Амазонками называют вид муравьев, которые сами не выполняют в гнезде никаких работ: на них работают муравьи других видов. Будущих рабов амазонки похищают из гнезд на стадии куколки. Вышедшие из куколок муравьи воспринимают гнездо похитителей как свое собственное, а «рабовладельцев» – как равноправных членов своей колонии. Без всякого принуждения они выполняют все работы в гнезде: строят новые камеры, ухаживают за личинками, добывают пищу для себя и своих «хозяев». Сами амазонки абсолютно ничего, кроме как нападать, рвать, убивать, не умеют. Более того, амазонки не в состоянии при необходимости даже защитить гнездо (за них это делают те же «рабы»). Однако во время очередного похода за куколками амазонки превращаются в грозных воителей. В набеге принимают участие от ста до тысячи амазонок. Войско движется практически по прямой к заранее разведанной и намеченной цели. Расстояние до объекта нападения обычно не больше 100 метров. Подойдя к нужному месту, амазонки с ходу бросаются на штурм и врываются в гнездо, чтобы по возможности быстрее, воспользовавшись смятением обитателей, найти камеры с куколками, схватить себе одну и убежать скорее назад, пока хозяева не спохватились. В первые мгновения нападающим это удается. Затем защитники гнезда, опомнившись, вступают в схватку с врагом. К этому времени большая часть амазонок, нагруженная добычей, уже покидает поле битвы. Оставшимся приходится туго: защитники по двое-трое бросаются на амазонок, которые, надо сказать, никогда не помогают друг другу, а сражаются только в одиночку, убивая и калеча противников своими грозными жвалами. После каждого набега на поле боя остается до десятка убитых амазонок. Некоторых отчаянно упирающихся грабителей защитники затаскивают в гнездо и там разрывают на части. Муравьи амазонки распространены на большей части территории бывшего СССР. Северная граница их обитания проходит по широте Москвы. Амазонки населяют Украину, южную половину европейской части России, Кавказ, Среднюю Азию, Сибирь и Дальний Восток.

Как утверждают энтомологи, ни то, ни другое. Приближаясь к потолку, муха поднимает передние лапки, цепляется ими за потолок, а затем переворачивается и «садится» на потолок вторыми и задними лапками.

Имеется достоверное свидетельство о стае саранчи, пролетевшей над городком Платтсмут в Небраске (США) в августе 1875 года: ее ширина составляла около 180 километров, длина – около 3000 километров. Для измерения этой «тучи» понадобилось несколько дней интенсивных разъездов группы энтомологов на лошадях. Кукурузные поля в окрестностях были съедены так, что даже пеньков не осталось.

Вопреки распространенному мнению пауки не являются насекомыми и имеют с ними ряд существенных различий. Так, у насекомых три пары ног, а у пауков – четыре. У пауков нет присущих насекомым усиков – «антенн». Тело насекомого разделено на три части (голову, грудь и брюшко), а тело паука – на две части (головогрудь и брюшко). Имеется и ряд других существенных отличий – как в строении тела, так и в образе жизни.

Самка водяного паука строит в пресноводном водоеме из паутины водонепроницаемое колоколообразное подводное гнездо, прикрепив его к растению. По завершении строительства она заполняет гнездо воздухом, который приносит с поверхности на многочисленных волосках, покрывающих ее брюшко. Обеспечив в гнезде необходимый для дыхания запас воздуха, самка помещает в гнездо кокон с яйцами и охраняет его до выхода молоди.

Нить, из которой пауки плетут основу своей ловчей сети, тоньше человеческого волоса, а ее удельная (то есть пересчитанная на единицу массы) прочность на разрыв выше, чем у стали. Если сравнивать паутинную нить со стальной проволокой такого же диаметра, то они выдержат примерно одинаковый вес. Но паутинный шелк в 6 раз легче, а значит, в 6 раз прочнее.

