– Счетчики фиксируют количество топлива, влившегося в резервуар под давлением, я правильно вас понял?

– Конечно.

– А как вы учитываете топливо, оставшееся в трубопроводе после перекачки?

– Учитываем! Обязательно учитываем! – заверил директор. – Это топливо стекает из трубопровода в специальный резервуар, и оператор нефтебазы совместно с оператором цеха номер тринадцать при помощи рулетки производят замер его объема.

– При помощи рулетки?

– Пусть вас это не смущает! У нас есть таблицы, по которым достаточно точно рассчитывается масса поступившего нефтепродукта. Проверено временем! Эти данные сообщаются дежурному инженеру цеха номер тринадцать. Все, вплоть до последнего килограмма, экономист цеха фиксирует у себя. Эти цифры потом заносятся в официальные документы завода. И вот неожиданно всплыла серьезная недостача нефтепродукта, прибывшего на нефтебазу.

– Около пятидесяти тонн?

– Да, около пятидесяти тонн, – кивнул директор и нахмурился.

– Утечки из резервуаров исключены?

– Абсолютно.

– Приборы?

– Мы протестировали их. Выявленная погрешность соответствует норме.

– Выходит, топливо теряется где-то на проме-жутке между заводом и нефтебазой?

Директор развел руками:

– Делать выводы – ваша прерогатива, товарищ следователь. Трубопровод между заводом и нефтебазой охраняется нашими обходчиками. Никто из них не докладывал о каких-либо повреждениях.

Следователь встал, подошел к карте района, которая висела на стене кабинета и напоминала замысловатые обои.

– Вот наш завод, – сказал директор и ткнул пальцем в россыпь черных прямоугольников. – А это нефтебаза. Красная линия – это трубопровод.

Благов медленно скользил взглядом по красной линии, по этой энергетической артерии, которая пересекала поля, рощи, мелкие речушки и дороги.

– А это что? – спросил он, указав на вытянутую прерывистую окружность, которая заключала в себе красные угловатые фигуры, которые чем-то напоминали белорусский узор.

– Это воинская часть, – ответил директор и, скривив губы, махнул рукой. – Бывшая! Все там разворовано и разрушено. Когда-то ходили строем солдаты, пели песни, чистота и порядок. А теперь – пристанище для бомжей.

– Пока у меня все, – сказал Благов.

– Я желаю вам удачи! – сказал напоследок директор, но следователь уже не ответил, вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.

Линейный обходчик Дмитрий Петелин брел по тропе, понуро склонив голову. Бывают же на свете такие профессии, от которых с души воротит. Ничего привлекательного и интересного! Одна беспросветная тоска. Зимой холод пронизывает до костей и проваливаешься в сугробы. Весной и осенью слякоть, грязь – после обхода заляпан с головы до ног так, что домой страшно идти. Летом жарко, мозги плавятся от солнца, обливаешься потом и не знаешь, где бы найти тень. Но все эти нюансы Дмитрий перенес бы с легкостью и без стенаний, если бы платили нормально. А что ему платят? Глянуть не на что! Вечно стоишь перед мучительным выбором, что купить: или ребенку пачку памперсов, или килограмм мяса.

Он остановился, провел рукавом по вспотевшему лбу. Жизнь проходит, и ничего не меняется. Все тот же набивший оскомину маршрут. Те же люди, выгуливающие своих собак. Те же бомжи в кустах, дрожащие над бутылкой дешевой водки. Те же маркировочные столбы. И так будет продолжаться изо дня в день? Из года в год? И мечта купить престижную иномарку и съездить с женой за границу так и останется мечтой?

Дмитрию стало так тягостно на душе, что он не выдержал и опустился на траву. Оперся подбородком на кулаки и уставился на темную полосу леса. Надо что-то делать. Так дальше жить нельзя. Не жизнь, а прозябание!

Погруженный в свои невеселые размышления, Дмитрий не сразу заметил молодого человека в бежевой футболке и джинсах, который быстрым шагом шел к нему. "Обознался, наверное, – подумал Дмитрий. – Не за того меня принял".

Но по лицу незнакомца нельзя было сказать, что он обознался. Приблизившись к Дмитрию и заслонив собой солнце, он попросил зажигалку, прикурил и сел на траву рядом с ним, явно с намерением поговорить.

