– Послушайте, кто-нибудь знает, что случилось с герцогом и герцогиней Уорик?

Сердце Куинси на мгновение остановилось, а потом забилось вдвое быстрее. Все молчали, и лейтенант Уиллер продолжал:

– Герцог отправил свою жену в Нортумберленд, сослал на весь сезон. Очевидно, его светлость нашел письмо, которое она написала любовнику.

– Какой ужас! – воскликнула мисс Пиплен. – Она даже еще не произвела наследника!

Все остальные дамы также осудили герцогиню и посочувствовали герцогу. А преподобный Глэдстоун нахмурился и покачал головой.

– Добродетельная женщина – это корона своему мужу, но та, что позорит его, – как гниль в его костях, – процитировал он Книгу притчей Соломоновых.

Куинси невольно вздрогнула. Та, что позорит.

Вскоре заговорили о другом, и Куинси, извинившись, удалилась. Как раз в этот момент вернулись бабушка с Мелиндой.

– Ты успела снять чайник, пока он не сгорел? – спросила Мелинда.

– Какой чайник? – пробормотала Куинси. Она села за стол и, взяв бумагу, обмакнула перо в чернила.

– Джо, ты уверена... – Бабушка со вздохом махнула рукой. – Упрямое дитя.

Первая записка была адресована Синклеру; Куинси сообщала, что зайдет к нему на следующее утро (она решила, что должна попрощаться с ним). Вторая записка была мистеру Хэтчету, адвокату, рекомендованному мясником Сэмом.

Решив не обращаться к слугам леди Фицуотер, Куинси накинула шаль и направилась в рассыльную контору в двух кварталах от дома. Заплатив мальчишке несколько монет за доставку писем, она пошла в контору мистера Чадберна, чтобы дать ему последние распоряжения – следовало обратить ее инвестиции в наличные. Да, пришло время действовать, больше откладывать нельзя.

Отказавшись от завтрака после бессонной ночи, Куинси вышла из дома. К ее величайшему удивлению, бабушка с Мелиндой вышли вместе с ней и молча пошли рядом.

– Леди Синклер в гостиной, – сообщил им Харпер, открывший дверь. – Уверен, миледи будет рада видеть вас.

Дворецкий повел их в гостиную, но Куинси, улучив момент, проскользнула в библиотеку. Синклер, стоявший в глубине комнаты, просматривал корешки книг на полках. Остановившись у порога, Куинси залюбовалась его профилем. Да, он был необыкновенно красивым мужчиной. И он хотел, чтобы она, Куинси, стала его женой. Ей ужасно хотелось броситься в его объятия и остаться с ним навсегда, но, увы... Куинси тяжело вздохнула.

Та, что позорит...

– Доброе утро, милорд, – сказала она, приблизившись к нему.

– Доброе утро, Джо. – Он пристально посмотрел ей в глаза, и сердце ее забилось быстрее. – Примите мои поздравления, дорогая. Ваш план прекрасно удался. Но как же вы сумели так быстро доставить записку герцогу?

Прежде чем Куинси успела ответить, Синклер обнял ее за талию и впился поцелуем в ее губы. Она тотчас же обвила руками его шею и запустила пальцы в его шелковистые волосы. О, как же она наслаждалась этими чудесными мгновениями – в объятиях Синклера она чувствовала себя в полной безопасности и ощущала зарождение чего-то совершенно незнакомого... Зарождение счастья.

Наконец Синклер прервал поцелуй и отступил на шаг.

– Еще три недели, любовь моя, – прошептал он, убирая с ее лица прядь волос.

Последние слова графа вернули ее к действительности. Тихонько вздохнув, она сказала:

– Вот об этом я и пришла поговорить. Поймите, мы не можем... Ведь вы... О, проклятие... – Ноги больше не держали ее, и она опустилась на диван.

Синклер сел рядом с ней и взял ее за руки. Пытаясь успокоиться, она сделала глубокий вдох и посмотрела в его теплые карие глаза.

– Мне кажется, вы стали сильнее хромать...

Синклер, похоже, был удивлен ее замечанием.

– Да, верно. Вчера я споткнулся в темноте. Но ничего страшного. Так что же вы хотели мне сказать? – Он выпустил ее руки и положил ладонь ей на колено.

«Я должна это сказать, должна...» – мысленно твердила Куинси. Но когда она сидела рядом с Синклером... Поднявшись, она проговорила:

– Серена, возможно, оставила вас в покое, но осталась проблема, которую она создала.

