Кэм наклонил голову и поцеловал жену в кончик носа.

– Я знаю, что тебе неприятно слышать это, любовь моя, но сделать мы можем не так уж много. Все в их руках.

Амелия покачала головой и проворчала что-то, уткнувшись в его плечо.

– Что ты сказала? – спросил он с веселым удивлением.

Она подняла на него глаза и виновато улыбнулась:

– Мне очень не нравится оставлять будущее Меррипена и Уин в их руках.

В последний раз, когда Уин и Лео видели поместье Рамзи, оно было в руинах и наполовину сгоревшим, на земле ничего не росло, кроме сорняков. И в отличие от прочих членов семьи они не имели возможности видеть поместье на различных стадиях его перерождения.

Обширное южное графство Гемпшир охватывало берег моря, пустоши и дремучие леса, изобилующие живностью. В Гемпшире климат был более мягким и солнечным, чем на большинстве остальной территории Англии. Несмотря на то что Уин не очень долго прожила в Гемпшире до того, как уехала во Францию, в клинику доктора Харроу, у нее было ощущение, что она вернулась домой. То было приветливое, дружелюбное место с живописным городком Стоуни-Кросс, до которого из поместья Рамзи можно было дойти пешком.

Казалось, сама погода постаралась, чтобы представить поместье в лучшем виде. Ярко светило солнышко, и лишь на горизонте в небе маячили легкие белые облака.

Карета проехала мимо караульной будки, выстроенной из серо-голубого кирпича с отделкой из кремового известняка.

– Этот дом здесь называют Блу-Хаусом, – сказала мисс Маркс, – по вполне понятным причинам.

– Какой чудный домик! – воскликнула Уин. – Никогда не видела кирпичных строений такого цвета в Гемпшире.

– Стаффордширский голубой кирпич, – сказал Лео, высунув голову из окна. – Теперь, когда кирпичи можно привозить из других мест по железной дороге, строителям нет нужды делать их на месте.

Они ехали по протяженной подъездной дороге к дому, который был окружен бархатной зеленой лужайкой с выложенными белым гравием дорожками. Дом с лужайкой огораживала еще совсем молодая живая изгородь, вдоль которой росли такие же молодые розовые кусты.

– Господи, – пробормотал Лео, когда они приблизились к самому дому. То было строение из камня цвета сливок, с остроконечными башенками и многочисленными жизнерадостными мансардными окнами. Гребни кровли над балками, скрепляющими ее скаты, а также над эркерами окон, были выполнены из терракотовой рифленой черепицы, тогда как остальная часть крыши была сделана из голубого сланца. Особенности архитектуры старого дома были сохранены, но при этом дом стал выглядеть намного лучше, чем прежде. Старое и новое так органично сплелись, что с первого взгляда нелегко было понять, где тут остатки старого и где новодел.

Лео не отрывал взгляда от дома.

– Меррипен сказал, что они сохранили в неприкосновенности необычную форму некоторых комнат. Я вижу, что окон стало намного больше. И еще появилось новое крыло – для слуг.

Повсюду трудились люди: плотники, каменщики, садовники. Конюхи и лакеи вышли встречать кареты. Поместье не просто возродилось к жизни – жизнь в нем кипела.

Наблюдая за братом, Уин радовалась за него. Она была искренне благодарна Меррипену. Именно благодаря Меррипену возвращение домой стало для Лео таким праздничным. Вдохновляющее начало для новой жизни.

– Штат прислуги надо бы увеличить, – сказала мисс Маркс, – но те, кого нанял мистер Меррипен, знают свое дело и работают на совесть. Меррипен требовательный управляющий, и при этом добрый. Люди, работающие под его руководством, готовы все сделать, чтобы ему угодить.

Лакей помог Уин выйти из кареты и проводил до входа в здание. Парадная дверь сама по себе была произведением искусства. Нижняя часть двойных створок была выполнена из твердых пород дерева, а верхняя представляла собой витражные панели. Дверь перед Уин распахнула миниатюрная рыжеволосая женщина средних лет в строгом черном платье.

– Добро пожаловать, мисс Хатауэй, – сказала она и улыбнулась. – Я миссис Барнстабл, экономка. Мы все очень рады вашему возвращению в Гемпшир.

– Благодарю вас, – пробормотала Уин, последовав за миссис Барнстабл в дом.

