Пламя перекрыло дыхание. Но сам Коля уже не дышал. Сердце, не выдержав бешеной нагрузки, сделало последний скачок и остановилось. Отдавшись магии, вместив ее в каждой клеточке тела, организм ни в чем более не нуждался. И только дикая боль продолжала разрывать на куски, а беззвучный крик, так и застрял в плавящемся теле. Чувства растворились в кипящем потоке энергии. Плоть сливалась со свечением, сама превращалась в искрящиеся частицы. И только сознание не угасало, держало контроль над безграничной мощью. Из последних сил втягивало в светящийся кокон магию. И когда луч, соединяющий камень и то, что когда-то было человеком, угас, черный камень пеплом осыпался на землю.

Светящийся шар загудел, взмыл в воздух, завис, собираясь силами, и вдруг взорвался на мириады искр.

Ослепительная волна ударила в черную лавину рогатых кошек. Дикий крик, визг и вой ослепленных зверей прогремел над полем битвы. Сдаваясь световому потоку, их некогда мощная плоть покрылась ожогами, скукожилась, а потом вспыхнула, черным дымом воспаряя над землей.

Коля видел каждую тварь. Он растворился в лучах света, и теперь ничто не могло укрыться от его зоркого взгляда. Так же как солнце озаряет землю, его магия осветила целый мир. Творения Торр-Сааза не смогли устоять. Сметенные страшным жаром, они превратилась в прах. Сильный ветер подхватил их останки, сдул с поля брани, очищая землю от покрывшей ее мерзости.

Отвратительные многоножки, не в силах терпеть чужеродную магию, вздувались и лопались. Пытались забиться в щели, но Коля мог достать их везде. Светлым вихрем он ворвался в замок, озарил постаревшие лица эльфов, вернул им молодость и крепость, надул перламутровым блеском крылья вельтов, насытил мир магией и восстановил равновесие. Исцеляющим крылом накрыл раненных воинов, остановил кровь, залечил ожоги.

Взмыв в воздух, достиг центральной башни, озарил полуразрушенный тронный зал. Пульсирующий красный туман протягивал щупальца к шее брата.

"Прочь!" — вспыхнул золотистый барьер.

Засиявшие лучи впились в багровое нечто. Окружили, опутали в мерцающую сеть.

"Прощай, Торр-Сааз. Не тебе тягаться со Светом".

Темная тварь закричала, завизжала, огрызаясь, яростно зашипела. Но бороться с магией не могла. Съежившись и распластавшись по полу, кинулась в портал, выбрасывая длинные полупрозрачные щупальца. Окно закрылось, оставив за собой клубы полупрозрачного дыма.

"Победа".

Мир освободился. Почувствовал, что тяжкий гнет упал с груди, встрепенулся. Сердце Анделора забилось ровно, радостно, легко. Небо вновь озарилось солнечными лучами, лазурной синевой засияло над головами ликующих воинов-победителей.

Свет гнал тьму назад, туда, где она покоилась тысячелетиями. Восстановленные источники фонтанировали волшебством, окутывали израненную землю, возвращали ей силу и красоту. Поднимался из пепла Шериамский лес, берег вновь облизывали воды Серебряного моря, заискрился источник на поляне Оласар. Анделор оживал, поднимал голову навстречу струящимся потокам магии.

Коля задержался в Ориэлле еще на минуту.

Теплым ветром спустился с башни и закрутился вокруг одинокой фигурки, стоящей посреди замкового двора. Залюбовался золотистыми волосами, которые впервые увидел в солнечном свете, засмотрелся на прекрасное лицо, запоминая каждую черточку.

"Любимая. Прости меня", — шепнул он ей на ухо. Легким дуновением дотронулся до плеч, шеи, губ. Смахнул появившуюся вдруг слезинку.

Эдель его услышала. Коля почувствовал, как слезы сжали ей горло, как холод сковал тело, как гулко застучало сердце. Ее и еще одно, совсем маленькое. Внутри ее чрева…

"Что же не сказала мне? — с теплой грустью подумал он, мысленно дотрагиваясь да малыша. — Или сама еще не знаешь?"

Мэр-Силок вспыхнул в памяти. Его он не забудет никогда. Унесет с собой, расскажет всему миру, как приторно пахнут по ночам цветы, как тихо шепчет ласковые слова озеро, как страстно выгибается в объятиях любимая женщина…

Ветер увлекал Колю прочь, и он, поцеловав Эдель в последний раз, понесся дальше. За горизонт, до самого края земли. И ничто не могло его остановить. Он — магия, он — свет, он — Анделор.