– Что заставляет вас так думать? – Синклер хотел снова усадить ее рядом с собой на диван, но Куинси отошла подальше и поставила стул между собой и графом. Вцепившись в спинку, так что костяшки пальцев побелели, она продолжала:

– Я слишком долго была «мистером Куинси», и многие люди знали его. К сожалению, некоторые из них знают, кем он был на самом деле. Разумеется, я нисколько не сомневалась в том, что, в конце концов, буду разоблачена, но у меня не было выхода, я должна была выполнить свой долг перед семьей. К тому же я полагала, что в случае разоблачения только мы трое могли бы пострадать. Но теперь... Случилось так, что могут пострадать и другие люди. Люди, которых я очень люблю. – Она заставила себя посмотреть графу прямо в глаза.

– Дорогая, но я не думаю...

– Нет-нет, вы ошибаетесь. Поверьте, разразится скандал. И пострадаете не только вы, пострадает и ваша мать. А ведь она совсем недавно вышла из своего затворничества, и у нее даже появился поклонник.

– Моя мать...

– Не перебивайте меня, пожалуйста. Поверьте, если я останусь, произойдет именно то, о чем я сказала. И тогда все сразу вспомнят прошлый скандал, о котором люди уже начали забывать. Только на этот раз не будет войны, на которую вы могли бы сбежать. Да, на войну вам не сбежать – даже если бы ваша нога была здорова. Поймите, я должна уйти – так для всех будет лучше. Полагаю, вы согласитесь со мной.

Синклер встал и приблизился к ней на несколько шагов.

– Как вы посмели?!

Куинси невольно отступила.

– Как вы посмели предположить, что я смогу принять такое решение?! Ведь я, черт возьми, граф Синклер! И я женюсь, на ком захочу. – Он поднял руку и указал на нее пальцем. – Так вот, я выбрал вас, и меня не интересует, что подумают люди.

– Простите, милорд. Со временем вы поймете, что я права. – Стараясь не разрыдаться, Куинси резко развернулась и бросилась к двери.

– Джо, подождите!

Она услышала за спиной шаги, а потом раздался грохот, и тотчас же послышался стон. Обернувшись, Куинси увидела лежавшего на полу графа, а рядом с ним валялся перевернутый стул. Лицо Синклера исказилось от боли. Он приподнялся, держась за правое бедро.

– Я не могу бегать за вами, – пробормотал он сквозь зубы.

Она сжала кулаки с такой силой, что ногти вонзились в ладони.

– Я не хочу, чтобы вы это делали. Сейчас я вызову кого-нибудь. – Выходя из комнаты, Куинси дернула за шнур звонка.

В коридоре она на мгновение закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями. Сначала следовало найти бабушку и сестру, чтобы... Нет-нет, они начнут задавать вопросы. Сейчас ей лучше пойти домой, собрать вещи и забрать деньги у Чадберна. А потом можно будет заняться покупкой коттеджа.

Мимо нее прошел Гримшо, вызванный звонком. Куинси была уже в пяти шагах от парадной двери, когда в холл вышел Томпсон. Он направился к ней, но вдруг остановился и пристально посмотрел на нее. Потом щелкнул каблуками и низко поклонился.

Куинси кивнула в ответ и поспешила на улицу, чтобы слуга не увидел ее слез.

Оказавшись в своей комнате, Куинси бросилась на кровать и наконец-то дала волю слезам. Когда Сэр Эмброуз уткнулся в ее руку своим влажным носом, она перевернулась на бок и, обняв кота, прижала его к груди.

Через некоторое время ее всхлипывания перешли в икоту, и Сэр Эмброуз замурлыкал. Приподнявшись, Куинси нашла платок и высморкалась. Затем утерла глаза. Пора было идти на встречу с адвокатом.

Когда Куинси вернулась домой, бабушка с Мелиндой убирали свое шитье.

– Мы думали, ты присоединишься к нам в салоне леди Синклер, – с укоризной заметила бабушка.

– Я... Мне нужно было заняться другими делами.

– Один из слуг Синклера просил меня передать тебе вот это. – Мелинда протянула сестре две монеты. – Он сказал, что ты обронила их.

Куинси посмотрела на монеты и невольно улыбнулась. Возможно, Томпсон все-таки был немного джентльменом. Заметив, что Мелинда надевает шляпку, она спросила: