Усыпив часового, она должна была как можно скорее — пока из-за поворота не показался кто-нибудь из его приятелей, перелезть через ограду, которая состояла сплошь из вертикальных заостренных наверху железных прутьев около пяти каптов в высоту. Если бы не физическая подготовка, полученная Гинтой в школе нумадов, и умение управлять стихией нафф, она бы вряд ли преодолела такую изгородь, тем более быстро.
Ещё труднее было с вунхами, которые буквально наводняли сад. Гинту сразу окружила целая стая. Пришлось сначала отпугнуть их особыми звуками, а уж потом усыплять. Проникнуть в замок тоже оказалось непросто. Окна первого и второго этажей были забраны частыми решётками. На третьем Гинта увидела несколько открытых, из них одно — неосвещённое. Девочка решила, что в него-то она и полезет. Единственным, за что она могла цепляться, карабкаясь на третий этаж, был растительный орнамент, выступающий из стены примерно на два панта[3] поэтому Гинте опять пришлось прибегнуть к помощи нэфов.
Вскоре она очутилась в узком полутёмном коридоре, в конце которого над дверью горел маленький светильник в виде бутона. За дверью оказался ещё один коридор, а может, холл, освещенный чуть поярче. Ноги утопали в пушистом ковре, на стенах тоже были ковры и какие-то складчатые занавески… Когда одна из этих занавесок зашевелилась, Гинта едва успела спрятаться за каменный вазон с цветами и мысленно обругала себя. Столько времени провела среди валлонов и забыла, что они имеют обыкновение завешивать двери спален.
Из-за штор показались две молодые женщины. Одна была беременна и явно плохо себя чувствовала. Гинта поймала себя на том, что больше всего ей сейчас хочется выйти из своего укрытия и помочь этой женщине. Инстинкт врачевателя…
— Пойдём к фонтану, — сказала беременная. — Как ни странно, когда я смотрю на воду, мне легче. Даже тошнота проходит.
В залах и коридорах замка царил полумрак. Гинта незаметно следовала за приятельницами. Массивная мебель, тяжёлые портьеры, а также многочисленные статуи и вазоны позволяли при необходимости спрятаться. Впрочем, необходимости в этом не возникало. Гинта двигалась очень тихо, а женщины были слишком увлечены разговором, чтобы что-то замечать. Зато Гинта благодаря слуховому анхакару слышала каждое их слово.
— Скорей бы всё это кончилось, — жаловалась беременная. — Я так устала… Ещё три месяца таскаться с этим пузом. Не понимаю я тех, кому действительно хочется рожать детей. Ну ладно беднякам… Им больше заняться нечем, кроме как работать, есть да размножаться. А наша Марна… Хороша-а. Вот придумала… А где она сейчас?
— Как где? У родителей. Пусть растит своего сыночка. И стареет. А мы будем вечно молоды. И прекрасны! Так что, Релла, потерпи ещё немного. Зато ты и твой Миллиган теперь надолго обеспечены хармином. И не только вы. А потом и для вас кто-нибудь постарается. А если ты родишь второй раз…
— Ну уж нет, с меня и одного хватит…
— Эй, кто тут? — неожиданно раздался хриплый мужской голос.
Гинта замерла. Подруги ушли далеко вперёд, и она не видела сейчас ни их самих, ни того, с кем они встретились в коридоре.
— Зачем так кричать? — недовольно сказала Релла. — Неужели ты даже с фонарём не можешь разглядеть, кто тут?