"Что ему от меня надо?" – с вялым любопытством подумал Дмитрий, искоса рассматривая незнакомца. По виду ровесник – лет двадцать семь, от силы двадцать восемь. Фигура спортивная, стрижка короткая. Черты лица крупные, можно сказать, даже грубые, но внешность парня не была отталкивающей, а, наоборот, располагала к общению.

– Обходчик? – спросил незнакомец.

– Обходчик, – подтвердил Дмитрий, ничуть не удивившись. А кто еще будет болтаться вдоль трубопровода из конца в конец, да еще в любую погоду? Ему хоть на лбу напиши "космонавт", все равно поймут, что он линейный обходчик.

– Заработать хочешь?

О-па! Вот это вопрос! Что называется, с места в карьер. На этот раз Дмитрий взглянул на незнакомца с интересом.

– Допустим, – уклончиво ответил он. – А что надо делать?

– А ничего, – ответил незнакомец и приятно улыбнулся.

– Ну, это ты лапшу кому-нибудь другому на уши вешай, – серьезно заметил Дмитрий. Он терпеть не мог подобной хитрости, которая была сродни рекламным вывертам: обещают товар "совершенно бесплатно", а на деле оказывается, что стоит он вдвое дороже, чем в магазине.

– Я правду говорю! – Улыбка вмиг сошла с лица незнакомца. Он взял Дмитрия за локоть и пристально посмотрел ему в глаза. – Тебе ничего не надо будет делать.

– А конкретнее можно? – попросил Дмитрий, все еще не в силах понять, в чем же здесь подвох.

Парень не торопился. Он оглянулся по сторонам, поплевал на окурок, тщательно притоптал его каблуком и вполголоса произнес:

– Если что-нибудь увидишь на своем маршруте, то сделай вид, что ничего не увидел.

– А что, к примеру, я могу увидеть? – уточнил Дмитрий. Он плохо понимал намеки и потому хотел полной ясности.

– К примеру... к примеру, врезку в трубопровод.

И быстрый настороженный взгляд: как Дмитрий отреагирует?

Так вот где собака зарыта! Дмитрий качнул головой, усмехнулся и уставился себе под ноги. Значит, этот парень собирается сделать врезку и отвести от нее трубу с краном. Понятно, для какой цели. Чтобы втихую воровать бензин для какой-нибудь своей раздолбанной "шестерки". Придет к потайному крану как-нибудь вечерком, отвинтит его и за минуту наполнит целую канистру. Халява!

– И сколько ты собираешься мне отстегнуть? – спросил Дмитрий.

– Пятьсот рублей, – не задумываясь, ответил незнакомец и, помолчав, добавил: – За каждый твой обход.

Дмитрию показалось, что он ослышался. Этот парень собирался платить ему по пятьсот рублей за недонесение... то есть за молчание после каждого обхода? Это ж сколько памперсов, и мяса, и водки, и шампанского, которое так любит Настя, можно купить?

У него от волнения даже дыхание перехватило. Такие деньги! И действительно, ни за что. За бездействие! В его сознании метелью закружились разноцветные купюры, и это зрелище настолько очаровало его, что он не расслышал вопроса незнакомца:

– Чего молчишь? Согласен или как?

– Погоди, – замялся Дмитрий. – Я сразу не соображу...

Он подумал о последствиях. После каждого обхода Дмитрий обязан докладывать обо всех неполадках на трубопроводе дежурному. А если он промолчит, скроет, что нашел врезку? Чем ему это грозит? Да ничем! Всегда можно будет сослаться на плохое самочувствие, на невнимательность или погодные условия. Короче, на форс-мажор.

– Лады, – произнес он и протянул руку. – Как зовут-то?

– Алексей, – представился парень. – В общем, Леша.

– А я Дмитрий.

– Ну, смотри, Дима, – мягко предупредил Леша, и глаза его сверкнули жестоко и холодно. – Держи язык за зубами крепко, не то разговор у нас с тобой будет недобрый... Принимай задаток!

С этими словами сунул руку в карман и протянул несколько сложенных купюр. Расставаясь, Леша оставил Дмитрию телефон, по которому тот должен будет позвонить в случае чего...