– Будем брать! – сказал по радиостанции Светлоносов и вышел из своей засады. Он приближался к машине неторопливой походкой, словно прогуливался, и с деланым равнодушием смотрел на Порохова.

Леша, ничего не подозревая, продолжал выкачивать бензин из трубопровода. Увидев незнакомого молодого человека, он довольно грубо спросил:

– Чего надо, парень? Давай дуй отсюда!

Светлоносов вздохнул, словно сожалея о том, что не может выполнить эту просьбу, и поднес к глазам Порохова служебное удостоверение.

Лешка побледнел. Мент! Выследил! Что делать? Бежать?

Не задумываясь о последствиях, Лешка круто повернулся и что есть духу побежал по аллее. Ему наперерез выскочил Фирсов, ловко подсек ногу, и Лешка грохнулся на асфальт. Тут подоспел Корнилов. Милиционеры скрутили парня и подвели его к машине. Светлоносов быстро обыскал Порохова. В карманах нашел радиостанцию с проволочной антенной и сотовый телефон.

– Я не имею никакого отношения к этой машине, – угрюмо произнес Порохов. – Шел мимо, смотрю: кто-то бензин качает. Думаю, надо вентили перекрыть и милицию вызвать... А тут вы. Я решил, что это вы качаете бензин, да еще и выдаете себя за милиционеров. Потому и побежал...

Ему казалось, что он врет очень складно, что милиция ничего не докажет. Но тут вдруг пронзительно запищал сотовый телефон. Корнилов поймал взгляд Светлоносова, поднес трубку к уху и невнятным голосом произнес:

– Слушаю!

– Леша! – раздался из трубки молодой голос. – Как там у тебя?

– Нормально! – ответил Корнилов. – Немедленно приезжай ко мне! Срочно, понял?

Корнилов отключил телефон и посмотрел в глаза Порохову. Тот скрипнул зубами от досады и уставился себе под ноги.

Милиционеры посадили Порохова в кузов.

– Не вздумай пикнуть, парень! – предупредил его Фирсов, и для пущей убедительности поднес к его лицу свой увесистый кулак.

Ничего не подозревающий Дмитрий Петелин уже через несколько минут подъехал к "ЗИЛу". Леши нигде не было видно. Тихо работал насос, выкачивающий бензин из трубы. "Куда он подевался?" – подумал Дмитрий и вдруг почувствовал на своем плече чью-то тяжелую руку. Петелин медленно обернулся и тотчас встретился взглядом с Корниловым.

– Милиция, – как-то буднично произнес Корнилов.

Дмитрий почувствовал, как бешено заколотилось в груди сердце. Взгляд Корнилова сказал обо всем. Смешно теперь изображать на лице недоумение, хлопать глазками. Надо спокойно протянуть руки. Запястья у Дмитрия тонкие, наручники можно будет защелкнуть поверх рукавов рубашки... Он поступил так без колебаний, совершенно осознанно и с облегчением, потому как это сняло с его души ставшую невыносимой тяжесть.

В третьем часу ночи милиционерам Корнилову и Коршунову, которые по плану оперативных мероприятий перекрывали выезд на Ивановскую дорогу, по рации сообщили, что в деревню Любимовку со стороны Ивановского шоссе приехал бензовоз и закачивает из емкости бензин.

– Куда направился бензовоз? – спросил у коллег Корнилов, как только ему сообщили, что заправленная машина покинула деревню.

– Выехала в сторону деревни Климовское.

– Будем преследовать! – принял решение Корнилов.

Через час бензовоз был задержан на пути в город Иваново. Автомашину осмотрели. Цистерна была полностью заправлена бензином АИ-92.

Уголовное дело для дальнейшего расследования поступило в Следственное управление при УВД Ярославской области. Его принял к производству следователь капитан юстиции Андрей Валерьевич Благов.

Первое, что он сделал, так это получил санкцию председателя районного суда на получение распечаток входящих и исходящих абонентов сотового телефона Порохова и домашнего телефона Петелина. Позже, при отработке связей Порохова, был выявлен некий Чернов. Распечатки абонентов сотового телефона Чернова тоже легли на стол следователя.

