В один момент мне стало холодно, затем прошиб пот, и я услышал, как «жженый» застонал сквозь зубы.
– Ты подцепил заразу, – сообщил он после паузы. – Не смертельную, но опасную. Она и вызывала проблемы. Сейчас я ее стабилизирую, и все будет в порядке. Ничего нового не обещаю, просто нейтрализацию...
Зараза – это сумевшая проникнуть в мой организм колония диких скоргов, которых в Пятизонье, как микробов в канализации. Побывать в любой из локаций и не заразиться – невозможно, но для противостояния этой угрозе в моем организме имеются скоргофаги, и чаще всего их хватает.
А тут, вишь, не хватило.
– Действуй, – сказал я. – Нейтрализация так нейтрализация.
В лучшем и довольно редком случае мнемотехник способен превратить чужеродных нанитов в нечто полезное, ну а обычно он стабилизирует их, лишает активности и желания размножаться.
– Поехали, – процитировал Араб Юрия Гагарина, и в следующий момент мне стало очень плохо.
От Араба я вышел спустя час, несколько помятый, изрядно оздоровленный и лишенный приличной суммы денег.
Поглядел в затянутое облаками, начавшее темнеть небо, по-прежнему сеявшее снежинками, и решительно направился в сторону «Пикника». Дела сделаны, пора расслабиться, тяпнуть чего-нибудь прозрачного, а где этим заняться, как не в самом известном баре Пятизонья?
У входа я кивнул знакомому охраннику, спустился по лестнице и вошел в зал.
Народу внутри было прилично, и при этом, как говорится – всякой твари по паре, не считая вольных ходоков, наемников и прочих завсегдатаев. Трое егерей из «Ковчега» сидели в углу, мрачно и злобно посматривая по сторонам, несколько узловиков во главе с самим приором Александром пили пиво у стойки, а стол под висящей на стене фотографией Мерлина занимала компания «чистильщиков» – бойцов из Барьерной армии.
Этих-то какой черт сюда принес?
Я кивнул Лешему, знакомому сталкеру из московской локации, улыбнулся в ответ на свирепый взгляд одного из подручных Хистера и прошел к стойке. Распоряжавшаяся за ней Кали, хозяйка заведения, с неизменной сигаретой в углу рта и мрачным выражением на физиономии, увидев меня, хмыкнула.
– Еще одна шваль приползла, – сказала она. – Чего пить будешь, урод?
– И я тоже рад тебя видеть, – отозвался я. – Налей-ка мне водки пальца на четыре и сообрази что-нибудь пожрать.
«Вежливость» Кали давно всем известна, и обращать на нее внимание – глупо.
– Водки ему и пожрать. Размечтался! – пробормотала она, одной рукой вынимая сигарету изо рта и стряхивая пепел в пепельницу, второй открывая бутылку пива, а третьей и четвертой протирая стакан. – Садись за свободный столик, дармоед, сейчас тебе все принесут.
Собственных конечностей Кали лишилась в момент Катастрофы, и нынешние – искусственные, на сервоприводах. Сила в них заключена немалая, ну а ловкости ее движений позавидует акробат.
Свободных столов было немало, и я выбрал тот, что поближе к егерям.
Эти засранцы хоть и свихнуты на все импланты, всё же свои, практически соседи, не то что армейские.
– Привет, Лис. – На стул рядом со мной шлепнулся молодой парень: круглое лицо, на лбу – серебристая язвочка, серые глаза смотрят дерзко и вместе с тем неуверенно. – Слушай, у меня есть заказ. Отличные клиенты, хорошо платят, но нам нужен опытный проводник...
Он торопился, брызгал слюной и размахивал руками.
– Остынь, дружище Сириус, – сказал я. – Я только что с ходки и несколько дней буду отлеживаться. А сейчас вообще поесть хочу и посидеть спокойно. Не мельтеши, ладно?
Сириус – сталкер-посредник, довольно шустрый и оборотистый, но больно уж назойливый. Если его не осадить сразу, то он так и будет канючить над ухом, пока не проест всю плешь.
Сириус посмотрел на меня удивленно и набрал в грудь воздуха для очередной тирады.
– Остынь!– повторил я жестче. – Если дело не срочное, подходи дня через три.
– Э, ну ладно... – Он поднялся, и я остался в одиночестве.
