там царят одинаковые для всех законы — ирреальные и туманные. Никто еще не пробовал захватывать власть в царстве сновидений. И, если Шао Лун окажется первым завоевателем эфемерного пространства, не исключено, что колдун обретет власть и в реальном мире. Представить только короля, мучимого самыми мрачными из мрачных кошмаров. Владыка без колебаний сделает кхитайского мага своим наместником, лишь бы вернуть отнятый покой.