В результате анализа информации по телефонам и допросов свидетелей Благов установил, что с нефтеперерабатывающего завода Чернову звонили линейные обходчики Петелин и Сутеев.

Сутеев на первом же допросе признался в том, как "не замечал" сделанной на трубопроводе врезки, как добывал информацию о точном времени перекачки бензина и передавал ее Чернову.

На основании этого Благов вынес постановление о привлечении в качестве обвиняемого Чернова и объявил его в розыск.

Однако у Благова пока не было доказательств того, что емкости, вкопанные в деревне Любимовке, использовались в качестве хранилища ворованного топлива именно Пороховым и Черновым. Чтобы получить эти доказательства, Благов допросил практически всех жителей деревни Любимовки. Старушки и старики охотно рассказывали про "бассейн", про молодых парней, которые "водку не пьют, а делом занимаются".

Но самым полным и точным оказались показания Ларисы Геннадиевны. Шокированная интересом к своей особе следователя, она без утайки рассказала, что автомашинами и емкостями, стоящими за ее домом, занимался муж ее внучки, Лешка Порохов.

– А разве есть какой криминал в том, что парень закопал в землю эти бочки? – осторожно поинтересовалась она у Благова. – Не велика беда. Никому эти бочки не мешают, будь они неладны! А Лешка – парень работящий, бизнес свой налаживает. За что ж хорошего бизнесмена наказывать?

Благов вздохнул, встал из-за стола и опустил ладонь на скоросшиватель.

– Нет, не бизнесмен он, бабушка, а вор. Вот в чем вся беда.

Благов задержался в своем кабинете дольше обычного. Уголовное дело, которое поначалу показалось ему достаточно простым, требовало массу времени и сил. Он взял карандаш и принялся набрасывать на листе бумаги первоочередные дела. Во-первых, надо провести выемку финансовых документов по приобретению бензина в хозяйствах Некрасовского района. Во-вторых, допросить водителей бензовозов по фактам приобретения нефтепродуктов в Ярославле. Затем надо срочно допросить в качестве свидетелей и проверить на причастность к совершению преступлений сотрудников ООО "Фен", в частности, директора Лузгину и ее водителя Шелепина...

Благов отложил карандаш и задумался. С Лузгиной он уже встречался. Умная и хитрая женщина. Ее голыми руками не возьмешь. А Шелепин – тот, конечно, еще пацан. При разговоре мнется, глазки бегают, руки дрожат.

Его отвлек от мыслей телефонный звонок. Громкий, нервный сигнал! А вот голос старшего опер-уполномоченного Ильина совсем спокойный, будничный.

– Андрей Валерьевич?.. Докладываю по поводу машины. "ЗИЛ-131", а также несколько единиц заброшенной техники, которую мы нашли в Любимовке, по учетам ГИБДД не числятся, а по изъятым документам принадлежат Порохову.

– Хорошо, спасибо, – ответил Благов. – Свяжись с ребятами, пусть продолжают наблюдение за Любимовкой. Все машины, которые останавливаются рядом с емкостями, брать на контроль.

Иногда Андрей Валерьевич испытывал приливы необъяснимого пессимизма. Впрочем, это не мешало ему оставаться дотошным и щепетильным, чего требовала работа следователя. Со своим цепким взглядом и негромким голосом он проверит все, что можно проверить. Сегодня суббота, Ильин хотел освободиться пораньше – намылился с ребятами на рыбалку. Рыбалка – это, конечно, прекрасно, но, к сожалению, сегодня придется поработать.

Провести осмотр места заправки бензовозов хозяйств Некрасовского района с участием водителей. Допросить жену Чернова Ольгу. Провести очную ставку Чернов – Сутеев. И еще с десяток других следственных действий.

Благов хоть был опытным следователем, но из памяти еще не стерлись белые страницы конспектов и учебников по криминалистике, из которых словно сыпались цитаты: "...особое значение в обеспечении успешности допроса имеет его коммуникативная сторона...", "...воспроизведению показаний на допросе может помешать волнение, вызванное необычной для допрашиваемого процедурой допроса...", "...способность находить верный тон в общении, пробуждать заинтересованность к даче правдивых показаний..."