Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Мудрейший, постой, пусть воины на подворье войдут вначале, не было бы засады…

— Не опасайся, благороднейший, — усмехнулся Крас. — Дворец пуст, как амбар у бедного смерда. Под сим подразумеваю, что синегорцев там нет. Смело заходи, и пусть вся рать во двор заходит. Ставим их покамест супротив крыльца. Пусть отдохнут, намаялись, рубившись… — И усмехнулся снова.

Вожди с малою охраной, от присутствия которой отказаться не могли, осторожно на крыльцо взошли, после — в сени, пошли по переходам, коридорам, горницам дворца. Озираясь по сторонам, обнажив мечи, шли по дворцу князья. Молчали. Поражало то, что все в нем осталось на своих местах: лавки, столы с резными ножками, серебряные светильники — все в порядке, не перевернуто, не сдвинуто, не снято. Точно нарочно Владигор открыл ворота своего дворца для дорогих гостей, чтобы пожили здесь, попользовались его имуществом, отдохнули после долгого сидения в землянках, в неуюте, питаясь скудно.

— А где же княжеская сокровищница, мудрейший? — спросил Грунлаф. — Если не отыщется, головой своей ответим.

— Ну как забрал все с собою Владигор? — с тревогой сказал Старко. — Вот потеха будет!

Но Крас, в руках которого увидели князья какой-то прутик, заверил предводителей похода:

— О, не тревожьтесь! Чтобы увезти все богатства Владигора, понадобилось бы пятьдесят возов. Не с руки синегорскому владыке такая поклажа.

А прутик все гулял в руке Краса, покуда шли все дальше и дальше по переходам обширного дворца. То прикасался им чародей к стене, то проводил по полу, а иногда и к потолку поднимал его. Наконец остановился Крас, и князья остановились тоже.

— Нашел? — был нетерпелив Гилун.

Крас, прутком водя по стене, ответил:

— Золото всякий человек отыщет, княже. Нет в мире вещи более притягательной для человеческой души, чем желтое железо это. Неужто сам не чуешь, что стоишь подле Владигоровой сокровищницы?

— Нет, не чую, — твердо отвечал Гилун, маленько постояв и попробовав «почуять» близость золота. Ничего особенного в себе приметить он не сумел.

Крас легко, одной рукой толкнул вперед каменную стену, и в сторону отъехала стена, будто и не из толстых плит сделана была, а из легких сосновых досок.

— Факел мне подайте! — крикнул властно одному из воинов, и через миг открылась взору князей большая горница. При свете факела было видно, что и за ней есть горницы, не меньше первой. Повсюду стояли сундуки, на стенах поблескивало драгоценное оружие — мечи, золоченые щиты нездешней работы, секиры с резьбой искусной, палицы, отлитые из серебра.

Откинул Гилун крышку одного из сундуков и отпрянул даже. Заискрились, засверкали чарующим блеском самоцветы, и сердца вождей растаяли, как воск, при виде несметного богатства, собранного здесь. Шагая быстро от сундука к сундуку, поднимали крышки, всякий раз вздрагивая, — сияние камней, золотых монет, украшений дивной красоты слепило им глаза.

— Все это ваше, князья, все ваше, — шептал чародей. — Теперь каждый из вас богаче будет вдвое.

— Да-а-а, — дрожащим от волнения голосом вымолвил Гилун, — не напрасно мы жертву богатую вчера Перуну принесли!

— Братья, да неужто нам со всякой сволочью делиться всем этим? — вдруг воскликнул Пересей.

Князья молчали. С одной стороны, они боялись, что, не выполнив обещание, данное войску, разъярят его вконец. С другой стороны, каждый понимал, что поступит неблагородно по отношению к тем, кто шел на приступ. Но вот молчание прервал Крас:

— Мысль очень дельную подал благородный Пересей. Зачем вам делиться с простыми дружинниками, ратниками? Разве это они задумали поход, разве их серебро пошло на покупку запасов пищи, на сани, на оружие? Но главное, они и пальцем о палец не ударили, чтобы Ладор завоевать! Иное дело, если б проливали кровь…

Снова заговорил Гилун:

— Правильно мудрейший говорит! Давайте откупимся от всех этих босяков сотой частью всего, что здесь лежит. Им этого довольно будет! Скажем, что больше во дворце не нашли!

— Верно! Верно! — поддержали Гилуна Старко и Пересей, но Грунлаф строго им сказал:

— Нечестно, братья! Да и… — добавил чуть тише, — да и видели, наверное, те… — И мотнул головой в сторону коридора, в котором их дожидалась стража.