Через пару минут мне принесли стакан с водкой, тарелку с консервированным мясом неизвестного зверя и сублимированным рисом, а также нарезанный крупными ломтями хлеб.
Не бог весть какие яства, но всяко лучше, чем армейский «Сухпай».
– Записать на счет? – спросил официант, один из подручных Кали.
– Не надо, – махнул я рукой. – Сегодня я при деньгах.
Он кивнул и удалился, а я взял стакан, выдохнул и влил в себя мерзкое прозрачное пойло. Горло обожгло, на глазах выступили слезы, а в желудке что-то неприятно дернулось.
Ничего, и не такое пивали – я подцепил ломоть мяса и принялся жевать.
Пока управлялся с ужином, узловики допили пиво и гуськом двинулись к выходу. Когда за последним из рыцарей закрылась дверь, мне стало легче дышать – не люблю я эту компанию.
Если с Хистером и его нацистами все ясно сразу, да и с Дьяконом тоже, то Хантер обожает пускать пыль в глаза. «Нодус санкти эст», герб, «братья», и прочее, а за всем этим – та же жажда власти и обогащения, что и у других.
Проводив орденских сталкеров взглядом, я махнул Кали и показал пустой стакан, намекая, что не прочь повторить.
– Здорово, Лис, – вкрадчиво сказали мне в ухо, и я про себя выругался – расслабился, не услышал, как ко мне подошли.
– И тебе того же, – отозвался я, не поворачивая головы.
Очередной желающий пообщаться со мной прошел мимо стола и опустился на стул напротив. Оглядев его физиономию, я определил, что видел ее тут, на Обочине, не один раз, но вот имени этого типа не знаю.
Выглядел он необычайно холеным для Пятизонья и в то же время – опасным, как тигр с ядовитыми зубами. Узкие глаза, полное отсутствие щетины на подбородке и щеках, темный ежик на какой-то угловатой башке и странная, точно срезанная мочка правого уха.
– Я – Игрек, – представился этот тип так, словно это все объясняло.
Я пожал плечами и сказал:
– Хоть Зет, мне без разницы. Если у тебя ко мне дело, то найди меня дня через три, если ищешь компанию, то лучше пересядь за другой стол. Я не любитель дружеских посиделок.
За три года в Пятизонье я так и не обзавелся друзьями – исключительно потому, что сам этого не хотел.
– Я знаю, – он улыбнулся, демонстрируя безупречные имплантированные зубы. – Я много о тебе знаю. Ты здесь с января пятьдесят второго, один из старожилов. Опытен, осторожен, никогда не лезешь на рожон и ни с кем не идешь на тесный контакт. Ты не вступил в Орден Священного Узла, хотя тебе предлагали. Ты мог занять хорошее место в «Ковчеге», но тоже не пошел на это. Мне хочется знать – почему? Что ты за человек такой, Лис?
Ну вот, этого еще не хватало – нашелся желающий залезть ко мне в душу.
Я парень, вообще-то, крайне спокойный, и на свете очень мало вещей, которых я не терплю в принципе. Одна из них – откликается на имя Наталья, вторая – лицемеры и стукачи, а третья – когда мне начинают задавать вопросы личного характера.
Я подождал, пока официант заменит пустой стакан на полный, и только после этого ответил:
– Считай, что я не люблю работать в команде даже из двух человек. А вообще – это не твое дело. – Я выхлебал водку, и на этот раз не почувствовал вкуса. – Ты не первый, кто уйдет от меня несолоно хлебавши. Нет у меня желания перед всякими тут... кого я не знаю...
Так, похоже, хватит пить – язык у меня развязался.
Вопреки ожиданиям, этот лощеный тип не обиделся на «всяких тут», а улыбнулся вновь.
– Мое дело, – сказал Игрек. – Ты просто не подозреваешь, насколько мое. Но оно может стать и твоим. Такие люди, как ты, нужны нам, – он нагнулся ближе и заговорил тише: – Ты не думал, что давно пора взять все богатства Пятизонья в наши руки, в руки тех, кто тут живет? Что надо самим зарабатывать на том, что дает эта земля, а не кормить всяких дармоедов?
Ясно – передо мной эмиссар мафии, тайной организации сталкеров, замахнувшейся на то, чтобы подмять под себя местную торговлю. Само собой, проводник моего класса им пригодится – караваны водить, ловушки отыскивать, биомехов ловить, артефакты добывать.
