Нас с тобою в небе разводит кто-то: Лунный серп из окон ладьей уплыл… Так давно не смотрела твои фото, Что на них уже поселилась пыль. Прихотливо тайну хранят серванты: Сдав архивы, снова дышать могу… Но смотри, куда поскакал Сервантес? – К многоруким башням молоть муку! Ветер пляшет джигу на крыльях мельниц И вращает ржавые жернова, Жизнь смеется, прошлым казня изменниц, Оглянись, я вправду еще жива? Мы почти на разных концах туннеля, Зов заблудшим зверем туда-сюда… Неужели время всю память смелет И в ручье обрадуется вода! На нее ступлю – и пойду бесстрастной… – Где ты, странница, стрекоза? Нелегко глядеть, как в туманах гаснут Голубые звезды – твои глаза. Табачный дым. Реальность зыбка. Смех истеричный, звон стекла. – Любовь? Дурацкая ошибка, Чуть не разрушила дела. Не стоит долгих разбирательств Малозначительный эксцесс. – Любовь? Стеченье обстоятельств, Биохимический процесс. Встречаться раз в неделю – мило, Не чаще – попадешь в аркан. – Любовь? Скрываемое шило, Не больше, чем воды стакан. Какие могут быть решенья, Когда проблем невпроворот! – Любовь? Скорее, отношенья, Спланированные наперед. Мы все живем в плену иллюзий. Без обязательств – разум чист. – Любовь? Когда грызут и грузят, А я здоровый эгоист. Женатые – больны, рогаты, Стресс – вечно виться, как ужу, Не дай бог, дети… Но куда ты? – Любовь? В монашки ухожу. Удар был смертельной силы, Смеясь, мне сказал гонец: – Одна ты не знаешь, милый Твой завтра идет под венец И час торжества назначен, До вечера ждут гостей… Как я не упала навзничь, От страшных таких вестей? С доносчика взятки – гладки, — Уж лучше б меня убил! О, я узнаю повадки Разрушившей жизнь любви! Семь лет – ожиданий, страхов, Предчувствий и тайных встреч, Чтоб мигом развеять прахом Все то, что могла сберечь! Не в силах вместить рассудок Жестокости чар чужих! Я черною тенью буду На свадьбе твоей, жених. Пускай мне не хватит места: Пройду потолком, стеной, И вздрогнет не раз невеста От холода за спиной. По самые плечи заломлены руки. Мечусь исступленно. Ослепла. Оглохла. От ужаса этой внезапной разлуки, От вопля вселенского, бьющего стекла И жизни… Набросок летит карандашный, В бреду становясь той последней чертою, Для мозга реальной, как вечер вчерашний, В который – впечатаны вместе с тобою… День завтрашний скрыт уже тенью могильной, Упасть! Через шпалы просыпаться пеплом! Стать мертвой, не помнящей жизни, стерильной, Покрепче стянуть эту страшную петлю. Пускай вместе с сердцем страданье взорвется! Все кончится… Жилы, как реки, застыли… Где ангел сверкал, незакатнее солнца, По самые ребра обломаны крылья. Ухожу от ночей, опрокинутых в гибельность льда, Нет, не с тысячной – с первой победной попытки! Без облезлых обид, без желанья вернуть, без стыда: Босоного бегу по росистой тропе, как по нитке. Позади маета и бесплодная суетность драм, Что к финалу летят, повторяя себя до дурноты. Бесполезно рыдать и пытаться выстраивать храм, Где колышется мерно и ядами дышит – болото! Ты не муж и не друг. И врагом ты мне даже не стал. Искры счастья украдены, кончилось время воришек. В эту полночь рассыплется в прах пьедестал, На который был карлик рукой королевской возвышен. Я прошу не рыдать, не страдать, не устраивать сцен. Я тебя уверяю: свобода – великая милость! Отзвенела душа, но все небо – любовью взамен. Расставаться легко, если сердце с цепями простилось. Вспоминаю нежданно, как можно дышать во всю грудь. Восхищенно лечу, разгоняясь, – к рассвету, к парому. Пусть Харон поскорее веслом полоснет – в добрый путь! Я ушла от тебя. Я ушла – не к другому. Я все давно тебе простила: Сноп искр и соляной комок Рыданий, от которых с силой Земля уходит из-под ног. В бреду чудовищные ночи, Жуть откровенья: он – чужой! Изорванную в кровь и клочья Тень, прежде бывшую – душой. Стон немоты и вопль бессильный, Сведенный в судорогах рот, Отчаянья пролет могильный, Снов бесноватый хоровод… Я отпустила боль. Ты – в прошлом, Вспахала – бороздой по лбу! Все преходяще, плоско, пошло, Кроме вмешательства в судьбу. |