Вновь лишь треск факела горящего был слышен, князья молчали, потом Крас произнес тихонько:

— Ну, стража — это пустяки. Да и кто из войска помнить будет, что вы брали с собою стражу…

Пересей с улыбкой, полной благодарности, посмотрел на Краса:

— О, мудрейший..

Мигнул Гилуну, который все сразу понял, и оба князя, легко ступая по плитам каменного пола, пошли туда, куда показал князь коробчаков. Стоны вперемешку с проклятиями, удары глухие, тяжкие донеслись до тех, кто в сокровищнице оставался, но эти звуки скоро стихли, Гилун же с Пересеем возвратились. Оба на ходу вкладывали длинные кинжалы в ножны.

— Ну вот, порядок! — радостно сказал Гилун. — Давайте мешки отыщем да и отнесем на крыльцо, ну… хоть половину того, что в этом сундуке лежит.

Но рассмеялся Пересей:

— Брат Гилун! Ну для чего тебе мешки? Вывали-ка на пол половину да и тащи то, что осталось, на подворье.

— Эх, я, голова дубовая! — стукнул себя рукой по шлему князь гарудов. — Верно придумал, коробчак! Ну, давай займемся, покуда кто-нибудь еще из этой голозадой братии к нам не пожаловал. — И, обращаясь к Старко и Пересею, сказал: — А вы чего стоите? Помогайте! Мы с Пересеем вас сделали богаче вдвое, так что можно маленько княжеские ручки да и помозолить. Чай не навоз черпаете!

Старко нагнулся над сундуком без лишних разговоров, а Грунлаф помедлил. Он, старавшийся казаться в своих глазах и в глазах всего света честным судьей и благородным витязем, пребывал в растерянности. Да, он был богат. В его сокровищнице хранилось золота и самоцветов, прекрасного оружия и дорогой посуды, может быть, не меньше, чем во Владигоровой, но он хотел, конечно, стать еще богаче. Но не коварством мечтал он преумножить свои сокровища!

— А ты, Грунлаф, что же не помогаешь братьям? — ласково спросил Крас, легко касаясь своей сухой рукой его железного плеча. — Ну подумай, на что богатства той рвани, что пускает слюнки, дожидаясь во дворе? Да они пропьют все, промотают с веселыми девицами и ничего не довезут до дома. Не впрок им пойдут сокровища. Начнутся драки, станут резать один другого из-за каждого камня. Ты же свою долю сохранишь и тем самым возвеличишь вдвое свое княжество! Ну, помогай же, времени мало…

Когда Гилун и Пересей выволокли на крыльцо сундук, вой радости, вырвавшийся из нескольких тысяч глоток, оглушил вождей. Мечи вновь застучали по щитам, послышались здравицы в честь предводителей похода, но Грунлаф поднял руку, и крики смолкли.

— Сотоварищи мои! — начал он глухим и неуверенным голосом.

Крас, стоявший сзади, шепнул ему:

— Благородный, тверже, тверже говори — не поверят! Разорвут на части!

— Сотоварищи мои, братья! — справившись с волнением, громко заговорил Грунлаф. — Мы обыскали весь дворец, нашли и княжескую сокровищницу. Да, остались в ней богатства — вот они, перед вами. Все прочее, видно, Владигор с собой забрал. Мы же с князьями посудили-порядили и решили, что коль вы столь много скорбей вынесли во время похода нашего, покуда мерзли, голодали, кровью своею поливали снег подле ладорских стен, то возьмите себе все, что досталось нам. Мы же, князья, и так богаты!

Еще более громкие крики раздались в толпе. Все радостно вопили, восхваляя щедрость своих вождей, иные падали на колени, протягивали к князьям руки, стукались головами о землю. Всякий радовался, что является подданным мудрого и справедливого повелителя, задумавшего такой удачный поход на Ладор.

Слово взял Гилун:

— Сыны наши! Пусть от игов, гарудов, плусков и коробчаков будет послан один человек, которому вы доверяете, как самому себе. Эти четверо пересчитают все богатства, разделят, чтобы каждому досталось сокровищ не больше, чем другому, а после станете вы подходить к крыльцу. Да пусть все друг за другом смотрят: если дважды попытается какой-нибудь мошенник награду получить, то такого безжалостно казните. Нечестных в войске нашем быть не должно!

33
{"b":"132564","o":1}