Посреди двора рыдала девушка. На четвереньках, жалобно подвывая, она сгребала с булыжников листики и песчинки, которые еще мгновение назад парили над землей, очерчивая лицо любимого.

Он ушел. Растворился в магии, превратился в свет и улетел. Оставил ее одну.

— Эдель…

Она даже не подняла головы. И так знала, что рядом стоит Айлин, сильный и молодой, как прежде. Она также знала, что за спиной трепещут крылья, готовые поднять тело в воздух и унести, куда душе угодно.

— Это его жертва.

Она всхлипнула, тыльной стороной ладони размазывая слезы по щекам.

— Анделор спасен.

Девушка замотала головой, закрыла лицо руками и зарыдала.

Что ей глупые объяснения? Ненужные сочувствия? Отныне ничто не заполнит пустоту, поселившуюся в сердце.

Миру ничто не угрожает? Но какое ей теперь до него дело, раз он забрал у нее самое дорогое?

Люди празднуют победу. Подставляют лица навстречу солнцу, греются в сладостных лучах, улыбаются друг другу. Но они не знают самого главного. Кому они обязаны всем. И пусть потом, почтительно склонив головы, прошепчут его имя, это ничего уже не изменит.

Жизнь любимого человека — слишком дорогая цена. Даже за спасение целого мира.

Замок благодарно принял новых хозяев. Его палаты вновь сверкали, как в прежние времена. Однако былое название, цитадель хранителей, он утратил навсегда. Мир учился жить с чистого листа, так же как и законный наследник людских земель, принц Элиор, учился обходиться без магического кристалла, опираясь на собственные умения и близких друзей.

Тронный зал отстроили заново. Ничто уже не напоминало о той битве, какая развернулась здесь несколько месяцев назад. Осталась только знаменитая картина "Подарок гномов", в которую по особому распоряжению принца вставили черный камень. Пусть и поддельный. История знаменитого "Ока ночи" должна остаться на века.

Элиор принимал бремя власти. Он понимал всю ответственность: возрождавшийся из пепла мир требовал твердой руки и умных решений. Но совершенно не боялся. В конце концов, в его жилах текла королевская кровь. Кровь лидера и мудрого властителя. А рядом находились верные друзья и добрые советчики.

Диск утренней звезды соскальзывал с зенита, но природа еще хранила изумрудные тона Абера. Сочная листва шелестела над головой, по земле стелилась шелковая трава. Элиор брел по дорожкам старого кладбища, прямо к усыпальнице хранителей. Таков был обычай — накануне коронации следовало преклонить колено перед великими предками, попросить у них мудрости и смирения.

Среди древних саркофагов, на возвышении стояло два новых. В одном покоился его отец.

Память вновь воскресила те страшные минуты, когда из портала, в обличье Мироса, вышел Торр-Сааз. Тело человека стало сосудом для властителя темной стороны, а когда черный дух покинул его, то оставил лишь оболочку. Сам король уже давно пребывал в долине предков, вместе со своей любимой супругой, Элейной.

Элиор подошел ко второму саркофагу, положил ладонь на белоснежный мрамор. Склонил голову. Внутри ничего не было, от брата не осталось и горстки пепла, но чтобы почтить память, он приходил именно сюда. Просто потому, что человек должен приходить куда-то, чтобы воззвать к ушедшим.

— Ты — истинный король, — прошептал Элиор, — но тебя нет. Я до сих пор не могу поверить. И не могу понять, как ты решился…

Голос задрожал, гулко прокатившись по усыпальнице.

— Знаешь, у Дарианы и Артиса родился мальчик. Они его назвали Даниэлем, в твою честь. Он такой… смешной. Я бы хотел, чтобы он вырос таким же смелым, как ты. Мне никогда не хватало того, что было у тебя. Твердости и решимости. Уверенности в правильности выбранного пути.

Завтра меня провозгласят королем. Первым, после падения династии хранителей. Я надеюсь, что оправдаю возложенные на меня надежды. Да, меня все поддерживают. Ева… она оправилась после оборотного зелья. Мне кажется, что высокий рост ее даже красит. Это и твой друг заметил. Ром. Они неплохо смотрятся вместе. Жаль, вот с Аргентом я не могу общаться, хотя, не думаю, что он сейчас отличается многословием. Только Ева каким-то образом его понимает. Между ними сохранилась связь, нам не доступная. Айлин со мной согласен. Он даже объяснял в чем дело, только я ничего не запомнил. Ты же знаешь, как он умеет все запутать.