Мне стало плохо. Если Метрикселле суждено стать матерью Избранницы, она, возможно, действительно, беременна! У меня задрожали колени, и я впилась глазами в хмурое лицо матери.
— Так зачем же ты меня вызвала? — спросила я.
— Скажи мне всю правду, Селена! — неожиданно потребовала от меня Деметра. — Это твоих рук дело?
Конечно, я не чувствовала себя абсолютно невинной, но упорные вопросы матери настолько меня удивили, что я была не в силах вымолвить ни слова.
Убедившись в моем полном замешательстве, Деметра протянула мне газетную вырезку и прошептала:
— Тебе нужно немедленно скрыться. С этого момента ты не должна ни с кем видеться. Будешь сидеть тише воды ниже травы там, где я скажу.
Вырвав вырезку из рук Деметры, я наткнулась взглядом на фотографию Метрикселлы под заголовком:
Загадочная гибель студентки.
Ниже следовала скупая заметка:
«Тело молодой студентки факультета изящных искусств Метрикселлы Салас было найдено в квартире, которую она снимала с двумя другими студентками университета. На теле жертвы были обнаружены следы насилия и рана, нанесенная холодным оружием. В комнате царил беспорядок. Соседи вызвали полицию, оцепившую место преступления. Карла Россель, проживавшая вместе с Метрикселлой Салас, в момент убийства находилась за пределами квартиры. Возможно, убитая пала жертвой грабителей, но сейчас полиция разыскивает Селену Цинулис, вторую студентку, проживавшую с Метрикселлой Салас и скрывшуюся в неизвестном направлении».
Сначала я подумала, что это дурацкая шутка. В газете была старая фотография Метрикселлы, на которой она весело улыбалась. Однако в заметке шла речь о том, что три дня назад Метрикселлу зарезали, а меня, похоже, разыскивают по подозрению в ее убийстве.
Я подняла на Деметру полные безмолвной мольбы глаза, но она лишь удрученно покачала головой.
— Живущая по соседству старушка услышала крики и звуки ударов и вызвала полицию. Полицейские нашли на твоей кровати труп Метрикселлы с твоим атамом в сердце.
— Этого не может быть, — выдавила я из себя.
— В комнате все было перевернуто кверху дном, — продолжала Деметра. — На лице у Метрикселлы остались глубокие царапины, а под ее ногтями чьи-то волосы. Она явно старалась защитить свою жизнь, но не сумела…
— Да, мы ссорились, — пробормотала я. — Мы ругались. Но я ее и пальцем не тронула.
— Карла сказала, что ты стояла перед Метрикселлой с атамом в руке.
— Значит, Карла считает, что это я ее убила?! — воскликнула я.
Деметра молчала. Неужели и она считала меня убийцей?!
— Неужели ты в это веришь? — настаивала я.
— А что еще прикажешь думать? Ты куда-то запропастилась, не отвечала на наши вызовы…
Я не могла смириться с происшедшим. Со смертью вообще трудно смириться, а особенно тому, кого снедают угрызения совести и кому не верит собственная мать.
— Значит, ты тоже считаешь, что это я ее убила?
— Где ты была все это время? — ответила вопросом на вопрос Деметра. — Зачем пряталась?
— Я не пряталась. Я просто обо всех забыла.
— Посуди сама, Селена. Все улики против тебя.
Я пыталась найти ответ, но в голове у меня все смешалось, и я снова беспомощно пробормотала:
— Этого не может быть… Не может быть…
— Я видела все своими глазами, — сказала Деметра. — Зрелище не из приятных.
Не в силах больше выносить такое отношение к себе со стороны собственной матери, я попыталась придумать, как бы уличить настоящего убийцу.
— Что показало вскрытие?
— Вскрытие делала доктор Бауман, представившаяся семейным врачом Метрикселлы. Атам вонзили Метрикселле прямо в сердце, но все ее тело было покрыто уколами. Видевший ее тело первым судебный медик даже решил, что она наркоманка. Однако в сосудах Метрикселлы почти не осталось крови.
— Ее умертвила одиора?
— Похоже на то.
Получалось, что слабость Метрикселлы и ее плохое самочувствие объяснялись не любовным недугом и не анорексией. Метрикселла пала жертвой одиоры, капля за каплей высасывавшей из нее вместе с кровью жизнь.
