Переходя к описанию допетровского женского наряда, мы в настоящем случае, ограничиваемся только предметами, которые входили в состав наряда цариц и взрослых царевен в XVI и XVII ст. и касаемся общего описания одежд лишь настолько, чтобы объяснить частности, принадлежавшие собственно царскому быту. Это вообще предмет очень дробный и мелочный и потому требует рассмотрения по крайней мере по сословным отделам, ибо в каждом сословном кругу он представлял свои видоизменения.

Само собою разумеется, что царицын быт, как высший порядок жизни, заключал в себе и все общие, т. е. основные черты древних нарядов и уборов. Так и в царском быту, как и во всенародном, взрослые девицы носили волосы открытыми и распущенными по плечам, при чем в достаточном и знатном быту, а след. и в царском, волоса бывали завиты, как говорит Корб «с великолепным изяществом в искусственные кудри». Это можно заметить и на современных изображениях, рис. I, II, III, V.

Другой род волосного убора, столь же обыкновенный, даже и теперь в простом быту, заключался в том, что волосы заплетали в одну косу или в две косы, которые и ниспадали назади к плечам и по спине. При этом в концы кос вплетались ленты или же бахрома, а иногда прикреплялась золотая кисть или подвеска. Это был косник или накосник. На рисунке VIII, 2, изображен такой убор в две косы с косниками. Но здесь же мы видим, что вместе с косами остаются и распущенные по сторонам волосы. Действительно ли употреблялся и в этом виде волосной убор, сказать не можем; но знаем что, напр. при венцах, корунах и киках у царевен всегда подавался и косник, который составлял даже принадлежность этих уборов и описывался, как составная их часть. Между тем царевны в венцах видимы тоже с распущенными по сторонам волосами. Можно полагать что по сторонам оставлялись только пряди волос, завитых в локоны, ибо локоны были очень употребительны в детском уборе и даже в уборе замужних женщины, именно цариц, рис. I и II.

По свидетельству Болтина «косу заплетали сколь можно слабее, дабы была она шире, разделив волосы на множество прядей и перевив их золотыми нитками» (упомянем, что подблюдная святочная песня поет: русу косу плетучи, шелком первиваючи, златом приплетаючи); а у богатых на сии нитки нанизывался жемчуг. Потребно было искусство и привычка хорошо заплесть косу и чтоб она закрывала всю шею от самых ушей и низвешиваясь по спине, постепенно сужалась до самого косника. Таким образом заплетенная коса представляла вид решетки искусно связанной [231]

Косник или накосник состоял главным образом из кисти шелковой, золотной или жемчужной, непременно с золотною или жемчужною ворворкою, как называлась верхняя связка кисти, скрепдявшая в одном узле ее нити и состоявшая обыкновенно из плетенья или вязанья, которое и представляло ворворку [232]При устройстве косника эта ворворка или кистевая связка получала разнообразную форму, которая поэтому и приобретала отдельно название косника в собственном смысле. В богатом наряде она делалась даже из металла, из золотой или серебряной цки, дощечки или листа различной формы, к которой и прикреплялась необходимая кисть. Иногда эта цка устраивалась с тремя ворворками и двумя кистями; одна ворворка в таком случае помещалась вверху двух других и служила для них связью. Косник вплетался в косу посредством снурка ипожилин (Матер. стр. 113), которые находились вверху основной ворворки.

Болтин описывает старинный косник «треугольником в два или три вершка шириною, сделанным из картузной бумаги, обшитой шелковою тканью и унизанной в узор жемчугом и каменьями; привязывался он к концу косы одним углом». Из предыдущих указаний также видно, что косник и в виде кисти или какой либо цки делался также треугольником.

Для сохранения в порядке ниспадавших по плечам волос, являлась необходимою перевязка, какую видим на рис. III, 6. Это в обыкновенном повседневном употреблении была простая шелковая или золотная неширокая лента. Само собою разумеется, что она служила также и весьма красивым убором для головы, выделяя своим цветом, прибранным к лицу, или своими украшениями из золота, жемчуга и дорогих камней, еще сильнее белизну, румяность и вообще красоту лица и волос. Очень естественно также, что в вырезке по краям она получала разнообразную форму, какая наиболее нравилась. Так у царевны Татьяны М. (12 лет) была перевязка низаная с городы; у царевны Анны М. (22 лет) упоминается перевязочка низаная жемчужная с каменьи. Кроме того иногда налобная, передняя часть перевязки устроивалась с большим богатством в виде какого либо узорочного узла или фигуры. Такой перевязке присваивалось преимущественное название чела, челки, как особого налобного украшения. Чело упоминается еще в духовной Калиты 1328 г. В числе даров дочери своей, князь Верейский (1486 г.) упоминает челку, низану великим жемчугом [233]. В простонародном быту самая перевязка-лента носила название начелка, начельника, очелка, также повязки и повязи; таким образом с именем перевязки соединяется смысл вообще головного начельного убора, который мог иметь весьма разнообразную форму.

Перевязка-лента обращалась в особый убор с именем чела или очелья и вообще повязки, когда устраивалась из более или менее широкой каймы, огибавшей чело стоймя на ребро, причем начельная часть делалась обыкновенно шире или выше, в роде кики, а концы сходили назад обрезами в виде зубцов или постепенно (серповидно) уменьшались до ширины простой перевязочной тесьмы. Эти концы связывались назади широкими лентами, ниспадавшими вниз по спине в виде лопастей, рис. VII, 3.

Можно полагать, что подобная повязка в XV веке называлась челом кичным, ибо в передней части она стояла на голове или возвышалась кикою. Впрочем чело кичное могло в действительности обозначать и одну только переднюю цку или доску самой кики.

Повязка, устроенная сплошною, напр. жемчужною, каймою вокруг головы, называлась венком. Особый вид венка, который делался обыкновенно из металлической цки и прорезывался насквозь каким либо узором с городками или зубцами вверху, назывался венцом. Венцу с городы, т. е. с острыми углами вокруг, присвоено было царственное значение, ибо он и делан был по образцу древнейших царских венцов, в каких цари и царицы, особенно восточные изображались на монетах и др. памятниках. Такой венец употреблялся у нас исключительно в девичьем уборе, по той причине, что его носили только на открытых волосах. Нет сомнения, как девичий убор, оп существовал еще в древнем княжеском быту: удельный Верейский князь Михайло Андреевич в 1486 г. пожаловал дал дочери своей (Марье) «венец царьской с городы да с яхонты да с лалы да с зерни с великими; другой венок низан великим жемчугом» [234]. В XVI и XVII ст. венец составляет необходимый убор царевен с малого возраста и государевых невест, когда они нарекались царевнами. На рисунках II, III видим, что венцы надевались без всякого другого убора, принадлежащего к тому же наряду, каковы были рясы, подниз, косник или накосник. Однако ж в описях казны царевен эти принадлежности наряда описываются вместе с венцом, как его составные части, а потому должно заключить, что рисунки изображают наряд не вполне. — Удельный князь Верейский, отдал дочери (1486 г.) вместе с венцом царским между прочим и «рясы с яхонты да с лалы, колтки золоты с яхонты». Рясами, как увидим, назывались длинные пряди из жемчугу, каменьев с сережными кольцами и колтами, привешиваемые по сторонам венца. Поднизь в собственном смысле была начельником и прикладывалась к венцу с передней, налобной его стороны в виде перевязки или в виде сетки с жемчужными или золотыми висюльками по нижнему краю.