Уин, округлив от удивления глаза, обводила взглядом просторный, в два этажа высотой, холл, отделанный деревянными панелями, выкрашенными в сливочно-белый цвет. Из глубины холла наверх вела парадная лестница из серого камня. Черные кованые балюстрады перил сверкали. Повсюду стоял свежий запах мыла и воска.

– Потрясающе! – выдохнула Уин. – Это совсем другой дом.

Лео подошел и встал рядом. Всегда имевший наготове какую-нибудь язвительную шуточку, на сей раз Лео не стал скрывать своего восхищения.

– Это чудо, – сказал он. – Я потрясен. – Он обернулся к экономке. – Где Меррипен, миссис Барнстабл?

– Он в поместье, на складе пиломатериалов, милорд. Помогает разгружать лес. Бревна довольно тяжелые, и рабочим иногда требуется помощь мистера Меррипена.

– У нас имеется склад пиломатериалов? – спросил Лео.

– Мистер Меррипен планирует строить дома для новоприбывших фермеров-арендаторов.

– Я впервые о таком слышу. С чего он вдруг решил снабжать их жильем? – В тоне Лео не было осуждения, один лишь интерес.

Но мисс Маркс поджала губы, словно восприняла его вопрос как проявление неудовольствия.

– Многие фермеры приехали сюда потому, что им пообещали предоставить жилье. Речь идет о квалифицированных фермерах, доказавших свою состоятельность, получивших соответствующее образование и с передовыми взглядами на сельское хозяйство. Мистер Меррипен убежден в том, что их присутствие будет способствовать дальнейшему процветанию поместья. В других поместьях Гемпшира, таких как Стоуни-Кросс-Парк, тоже строят дома для арендаторов и рабочих…

– Я не против, – перебил ее Лео. – Никто не собирается лишать рабочих и фермеров обещанных домов. Видит Бог, я бы никогда не стал вмешиваться в планы Меррипена, после того как увидел, чего он достиг. – Лео посмотрел на экономку. – Если вы покажете мне дорогу, миссис Барнстабл, я бы хотел найти Меррипена. Возможно, я помогу ему разгрузить повозку с бревнами.

– Слуга покажет вам дорогу, – тут же сказала экономка. – Но работа по разгрузке бревен временами бывает опасной, милорд, и к тому же она слишком грязная и тяжелая для человека вашего положения.

Мисс Маркс добавила как бы невзначай, но весьма ехидно:

– Кроме того, едва ли вы можете быть там полезны.

Экономка открыла рот.

Уин с трудом подавила ухмылку. Мисс Маркс отзывалась о Лео так, словно он был хлюпиком, а не крепким парнем шести футов роста.

Лео одарил гувернантку сардонической усмешкой.

– Физически я намного способнее, чем вы подозреваете, Маркс. Вы даже представления не имеете, что скрывается под этим сюртуком.

– Чему несказанно рада.

– Мисс Хатауэй, – торопливо вмешалась экономка, пытаясь сгладить конфликт, – могу я проводить вас в вашу комнату?

– Да, спасибо. – Услышав голоса сестер, Уин обернулась и увидела, что они входят в холл вместе с мистером Роханом.

– Ну как тебе? – с озорной усмешкой спросила сестру Амелия и раскинула руки, словно приглашая окинуть взглядом помещение.

– Чудно. У меня нет слов.

– Давай освежимся и стряхнем дорожную пыль, и тогда я проведу тебя по дому.

– Я буду готова буквально через пару минут.

Уин в сопровождении экономки направилась к лестнице.

– Сколько времени вы уже здесь работаете, миссис Барнстабл? – спросила она, когда они поднялись на второй этаж.

– Примерно год. С тех самых пор как дом стал пригоден для жилья. Я раньше работала в Лондоне, но прежний хозяин скончался, а новый уволил почти весь прежний штат прислуги. Мне очень нужна была работа.

– Сожалею о том, что вас уволили с прежнего места. Но я рада за нас, миссис Барнстабл.

– От меня эта работа потребовала определенного напряжения, однако, с другой стороны, интересно все начинать с нуля: подобрать штат слуг, научить всех работать слаженно. Должна признаться, у меня были опасения относительно того, справлюсь ли я. Но мистер Меррипен настоял, и я согласилась.