Я думаю.
У меня нет денег. И я не позволю маме продать квартиру только ради того, чтобы спасти меня от тюрьмы.
Ха, спасибо.
Даже слышать об этом не хочу.
О, смотри, Фахад испытывает новые очищающие полоски! Пойду посмотрю.
P.S. Роджер, неужели мама накатала тебе еще одно письмо?
P.P.S. Я постоянно думаю о «Шелковом пруде» и пытаюсь понять, кто есть кто. Я Британи? А Кайл – это Кайл? Ты – Стив? Или я – отчасти Кайл, а отчасти… Тебе так повезло с воображением, Роджер! Ты можешь сесть и что-нибудь придумать. А я даже решение принять не в силах.
P.P.P.S. Чтобы помочь Кайлу справиться со смертью бабушки, мы с ним вместе ходили на кладбище. Читали там надписи на могилках, и я пошутила, что, наверное, хорошо быть мертвой – не надо больше переживать из-за внешности. А Кайл ответил: «Знаешь, я смотрел одну передачу по „Дискавери“. Там говорилось, что красота – это не только те черты, которыми ты обладаешь, но и те, которых у тебя нет. Ты очень красивая, Бетани, потому что в людях бывает столько всего гадкого, чего у тебя нет и в помине.»
– Например, ты не жадная, ты не юлишь, не плетешь интриги и не превращаешься в последнюю стерву, если тебе что-то не по душе.
Я не знала, что сказать, и промолчала, но с тех пор я прямо на седьмом небе.
это снова я. Сегодня утром мне заменили коронку ($$$!), и между делом я читала «Шелковый пруд» (Британи дала мне ксерокопию). Должна признать, Роджер, для меня твоя книга слишком мудреная. Все эти разговоры о литературе – совершенно не мое. Откуда у тебя столько терпения, чтобы писать? Я даже читать не могу. Мне кажется, для этого нужно прийти в определенное состояние, а я в таком состоянии не была с четырнадцати лет. Могу читать только журналы и газеты, словом, факты. У меня по всей квартире научные книжки разбросаны. Вообще-то это такая хитрость, чтобы заинтересовать Бетани учебой – кстати, работает. Она хотя бы просматривает те книги, что лежат возле туалета, и нам с ней есть о чем поговорить (кроме прошлого и реалити-шоу по ТВ). Недавно я прочла потрясающую книгу о звездах и даже залезла в Интернет в поисках чего-нибудь интересненького. Ты хоть представляешь, как огромна Вселенная, Роджер? Меня это убивает. И только жизнь во Вселенной хоть как-то скрашивает положение. А если она совершенно случайно зародилась на нашей планете, и больше ее нигде нет? Тогда в чем смысл? Никогда не поверю, что мы – лучшие создания на планете. Однажды на Земле появится цветок размером с Колорадо или гигантская морская тварь с Индийский океан – словом, огромные суперсущества, которые при помощи телепатии будут общаться с друзьями из соседних галактик.
Последняя мысль: почему вокруг Солнца вращается так мало планет? Если слепить их все вместе, получится шарик размером в одну биллионную Солнца. Тогда на фиг они вообще нужны? А если уж кто-то решил разводить планеты, то почему не сделал по тысяче на каждую звезду?
P.S. Не мог бы ты поговорить с Бетани о важности образования? Я без колебаний продам квартиру, если понадобится. Так что не слушай ее нытье про деньги.
Спасибо, Роджер.
– Так вы и не собирались подавать ужин.
– Неправда.
– Значит, вы где-то припрятали блюдо с холодными закусками и датским сыром? Или в гараже жарится корнуэльская дичь?
– Вовсе не обязательно язвить.
– То есть вы признаете…
– Мы в самом деле собирались вас угостить.
– Чем? Этими… оладьями?!
Самые храбрые жуки забрались на стол и вернулись на родину.
– Я хотел приготовить блинчики.
– Что?!
– Да, тонкие, вкусные блинчики – изящные и питательные. С мармеладом.
