Соло, вдруг разозлившись, сунул оружие назад в кобуру.

— Ты права. Но мне все это не нравится.

Динамики без предупреждения зашипели, переключаясь на чужую частоту, и в помехи вклинилась трескучая суллустианская скороговорка:

— Полная мощность, через семь секунд левый разворот… пошел!

— Что за…

Пальцы кореллианина жили собственной жизнью; сам Хэн терялся в догадках, а руки его толкнули рычаг вперед, вливая в маршевый и маневровые двигатели всю энергию, которую мог дать реактор. Слушать, как надрывался в луче захвата корабль, было невыносимо; у Хэна сердце кровью обливалось от жалости. «Талисман» почти всовало в разинутую пасть створа, корабли разделяло не больше пары сотен метров. Хэн ввел команду на разворот, оставалось лишь нажать клавишу и завершить процесс; рука пилота зависла над пультом. Двигатели визжали и всхлипывали. Они могли сгореть в любую секунду.

— Что этот маленький, съехавший по фазе…

Хэн поперхнулся; мимо них на скорости, подтверждающей мнение Соло о коллеге, проскользнула «Илезианская мечта». Троица в рубке «Талисмана» пригнулась, когда фрахтовик промелькнул у них над головами, круто заваливаясь на правый стабилизатор. Ялус Небл вклинил грузовичок между яхтой и «Кандалами пилота». Места там было немного, и суллустианину пришлось поставить фрахтовик набок, чтобы поместиться.

— Давай! — восторженно заорал Хэн. — Жми, Небл! Он развернул «Талисман». «Мечта» заслонила яхту, на несколько драгоценных секунд оборвав луч захвата. Освобожденный «Талисман» унесло прочь от корвета, Ялус Небл тем временем удирал в противоположную сторону. Хэн испустил ликующий вопль и из чисто кореллианской вредности угостил «Кандалы пилота» двумя кумулятивными торпедами — по солнечному коллектору и стабилизирующему плавнику.

И глупо разинул рот, увидев, как первый снаряд легко смел минимальный дефлектор, а второй — разнес транспортнику плавник.

— Эти парни опустили тяжелые щиты, вот идиоты! — радовался Хэн. — Думали, будто прихватили нас за горло, и убрали дефлекторы!

Не стоило обольщаться, корвет еще мог ответить, поэтому Хэн не стал расслабляться. Как и Ялус Небл. Коротышка-суллустианин по-прежнему набирал скорость, а через несколько секунд приборы доложили о том, что «Илезианская мечта» благополучно прыгнула в гиперпространство.

— Мы на очереди, — ухмыльнулся кореллианин. — Попрощайся с райской жизнью, конфетка…

Хэн разухабисто рванул рычаг мотиватора, и внезапно прилив энергии выбросил яхту в призрачный бело-серый коридор.

— А теперь — домой, — прошептал Хэн и обмяк в кресле, только сейчас осознав, насколько устал.

Бриа улыбнулась ему и легонько пожала руку. Мрров потерлась о плечо кореллианина скулой.

— Спасибо, — хором сказали девушки. Хэн никогда не чувствовал себя так хорошо.

Весь следующий день Мрров и Мууургх планировали медовый месяц, а Бриа с Хэном готовились к отлету. Прощаясь, Мууургх взял Соло за плечи и очень бережно прижал к себе.

— Я быть… ссскучать по тебе, — сказал тогорянин все еще запинаясь, но уже гораздо лучше обращаясь с общегалактическим языком. — Должно ли тебе уходить? Ты возлюбить Тогора, ты говорить так. Без тебя мне не находить Мрров никогда. Марграв весей Тогоры проессить меня произнести: оссставайссся с Бриа тут навечно, мы приглашаем. Ты смочь охотиться есс нами. Летать на мос-гот. Мы быть сссчастливы.

Хэн ухмыльнулся:

— И видеть Брию один раз в год? Боюсь, у нас, людей, так не получится. Но за приглашение все равно спасибо. Может, я еще вернусь когда-нибудь, проверю, как вы с Мрров поживаете.

— Хэн ессотворить именно так и сскоро!

Как всегда, под давлением эмоций Мууургх напрочь забывал язык. Тогорянин сгреб пилота в охапку и в порыве чувств оторвал от земли. Хэн тоже постарался обнять друга, надеясь, что останется в живых. Рядом менее экспансивно, но тоже тепло прощались девушки.

