А потому, что жизнь Брии для меня важна, как моя собственная, возразил кореллианин сам себе. Ничего не поделаешь, так получилось.

Свою задачу он выполнил, теперь следовало придумать, как бы поизящнее, фигурально выражаясь, выкарабкаться из грязи и жреческой компании.

Спас его приход хатта, который величественно проплыл над грязевой отмелью на репульсационных санях; по обе стороны, отдуваясь и обливаясь потом по влажной жаре, трусили стражники.

— Заввал! — воскликнул Тероенза при виде процессии и почтительно встал.

Чувствуя себя последним идиотом на свете, Хэн последовал его примеру.

Вот так впервые в жизни юный кореллианин повстречался с хаттом Он старался не пялиться на серую морщинистую тушу, возлежащую на салазках: глаза навыкате, из огромной пасти сочится зеленая слизь. Ого! Да эти ребята уродливее, чем Тероенза и вся его братия, вместе взятые! Пришлось напомнить самому себе, что цивилизация хаттов насчитывает больше столетий, чем у многих. У тех же кореллиан, например. Но избавиться от отвращения все равно не удалось.

А может быть, дело в том, что именно хатты придумали дешевый способ заполучить толпы рабов?

Заввал наклонился к Тероензе, свесившись с репульсационных саней.

— Я получил весточку из дома, — произнес он на родном языке. — Джабба и Джиллиак, разумеется, все отрицают, а у нас нет доказательств. Семейный совет отказал…

Дальше Хэн не разобрал. — …поэтому нам ничего не остается, кроме как… Последнюю фразу Хэн перевести не сумел.

— Прискорбно! — возвестил верховный жрец на языке хаттов. — Что с моим запросом о дополнительном вооружении и дефлекторной защите наших кораблей, ваше великолепие?

— Одобрен, — ответил Заввал. — Груз прибудет со дня на день.

— Замечательно!

Тероенза перешел на общегалактический.

— Заввал, я хотел бы познакомить тебя с нашим отважным пилотом Викком Драйго. Это он спас груз глиттерстима.

Жирный склизень хмыкнул, его раскатистое «хе-хе-хе» прозвучало на таких басах, что Хэн не столько услышал, сколько почувствовал звук.

— Приветствую тебя, пилот Драйго. Наша благодарность не имеет границ.

— Да не за что…

Тероенза взмахнул карикатурными ручонками.

— К нашему гостю следует обращаться «ваше великолепие», пилот Драйго.

— Да как скажете. Не за что, ваше великолепие. Большая честь служить вам.

Заввал опять хохотнул.

— Весьма понятливый и вежливый молодой человек, — заметил он на родном языке, обращаясь к верховному жрецу; Хэн сделал вид, что не понял ни слова. — Для человека. Не хочешь ли дать юноше прибавку к жалованью? Мы хотим, чтобы мальчик был счастлив.

— Все уже организовано, ваше великолепие, — откликнулся Тероенза.

— Хорошо, — проворчал хатт. — Хорошо.

Он развернулся и заскользил прочь, предоставив своим дальним родственникам с пыхтением вылезать из грязевой ванны.

— Ты порадовал его великолепие, — бросил Тероенза кореллианину на общегалактическом. — Сообщили ли тебе время, когда будет готова следующая отправка?

Очнувшись от ступора, Хэн тоже зашлепал к берегу.

— Сказали, что в конце недели. У меня еще два рейса с паломниками, завтра и еще через день.

— Хорошо. Не хотелось бы, чтобы фабрика простаивала

Хэн поднял ворох одежды и махнул рукой в сторону океана.

— Хочу сполоснуться, прежде чем одеваться.

— Ах да! — спохватился Вератиль. — Мы используем грязь для очистки, она не прилипает к нашей коже так, как к твоей, пилот Драйго. Высохнув, мы отряхиваемся, вот и все.

И он продемонстрировал, как это делается, подняв в воздух тучу сухой красноватой пыли.

— И вся грязь опадает сама собой, как видишь.

— Но мне-то необходима вода!

— Будь настороже и не заплывай далеко, пилот Драйго, — предупредил, охорашиваясь, Тероенза. — Некоторые обитатели наших морей крупны и голодны.

