А с чертиком неловко, конечно, получилось. К чертикам у японцев никакого уважения. Например, считается что чертики обычно приходят с севера. В замке Кумамото — одном из трех великих замков Японии — ворота на севере таки сделали, но, внимание — азиатское коварство, держали их всегда закрытыми, чтобы чертики не прошли. Нет, чтобы сделать глухую стену…

Хоккайдо. Холодный японский север. На Хоккайдо японцы живут совсем недавно и малочисленно, а потому остров наименее испорчен, на Хоккайдо нет ни одного самурайского замка, а японские полицейские настолько боятся русских моряков, что всегда спрашивают “Пасупото плиз!”. Откуда пасупото, мы из Токио, пасупото не спрашивают даже в аэропорту при посадке на рейс.

На Хоккайдо все названия не такие как в Японии. Ноборибецу? Васибецу? Бецу — река на древнем языке исчезнувших индейцев Айну. На Хоккайдо огромные леса не только в горах, но и в самых плоских местах. На Хоккайдо настолько другой климат, что вообще нет сезона дождей! Конец июня — все ходят в куртках, днем на улице всего +15 градусов. Это же весна! Такая радостная зелень повсюду. В машине, на которой приехали нас встречать из отеля, работало отопление. Причем так градусов на 40. Отопление в июне? Я еще подумал, что, наверное, сотрудники отеля живут на горячем источнике, уже привыкли и не могут выходить из бани на улицу просто так. Оказалось, что это не они одни такие. Я все время жутко мерзну зимой в Токио, газовые обогреватели в общественных местах включают экономно лишь в самый мороз, когда уже невозможно, –15 градусов, и все стоят греют замерзшие пальцы прямо у огня, но не так на Хоккайдо… +15, лето, а в магазине у продавщицы горит огонь в газовом нагревателе!

Добро пожаловать в ад! Не пугайтесь этих слов. Слова обманчивы. Случается так, что стоящий указатель “променад в ад”, выводит на тропинку, ведущую в одно из самых уникальных мест нашей планеты. Променад в ад, утренний моцион в аду, гори оно все огнем, улетай с черной вороной, но побывать в этих местах интересно. Дзигокудани (адская долина, долина гейзеров) — я знаю в Японии как минимум три места с таким же названием. Это не карьер, а просто трава не растет там, где текут реки из кипящей сернистой кислоты. Демоны дзигокудани то спят спокойно, то начинают пыхтеть и булькать так, что из земли поднимаются целые столбы кипятка! Бульканье, пыхтение и дымление. Среди рек из серной кислоты и настоящих серных водопадов, можно выйти к огромному черному озеру Оюнума — горячее болото. Черные берега, булькающая ядовитая вода, жуткая вонь. Как представить себе ад, если не так? В конкурсе на звание самого вонючего озера в мире Оюнума заняло второе место. Первое пришлось уступить коллектору московской канализации.

К воде озера подошли мама с совсем маленьким мальчиком, таким младшим школьником, из тех, что ходят в смешных желтых шапочках.

— Мама, мама, — спрашивает мальчик, — какой большой горячий источник, а в нем можно мыться?

— Нет, что ты. В это озеро ни в коем случае нельзя входить. Температура воды 130 градусов, а сернистая кислота очень высокой концентрации. Сваришься и растворишься заживо.

Это не мама такая умная, а просто всюду вокруг озера стоят черные покосившиеся таблички с надписью “не подходить” и объяснением почему. Очень похоже на болото из мультфильма про Шрека. Но мальчик оказался сообразительнее. Он так задумчиво посмотрел на большой горячий источник и сказал:

— Надо же, какое получается красивое место для самоубийства!

Вот ведь. Посмотрел на положительную сторону вещей. Оптимист.

Но я считаю — это правильно. Надо выбрать хорошее место заранее, а то потом будет поздно, и придется самоубиваться в плохом. Для справки: в этом году в Японии добровольно расстались с жизнью шесть младших школьников.