— Ты поборешь тягу к Возрадованию, — убеждала подругу бело-рыжая тогорянка. — Я же сумела. Я долго горевала, я жаждала Возрадования, но прошло много дней, и желание сошло на нет, и теперь оно не властно надо мной. И не будет никогда. Знаешь, что я сделала? Я разозлилась на работорговцев. Злость стерла желание.

— Хотела бы я быть такой же сильной, как ты.

— Ты уже такая, — заверила девушку Мрров. — Просто еще не знаешь об этом.

Хэн увел илезианскую яхту в небо Тогоры с искренним сожалением.

— Симпатичный мир, — заметил он, обращаясь к Брие, которая сидела рядом с ним в кресле второго пилота. — И народ здесь хороший.

— Да, — согласилась девушка. — К нам они были добры. А вчерашнего дня я никогда не забуду, проживи я хоть сто лет.

Хэн улыбнулся.

— Я тоже, солнышко. Всю сознательную жизнь мне хотелось сойти по трапу и вести себя как простой человек. Никаких там афер, и о службе безопасности не нужно думать, и контрабанда не жжет карман. Спасибо тебе… теперь я знаю, каково это.

Перед ответной улыбкой он не устоял, наклонился и торопливо чмокнул Брию в щеку.

— Я… это… — тут Хэн смутился, покраснел так, что собственные уши показались ему сигнальными маячками, и заткнулся.

Геройски расправив плечи, он уставился на пульт управления, словно в жизни не видел ничего важнее. Бриа молча сидела рядом и пристально наблюдала, как Хэн

делает вычисления для гиперпространственного прыжка, как вводит координаты в навигационный компьютер. А когда звезды растянулись в длинные белые нити — яхта благополучно ушла в прыжок, — девушка развернула кресло и поймала спутника за руку.

— Ну что же ты замолчал? Продолжай. Ты что-то хотел мне сказать?

Попытка сделать вид, что невинен, словно младенец, с треском провалилась. Хэн покраснел еще пуще прежнего.

— Э-э… это ты о чем?

— Ты собирался мне что-то сообщить, а потом вдруг безумно заинтересовался приборами. Видишь, мы уже в гиперпространстве, нечего пялиться на пульт, как будто видишь его впервые в жизни, — девушка улыбнулась. — Я жду.

— Да я тут размышлял… вот… о том, что проголодался! Просто умираю от голода! Давай перекусим.

— Мы ели перед отлетом, меньше часа назад, — напомнила Бриа, завладела второй его рукой и, сколько бы Хэн ни вырывался, отпускать не собиралась. — Признавайся.

— Ну… вот я и говорю, я опять есть хочу!

— Неужели?

— Я… Бриа, конфетка… ну не умею я!

— Умеешь.

— Чего, например?

— Ты умеешь летать. Драться. Всех спасать.

— А… ну да, — Хэн вновь скосил глаза на девушку, и внезапный прилив отваги мгновенно иссяк. — Бриа, я вот тут пытаюсь сказать тебе… сказать, что…

Он откашлялся и уныло подытожил:

— И ничего не получается.

— Я знаю.

Бриа помолчала, поднесла его ладонь к губам.

— Я знаю, Хэн. Я тоже тебя люблю.

Он удивился, перепугался и обрадовался одновременно.

— Правда?

— И давно. Я влюбилась в тебя, когда ты не ушел, хотя я все время гнала тебя.

— Правда? А я и не знал, пока… не знаю я, когда понял. А когда выяснил, то струсил, как дурак. Со мной раньше никогда не случалось ничего подобного.

— Ты никого не любил? Или тебя не любили?

— Все вместе. Дьюланна не считается, она меня правда любила… но это же совсем другое дело!

— Да, — глаза Брии сияли. — Совсем другое. Надеюсь, мы останемся вместе.

Наступила его очередь брать ее за руку.

— Эй! Конечно, мы будем вместе. Я никому не дам разлучить нас. Не дождешься, конфетка! * * *

Хэн проложил курс с таким расчетом, чтобы побыстрее убраться из сектора хаттов, а через три дня, полных блаженного безделья, попасть в систему Корел. Он намеренно тянул время, не признаваясь, что боится возвращаться на Кореллию и знакомиться с родителями Брии. О «гражданской» жизни он ничего не знал, но пребывал в твердой уверенности, что хлопот и проблем с ней не оберешься.

А еще он знал, что, как только они окажутся на Тралусе, придется быстренько подсуетиться. Все было готово к смене документов, но Брию разыскивали т'ланда Тиль и хатты, а они-то знали ее настоящее имя. Поэтому, разжившись кредитками, их следовало тут же спустить.