— Это снова Баалата? — в ужасе пискнула я.
— Мы думаем, да, — кивнула Деметра. — Но это еще не все. Тебе придется изменить внешность и стать другим человеком.
На меня сразу столько свалилось — смерть Метрикселлы, появление где-то рядом страшной одиоры, подозрение в убийстве…
Поднявшись из-за столика, Деметра взяла меня под руку и со всеми предосторожностями доставила туда, где я совсем недавно жила с Метрикселлой и Карлой.
К этому обычно все и сводилось. Сколько бы я ни бунтовала, в конечном итоге мать всегда вела меня, как безропотную овцу на закланье туда, куда считала нужным.
Заплаканная Карла раскладывала на постели вещи Метрикселлы: ее картины, недорисованные комиксы, книги про Исландию… Испуганная Лола сжалась в комочек в самом углу клетки. Увидев ее, я вспомнила последнюю просьбу, с которой обратилась ко мне Метрикселла: «Ты будешь кормить Лолу, когда меня не будет?..»
Теперь Метрикселла ушла навсегда.
Достав Лолу из клетки, я расплакалась.
— Притворщица! — прошипела Карла.
Побледнев, я умоляюще взглянула на мать, но Деметра соблюдала нейтралитет, не вмешиваясь в наш разговор.
— Выходит, ты обвиняешь меня в убийстве? — спросила я Карлу.
— Когда я уходила, ты наставила на Метрикселлу атам, — не предвещавшим ничего хорошего тоном произнесла моя соседка. — А через час ее обнаружили с ним в сердце.
— Я ее не убивала.
— Ее тело нашли в твоей постели с твоим ножом в груди. Лицо ее было исцарапано, а щеки в слезах.
От всего этого мне стало плохо, но я решительно обратилась к Деметре и Карле:
— Но послушайте же! Метрикселла обезумела. Она не хотела меня выпускать, стала громить все вокруг и рвать на себе волосы.
— Почему? — спросила Деметра.
— Потому что Гуннар любит не ее, а меня.
— Гуннар был женихом Метрикселлы, — пояснила Карла, — а Селена его у нее увела. Поэтому-то они и поругались, а потом Селена ее зарезала.
Мне хотелось умереть, не сходя с места. Я прекрасно помнила, как все произошло, но мой рассказ звучал настолько неубедительно, что мне самой было трудно в него поверить.
Ни у кого кроме меня не было причин ненавидеть кроткую Метрикселлу. Никто с ней не ссорился. Не дрался. А я увела у нее мужчину. Мой атам нашли у нее в сердце. Все прямые и косвенные улики указывали на меня.
Усталым голосом Деметра повторила официальную версию:
— Услышав крики и звуки ударов, соседи вызвали полицию. Они утверждали, что в момент смерти Метрикселлы у нее в комнате кто-то был. Они слышали, как Метрикселла кричала, звала на помощь, но никого не видели.
Услышав, что никто меня не видел, я немного успокоилась.
— Видишь! Меня там не было. Я ушла раньше.
— Нет! Это ты ее убила! — заявила Карла.
Не желая больше слышать пустых обвинений, я заткнула уши.
— А твой атам? Как он оказался у нее в сердце? — спросила у меня Деметра. — Омниора никогда не расстается со своим атамом и не отдает его другой колдунье.
Воодушевленная этим замечанием, Карла грозно двинулась на меня, процедив сквозь зубы: «Это ты ее убила! Погоди, скоро предводительницы кланов превратят тебя в мерзкую крысу!»
— Скажи ей, что я никого не убивала! — обратилась я к Деметре, но та упорно повторяла:
— Докажи это! Докажи, что Карла не права, и справедливый суд тебя оправдает.
— Ничего я не буду доказывать! Я ни в чем не виновата!
— Не забывай, что тебя ищет полиция, — сухо сказала Деметра. — И о том, что ты и так создала много проблем. Слишком много.
— Это мои проблемы, а не ваши.
— Раньше я всегда помогала тебе выпутаться из неприятностей, потому что верила в тебя.
— А теперь? Теперь больше не веришь? А ведь я такая же, как и раньше. И говорю правду. Я никого не убивала и не прибегала ни к силе, ни к колдовству. Когда я уходила, Метрикселла была цела и невредима.