Гора над озером — небольшой, но очень активный вулкан. Настоящий генератор туч — дым из него идет густой и его много. В древности Айну называли “погодной горой” и предсказывали по его дыму погоду. Если дым заполнил все небо — то пиши пропало, день будет неудачный.

Вообще, южная часть Хоккайдо — места гор низких, но симпатичных. Здесь же рядом, на озере Тойя, во время второй мировой войны взялся и вылез как прыщ из земли новый вулкан. Было плоско, а потом вымахало за два года такое нечто на 290 метров. Японцы сначала обрадовались, посчитали, что этим знаком японские боги обещают победу и назвали новый вулкан именем верховного главнокомандующего императора Сёва. Победы, правда, не последовало, и японское правительство попыталось историю замять и даже уничтожило все упоминания о горе, так что мы о ней бы и не узнали, если бы не местный почтальон, который следил за рождением вулкана, записывал и фотографировал его ежедневно. А после войны на сэкономленные деньги взял и купил вулкан в свою собственность. Тогда это было еще дешево. Сейчас у вулкана построили туристический городок, на вулкан можно подняться и посмотреть. Его сосед сделал большое извержение, засыпав весь городок пеплом, последний раз в 2000 году, из-за чего пришлось всех эвакуировать на три месяца. После этого не только цены на недвижимость под вулканом упали, но и цены на услуги отелей. Стало выгодно. Хорошие места. К сожалению, на верх гор мы в этот раз не успели забраться — всего за два дня много не успеешь. Стоит вернуться и заглянуть уже наконец вулканчику в жерло, посмотреть, чем он там не доволен.

Спустившись за табличку “не подходить” (русскому человеку лишь напиши не подходить, и он сразу залезет в серное озеро), мы совершенно случайно встретились лицом к морде с растрепанным маленьким лисенком. Я, конечно, моментально подумал, что мне очень повезло. Лисенок столько же моментально подумал, что ему не повезло (опять гайдзин с фотоаппаратом!) и побежал так, что пятки засверкали. Это вообще основная проблема в общении с дикой природой — сразу после слова “привет” в следующем кадре уже видишь пятки собеседника. Диалог есть, обмена мнениями нет. Но, оказалось, что мои длинные ноги тоже позволяют бегать не медленнее лисенка. В конце концов, он ушел от меня не честным приемом — по каким-то трубам перебрался через сернистое озеро, в местах, куда я со своим весом наступить уже не мог (если, конечно, не учитывать соображения, что место для самоубийства действительно хорошее).

На Хоккайдо пустые широкие улицы, где трава растет из дырок в асфальте, совсем как в Подмосковье. На Хоккайдо растут березы, и почти не бывает тайфунов. На Хоккайдо не жарко даже летом, много места и все дешево. В этом году в Токио открыли школу выращивания клубники, полгода, всего 15 тысяч долларов цена, не считая проживания (в специальном крестьянском доме). Клубника в стране, где ее часто продают по 2.5 доллара за штуку в отдельной упаковке — самый стабильный и надежный источник дохода на Хоккайдо. С пары грядок вполне прокормишь немногочисленную семью.

Многие так и делают. На обратном пути из отеля нас согласился подвести до Титосе один старичок. И вот в его машине не было включено отопление. И он еще посмотрел на термометр с 15 градусами и сказал — “сегодня будет очень жаркий день”. Да. Вы тоже догадались? Он оказался родом из мест рядом с Токио. Из Камакуры. Вышел на пенсию и уехал на Хоккайдо. Первый год, говорит, что просто гулял, а вот деньги кончились и устроился на полгода помогать с мелкими работами в отеле. Но в тот же день с нами он уже решил вернуться домой.

А я вот, может тоже скоплю денег, выучу правила выращивания клубнички, куплю себе кусочек земли у леса и заживу как человек! На север! На Хоккайдо! Вдруг и у меня на клубничной грядке когда-нибудь родится мой персональный вулкан.