– Лжец! У вас нет мармелада. Я смотрел в холодильнике. Там вообще ничего нет.
– Мы думали взять мармелад у соседей. В прошлом году они устраивали вечеринку и заняли у нас весь джем, какой нашелся в доме. Откуда мне было знать, что в тесте завелась живность? Теперь моим планам конец. Может, одолжите сотку? Закажем китайской еды.
– Спятили?
Точно старик, умерший во сне, затих отопительный котел. Холодильник тоже перестал работать. Машины будто сговорились не ездить по этой улице.
Стив сказал:
– Подумайте о Глории и Британи. Нельзя же им ужинать водой из-под крана! Просто загляните в свое сердце и вспомните о них.
Кайл помедлил.
– Жалкий проходимец! Ладно, черт с вами. В университетском городке доставка еды должна быть налажена. «Желтые страницы» у вас есть?
Стив взял со столика телефонный справочник и передал Кайлу.
– Китайскую или пиццу?
– Китайскую, – ответил Стив. – Больше останется, да и хранится долго.
– Хорошо.
Кайл заказал еду и вернулся в гостиную к Стиву. Тот стоял на лестнице и смотрел наверх.
– А вот и наши дамы!
– Британи! – воскликнул Кайл.
Косметика и новая одежда совершенно преобразили его жену. Прежде строгое и аккуратное лицо превратилось в вульгарную голливудскую маску с пухлыми алыми губами, бирюзовыми веками а-ля Клеопатра и густыми накладными ресницами. Кожа безупречная и белая, точно вермонтский снежный склон до глобального потепления горный склон зимой. Глория одолжила ей светлый парик трансвеститской пышности, в каком уместно было бы явиться на первое отплытие «Королевы Марии» в 1961-м. Вместо маленького черного платья на Британи было тесное шелковое, цвета слоновой кости и без бретелек: ни дать ни взять Мэрилин Монро на фотосъемках для журнала «Лайф». В полутемной гостиной, освещенной по большей части перегоревшими лампочками, Британи прямо излучала голливудский шик.
– Привет, Кайл.
– Ого!
– Рада вас видеть, Стив. А мы сегодня будем ужинать?
Глория шла следом за Британи.
– Вот теперь она – женщина. Долой оборванок, разгуливающих по городу в дешевом тряпье! В настоящей женщине должен быть блеск. Настоящая женщина оставляет позади себя хаос!
Кайл забормотал:
– Британи… что ты наделала?
Его перебил Стив:
– Вот это я понимаю Джулия Кристи! Вот это Софи Лорен! Вот это Натали Вуд! Вот это Шарлотта Рамплинг! [Вирна Лизи? Энджи Дикинсон?]
Кайл обернулся.
– Да о ком вы говорите?! – Потом снова обратился к жене: – Брит, ты похожа на обольстительницу из фильмов с Кэри Грантом. – Он приложил ладонь к уху. – Эй, кажется на кухне тебя ждет богатенький плутократ, готовый отстегнуть полсотни на дамскую комнату!
– Спасибо за поддержку, Кайл. И пошел к черту! Мне весело.
Стив присвистнул.
– Благодарю, Стив. – Британи спустилась в гостиную и села на диван, а Глория стряхнула невидимую соринку с ее плеча. – Мне хотелось перемен. И мне хочется скотча. Стив?
– Уже несу.
Глория попросила налить и ей.
– Бог мой, да вы купаетесь, что ли, в этом скотче?! – вскричал Кайл. – Поверить не могу.
– Успокойся, милый. Мы сейчас говорим обо мне, а не о тебе. Я себе надоела. В печенках сидит эта работа, это мировоззрение, этот внутренний голос, который не меняется год от года…
– Вы слышите голоса? – осведомилась Глория.
– Вы понимаете, о чем я. О голоске, который по утрам говорит, через какой мост поехать на работу, или произносит слова, когда читаешь книгу. Ох и надоел он мне!.. Сегодня я – Элизабет Тейлор.