Автотомией называют самопроизвольное отбрасывание конечностей, хвоста или других частей тела, наблюдаемое у многих животных при резком их раздражении (например, при схватывании хищником). Эта защитная реакция особенно распространена у беспозвоночных животных: некоторые гидроидные полипы и актинии отбрасывают щупальца, немертины и кольчатые черви – конец тела, морские лилии, звезды и другие иглокожие – лучи, моллюски – сифоны, ракообразные – клешни и даже целые конечности. Из позвоночных животных автотомия свойственна только ящерицам: они отбрасывают хвост. Автотомия – рефлекторный процесс. Место автотомии у каждого животного определенное. У ящериц, например, автотомия управляется нервным центром, находящимся в спинном мозгу, а перелом происходит при резком сокращении мышц в том месте позвоночника, где расположена поперечная хрящевая пластинка. Автотомия обычно связана с регенерацией – способностью восстанавливать утраченные части тела.

Планктоном называют совокупность организмов, населяющих толщу воды континентальных и морских водоемов и не способных противостоять переносу течениями. В состав планктона входят фито-, бактерио– и зоопланктон. Фитопланктон населяет поверхностные воды при достаточной для фотосинтеза освещенности (в морях в основном до глубин 50—100 метров), бактерио– и зоопланктон – всю толщу вод до максимальных глубин. Морской фитопланктон состоит в основном из диатомовых водорослей, перидиней и кокколитофорид. В морском зоопланктоне доминируют ракообразные (главным образом веслоногие, а также мизиды, эвфаузиевые, креветки и др.), многочисленны также простейшие (радиолярии, фораминиферы, инфузории тинтинниды), кишечнополостные (медузы, сифонофоры, гребневики), крылоногие моллюски, оболочники (аппендикулярии, сальпы, боченочники, пиросомы), яйца и личинки рыб, личинки разных беспозвоночных, в том числе многих донных. Наибольшее видовое разнообразие планктона – в тропических водах океана. Планктон непосредственно или через промежуточные звенья пищевых цепей служит источником питания многих промысловых животных: кальмаров, рыб, китов и др. Из планктонных организмов объектами промысла служат некоторые ракообразные (креветки, мизиды). Большое значение имеет промысел антарктических рачков – эвфаузиевых (криль), образующих иногда огромные скопления (до 15 килограммов на кубический метр). Запасы планктона многократно превышают запасы всех промышляемых до сих пор морских организмов.

В 1185 году на Внутреннем Японском море у местечка Данноура (приморская часть нынешнего города Симоносеки) состоялось решающее сражение между флотами двух самурайских кланов – Тайра и Минамото. Самураи клана Тайра потерпели сокрушительное поражение, большинство из них погибли в бою, а остальные предпочли плену смерть в морской пучине. Рыбаки говорят, что самураи Тайра до сих пор скитаются по дну моря, превратившись в крабов. Иногда здесь вылавливают крабов, на панцире которых обнаруживают странные рельефы, напоминающие лицо разгневанного самурая. Появление лика воина на панцире краба биологи считают результатом искусственного отбора, бессознательно произведенного японскими рыбаками. Возможно, по чистой случайности среди далеких предков краба был один, на чьем панцире проступали, пусть и смутно, очертания человеческого лица. Даже до сражения у Данноуры рыбаки, выловив потомков этого краба, довольно часто суеверно выбрасывали их в море, запустив таким образом эволюционный процесс. Если ты краб с обычным панцирем, люди съедят тебя, и потомства по твоей наследственной линии будет меньше. Если же твой панцирь носит изображение человеческого лица, тебя выбросят, и ты оставишь после себя больше потомства. Участь крабов была поставлена в зависимость от рисунка на панцире. Шли века, сменялись поколения крабов и рыбаков, выживало все больше крабов, чей панцирный узор походил на лицо самурая. Постепенно рисунок стал напоминать не просто человеческое лицо и даже не просто лицо японца, а именно лицо разгневанного воина. В конце концов таких «самурайских» крабов развелось очень много.