Хэн с готовностью пообещал не стать обедом и, держа ботинки и комбинезон подальше от вымазанного в красной грязи тела, побрел к океану, осторожно ступая босыми ногами. За грядой дюн воды не было видно, но оттуда доносился теплый солоноватый запах.

Оставив шмотки на песке, кореллианин с опаской зашел по колено и присел на корточки, предоставив волнам смыть грязь. Вернувшись на берег, он отыскал ровный участок и улегся, подставив тусклому, затянутому дымкой солнцу голую спину. Покрывшиеся соленой корочкой волосы жесткой проволокой торчали во все стороны. Все лучше, чем грязь. Хэн сонно зевнул.

Он уже засыпал, когда пришедшая на ум мысль заставила его вздрогнуть и открыть глаза. Совсем забыл, надо же! Хэн поднялся на ноги, отыскал разбросанную одежду и запустил пальцы в подсумок. Настороженно поглядывая по сторонам, юный злоумышленник вытащил миниатюрный записывающий блок бортового журнала, позаимствованный с «Илезианской мечты». Приборчик все еще работал. Хэн отключил его.

А потом вернулся на прежнее место, растянулся на горячем песке и предался заслуженной дреме.

За три стандартных месяца Хэн налетал немало часов, несколько раз при попустительстве и соучастии Мууургха он ухитрился подработать на стороне, оттачивая мастерство, а на долю тогорянина оставляя упражнения по стрельбе. Соло успешно совершал посадки на лунах с атмосферами и без, лунах, покрытых льдом, даже на крохотных астероидах, диаметром едва крупнее его корабля. Он научился стыковке с космическими станциями, с первого же захода совместив модули воздушных шлюзов.

После памятной встречи с лжепиратами илезианцы оборудовали грузовик дефлекторными щитами повышенной мощности и навесили артиллерию, достойную канонерки. К тому же жрецы совсем ополоумели на почве секретности и отказывались от встреч вне поверхности, так что теперь Хэну приходилось спускаться с грузом на планеты и там обменивать товар на сырье. В населенных секторах значительно снижался риск попасть в засаду.

Еще Тероенза ясно дал Мууургху понять, что пилот Викк Драйго — достойный всяческого доверия работник, поэтому тогорянин больше не считал нужным проводить рядом с кореллианином каждое мгновение бодрствования, хотя его все еще связывало обещание охранять пилота, и этого Мууургх никогда не забывал.

Верный данному слову Тероенза переговорил с Брией и взял девушку на работу. Теперь Хэн мог встречаться с ней каждый день, когда бывал на Илезии. Как только Бриа начала хорошо питаться в столовой административного центра и чаще бывать на свежем воздухе и солнечном свете, ее глаза стали ярче, шаги легче, а улыбка охотнее.

Брие нравилась ее новая работа; во-первых, она любила возиться с антиквариатом, а во-вторых, считала за величайшую честь службу верховному жрецу. Каждое утро Бриа усердно продолжала ходить на молитву, а каждый вечер на Возрадование. Когда Хэн оставался на Илезии, он провожал девушку до Алтаря и встречал после службы.

Брие предложили комнату в административном центре, но девушка предпочитала ночевать в дормитории. Она не столько наслаждалась общением с другими паломниками, сколько опасалась жить по соседству с Викком Драйго. Брию Тарен все еще пугало это новое знакомство, она все еще неохотно прислушивалась к чувствам, которые пробуждал в ней шумный соотечественник. Девушка постоянно напоминала себе, что он не паломник, что она телом, мыслями и душой принадлежит Единому и Всем.

И все-таки не оставалось сомнений, что Брие нравилась компания Викка; пилот был такой живой, такой неугомонный, такой очаровательный… Ей в жизни не приходилось встречать никого похожего.

За час до вечерней службы, когда с дневным заданием было покончено, Бриа по сложившейся уже привычке разыскивала Викка и Мууургха (похоже, эта странная парочка никогда не расставалась), а затем они втроем шли в столовую, чтобы выпить по чашке стимулирующему напитка. * * *

Бриа шла через джунгли, наслаждаясь короткой передышкой, которую приносил закат. Дневная жара потихоньку спадала, с океана дул легкий ветерок, и девушка шла на соленый запах морской воды. Балахон цеплялся за кусты, что росли по обе стороны от дорожки. С лиан свисали яркие цветы— алые, пурпурные, желто-зеленые. Ноздри Брии трепетали от их резкого вяжущего аромата.