– И вам, похоже, это нравится.
– Вот скотч.
– Спасибо, Стив.
– Еще скотча, Кайл?
– Ну уж!
Он здорово рассердился. Стив тоже вспылил:
– Почему вы грубите? И вообще, судя по вашей книге, спиртное для вас тоже имеет значение. На первой же странице вашего нового романа герой заливает за воротник.
– Что?! Вы прочитали мою книгу? Так вот где вы были!
Британи поглядела на Стива.
– Стив… Вы взяли рукопись из сумки?
Его поймали с поличным.
– Подумать только! Вы украли мою первую главу?! – закричал Кайл.
– Ну что вы взбеленились? – сказал Стив. – Мы оба пишем. Разве вам повредит маленький урок мастерства от коллеги?
– Откуда вы вообще узнали, что роман у меня с собой?
– Я ему сказала, Кайл.
– Зачем?!
– А что тут такого? Добрый совет еще никому не помешал.
– Мне и твоих советов хватает.
– Кайл, а ты когда-нибудь задумывался, что роль советчика мне в тягость? У меня почти нет свободного времени, и даже когда оно появляется, его тут же засасывает в бездонный колодец твоих писательских нужд! – Британи посмотрела на хозяев. – Говорю вам, у нас по всему дому главы разбросаны. Как осенние листья. Всюду! На диване, на плите, в туалете, в машине. На беговой дорожке. На обеденном столе. На полу… особенно на полу. Можно подумать, мы их для красоты разложили. – Она повернулась к Глории. – И все страницы обклеены стикерами, разрисованы цветными маркерами, а на каждом стикере вопрос, что я думаю по тому или этому поводу.
Глория подумала: «А что такое стикер?»
– Вот, значит, как, – пробормотал Кайл.
Наступило молчание. Было слышно, как они пьют. Все наблюдали за светом от фар проезжающих мимо машин: он скользил вверх по стенам гостиной и исчезал на потолке. Наконец Кайл заговорил:
– Что ж, Стив… раз уж вы прочитали… Что думаете?
– Думаю, скоро привезут китайскую еду, – ответил Стив.
– Приятно слышать, – отметила Глория, но на стол накрывать не стала.
– Что скажете о моей книге? – переспросил Кайл. – Вы ведь прочли главу.
Стив помолчал. А что тут скажешь? Все эти ссылки на поп-культуру совершенно на него не подействовали, и с тем же успехом он мог прочесть руководство НАСА по починке лунохода. Однако…
– Вы набрели на некую общую, универсальную истину, – начал Стив. – К примеру, нежелание главного героя утром вставать с постели. Или то, что он не хочет больше жить и не понимает, к чему эти годы бессмысленного существования, ведь все уже позади, самые главные события случились, жизнь нанесла все удары, какие хотела, и впереди – лишь безысходность и раскаяние. Вот это мне понравилось. Скорбь – точно оборотень, который проник в дом и уже никогда не уйдет. Она будет подстерегать тебя за закрытой дверью или за углом, таиться и ждать.
– Неужели? – удивился Кайл.
– Да, – кивнул Стив.
– Хм.
– Вот видишь! – обрадовалась Британи. – Не так уж и страшно услышать чужое мнение.
– Ты права.
Все выпили, и Британи сменила тему.
– В шкафу я видела футбольный мяч. У вас есть дети?
Хотя на самом деле ничего не случилось, в комнате будто все замерло. Стив и Глория украдкой переглянулись.
– Э-э, да. У нас чудный ребенок.
– Да-да, – подтвердил Стив. – Прекрасное дитя.
– Как любопытно! – сказал Кайл. – Мальчик или девочка?
Муж и жена снова переглянулись, после чего Стив ответил:
– Мальчик.
– Странно, в вашей биографии на обложках книг ничего о нем не сказано, – подметила Британи.
В дверь позвонили.
– А вот и ужин! – воскликнул Стив.
