Длина беговой дорожки стадиона определяется с помощью отрезка определенного размера – метра. Сравнивая длину дорожки с длиной метра, мы получаем результат: сто метров, четыреста метров…

Так измеряется все: объем, протяженность, вес, время, скорость движения, сила…

А чем измерить стоимость товара? Не будешь же всякий раз определять количество труда, затраченного на изготовление. Это слишком сложно.

Нельзя ли взять какой-то один товар, принять его условно за единицу стоимости и измерять все другие?

Пусть это будет овца.

Тогда сразу упрощается определение сравнительной стоимости товаров.

Из опыта люди знали, что 1 овца = 1 рыболовной сети = 1 шкуре быка = 2 топорам = 4 глиняным горшкам и т. д.

Все приравнено к овце!

Если нужно обменять топоры на сеть, легко определить, что за нее нужно дать два топора. За четыре горшка можно получить одну бычью шкуру…

Но раз все товары оцениваются с помощью одного товара-посредника, то нельзя ли упростить и сам обмен так, чтобы стала ненужной цепочка обменов, к которым вынужден был прибегнуть Камерон?

Имей, например, овец же меняй, на что хочешь! Обмен будет состоять лишь из двух частей:

любой товар меняется на овцу;

овца обменивается на любой товар.

У бондаря есть бочки, ему нужны ножи. Бондарь обменивает свои бочки на овец, а за овец получает ножи. Овец все охотно принимают, они всегда пригодятся. Их можно употребить в пищу или приобрести за них любой другой товар.

Таким образом, один товар становится средством, с помощью которого обращаются, обмениваются другие товары.

Подобные товары и были первыми деньгами.

С их появлением обычный обмен превратился в куплю-продажу.

Стоимость любого товара стала определяться деньгами и называться ценой.

Какие только предметы не служили деньгами! У народов-охотников – шкуры зверей, у земледельцев – зерно, вино, растительное масло.

Вначале это было делом случая, одни товары сменялись другими. Но всегда это был или наиболее важный из предметов, или такой, который легко отчуждается, то есть переходит от одного владельца к другому.

Для этой цели очень подходили шкуры. Они легки, долго сохраняются. Из них можно сделать одежду и обувь, обтянуть щит. Шкуры-деньги знали такие древние государства, как Спарта, Рим, Карфаген. Письменные памятники народов древней Скандинавии рассказывают, что и на этой земле, где в изобилии водились звери, деньгами служили шкуры. Ими расплачивались за покупки, платили штраф. В своде законов того времени говорится, что за оскорбление словом обидчик должен отдать лисью шкуру, за пощечину – куницу, за физическое увечье – соболя.

Следы эпохи, когда шкуры служили деньгами, остались в языке некоторых народов. По-эстонски «раха» – «деньги», а родственное лапландское слово означает «шкура», «кожа».

Еще совсем недавно шкуры играли роль денег на Аляске. Это было во времена Джека Лондона.

У многих порабощенных капитализмом народов подобные деньги дожили до нашего века.

В старой Монголии деньгами служил «кирпичный» чай. «Кирпичи» представляли собой пропитанную телячьей кровью, прессованную и высушенную в печи смесь листьев чайного куста и некоторых диких растений.

Знаменитый русский путешественник Пржевальский, побывавший в Монголии, рассказывал, что всякий желающий купить что-нибудь на базаре должен был тащить с собой мешок с тяжелыми чайными «кирпичами». Вес каждого «кирпича» составлял почти полтора килограмма.

Служили деньгами не только предметы первой необходимости, но и украшения. Они тоже созданы трудом, сложным и тонким.

Долог был путь развития человека, прежде чем он смог сделать первый рисунок на скале, на стене своей пещеры, слепить первую статуэтку.

Этот путь измеряется не только временем, но и количеством добытой пищи, обтесанных камней, собранных плодов.

Труд, борьба за существование развивали наблюдательность, способность запомнить виденное, а потом отобрать из него самое важное, характерное.

Но чтобы изобразить виденное, нужна еще и рука. Не та рука, что умела лишь грубо обработать камень или метать копье.

Для искусства требовалась кисть с послушными, чуткими пальцами, способными к мелким и точным движениям.

Вот в музее каменные орудия разных эпох. В начале ряда лежит почти бесформенный, чуть заостренный камень. Только при тщательном осмотре увидишь следы обработки.

А в другом конце – совсем современный топор, только что не металлический! Как разумны его формы, как чиста отделка! А ведь его возраст – несколько тысяч лет.

Разная рука делала эти топоры. Сменялось поколение за поколением людей, медленно развивалась в труде человеческая рука, делалась послушней, гибче, а вместе с ней совершенствовалось и то, что она творила.

Постигнув искусство изображения окружающего, первобытный охотник пустил его в ход в борьбе с природой. Он рисовал медведя и метал в изображение копья: это было колдовством, помогающим счастливой охоте, и в то же время упражнением, тренировкой.

Затейливые линии, круги и пятна покрыли человеческое тело, чтобы устрашать другие живые существа и непонятные природные силы…

И лишь много позже человек применил искусство для украшения собственной персоны.

Человеку казалось, что природа создала его самого недостаточно красивым: нет у него ни разноцветных перьев, ни играющей нежными красками чешуи, ни мягкой и теплой шерсти…

Но у человека были необыкновенные руки, они умели делать все, и он стал переносить на себя то, что видел у других живых существ. Фантазируя, он изменял виденное. С помощью красок он расписывал тело полосами, кругами и пятнами, украшал перьями, иглами дикобраза, цветными камнями, причудливой формы ракушками, кусочками коралла…

Сперва он удовлетворялся тем, что давала природа в готовом виде. Потом его вкус делался взыскательней: каждый стал искать то, чего нет у других, что является редкостью, говорит о каких-то особенных качествах владельца.

Акула – страшный хищник южных морей. Но находились доблестные охотники, которые с помощью ножа выходили победителями в схватке с ней. Как же не украсить грудь ожерельем из зубов убитой акулы? Или из когтей побежденного льва? Или редкой красивой ракушкой?…

Многие считают, что именно раковины были первыми деньгами. Среди них отличается каури. За свою форму она называется также змеиной головкой, ужовкой.

Необыкновенна судьба каури! Из сравнительно уединенного небольшого района Мальдивских и Лаккадивских островов она распространилась в качестве денег чуть ли не на все северное полушарие Земли. Ее знали Индия и Цейлон, Сиам и Африка. Ее находят в далеких от родины развалинах древней Ниневии, в славянских курганах, на берегах Балтийского моря, в могильниках древних Германии и Англии, Швеции и Франции.

Шли тысячелетия, а неказистая раковина царила на рынках многих стран мира. Любой товар можно было купить за каури, даже… человека! Пять «мешков» каури давали за молодую рабыню.

«Мешок» или десять «голов» содержал 200 тысяч штук раковин. Пятьдесят «шнуров» составляли одну «голову». «Шнур» – нитка, на которую нанизано сорок раковин.

Ходили в качестве денег у индейцев Северной Америки и кожаные пояса – вампум, на которые узором нашивались раковины цилиндрической формы.

Вампум ценился не только как украшение. Это был почетный знак. Вампум вождя племени был символом его власти.