— О, простите… Я не сразу вас узнал. Я могу вам посветить и проводить…
— Обойдёмся без провожатых…
Дальше Гинта не слышала. Точнее, не слушала. Сквозь голоса людей она уловила частое, прерывистое дыхание вунха. Он явно учуял поблизости чужого и рвался с поводка. Гинта кинулась в первую попавшуюся дверь и долго бежала по какой-то ужасно длинной галерее, где было некуда свернуть. Потом она очутилась на лестнице, круто вздымавшейся вверх. Лестница вывела её на широкую балюстраду. Сзади послышались тяжелые прыжки, бряцанье когтей по каменным ступенькам и шумное дыхание. Зверь настигал её. Охранник был ещё далеко. Да и вряд ли он очень спешил, спустив вунха с поводка. Он знал, что от его четвероногого помощника никто не уйдёт. Не знал он только, с кем имеет дело…
Обезвредив вунха, Гинта посмотрела вниз. Она была на пятом этаже. Из сада доносились голоса. Может быть, кто-то обнаружил спящих вунхов… А может, просто часовые перекликаются… Заклиная нэфов, Гинта спрыгнула на балкон второго этажа. Здесь всё было, как на третьем: ковры, статуи, высокие зеркала, серебряные светильники, позолота… Тяжёлая и однообразная валлонская роскошь. Обследовать этот этаж Гинте не удалось. Её чуткий слух уловил отдаленный топот множества ног. Видимо, сигнал тревоги уже был передан всем, кто охранял замок. Её искали. Гинта опять мысленно обругала себя. Надо было усыпить не только вунха. Надо было подождать охранника и усыпить его тоже… Хотя, какая разница? Эти две женщины наверняка тоже поняли, что во дворец пробрался кто-то чужой…
Погоня двигалась сверху, и Гинта со всех ног кинулась на первый этаж. Вот он не походил ни на второй, ни на третий. Он скорее напоминал валлонскую больницу в Среднем городе, которую Гинта однажды посетила вместе с Эрлином. Гладкие белые стены, каменный пол, массивные колонны. С потолков свисали круглые лампы, озарявшие пустые коридоры холодным бледно-голубым светом. Гинта понимала, что коридоры недолго будут пустыми. Шум погони стремительно приближался. Надо отпугнуть зверей, а людей она сумеет запутать… До чего же хорошо у них натасканы вунхи. Видимо, они знают всех обитателей замка и сразу чуют постороннего.
Глубоко вдохнув, Гинта издала громкий воющий звук, которым вунхи предупреждали своих о смертельной опасности. На какое-то время она почувствовала себя победителем. До неё доносились удивлённые, сердитые голоса и вой зверей. Обезумев от страха, вунхи рвались с поводков, чтобы убежать и спрятаться. Гинта знала — удержать их невозможно, испуганные животные могут просто растерзать своих хозяев. А ей надо найти какой-нибудь выход. На окнах решётки, у всех дверей, ведущих на улицу, конечно же, охранники. Их, наверное, много, но она попробует с ними справиться… Где вот только двери? Её преследователи были уже на лестнице. Вунхов они отпустили, но сами сейчас будут здесь.
Бегая в поисках выхода, Гинта всюду оставляла наомы — в основном фигуры нынешних абельмин и абельминов. Это ещё больше собьёт с толку тех, кто за ней гонится. Они, конечно, разберутся, в чём дело, но, гоняясь за призраками, потеряют много времени.
В конце одного коридора Гинта наконец-то обнаружила какую-то дверь. Она оказалась запертой, и, чтобы её открыть, пришлось прибегнуть к силовому анхакару. За дверью Гинта увидела узкую лестницу, ведущую вниз. Прежде чем спускаться, она закрыла дверь на массивную железную задвижку. Лестница упиралась в очередную дверь, на этот раз незапертую. Осторожно отворив её, Гинта вышла в просторный коридор, освещенный ярким голубоватым светом. Вдоль стен стояли низкие белые скамьи. Здесь было несколько дверей с круглыми железными ручками. Гинта явственно ощущала присутствие людей. Она не слышала ни звука, но чувствовала поблизости какое-то движение. Здесь что-то творилось. Что-то страшное. Она не знала, что именно, но ей казалось, будто воздух в этом белом коридоре насыщен ядовитыми парами, хотя здесь, вроде бы, ничем не пахло… Нет, здесь пахло смертью…
Громкий стук наверху заставил её вздрогнуть. Погоня шла по пятам. Гинта огляделась — надо было прятаться. Стук прекратился, но через некоторое время возобновился громче прежнего. Услыхав скрип отворяемой двери, Гинта шмыгнула за колонну. Хорошо, что тень в эту сторону…
— Гарн! Маллорм! — раздался рядом высокий, дребезжащий голос, который одинаково походил как на мужской, так и на женский. — Гарн! Есть здесь кто-нибудь?
В конце коридора скрипнула ещё одна дверь.
— Да, абеллург! Мы здесь…
— Вы что, оглохли? Сколько они уже там стучат… Или мне самому бегать открывать? Вы должны быть вот тут! И отлучаться можете только по одному.
— Абеллург, мы только…
— Ладно, хватит… Узнайте, что им надо.
