— Ваше величество! Послушайте меня! — выкрикивает Каро.

Он уже минуты две бегает за мной по дворцу. Пыхтит в спину, и, вроде как, что-то пытается доложить. Мне не до него.

У меня с утра был суд. Да, это милая вековая традиция, когда именно король выступает судьей по спорам, одной из сторон которых является первый лорд. Этих лордов у нас человек двадцать, и, к счастью, как правило, они не прибегают к услугам правосудия.

А тут вот на меня свалилось негаданное счастье. На Лорда Агана Фрея подал иск купец гильдии суконщиков Гам. Якобы Фрей занял у него деньги на год и не отдает. Да я лорда этого знаю уже лет двадцать. Это старый, противный, скупой до отвращения, но честный до тошноты человек. Да я в жизни бы не поверила, что он способен как занять деньги, так их и не отдавать.

Сразу бы отправила этого купца в неведомые дали, если бы не расписка, подлинность которой засвидетельствована одним из городских магов. Что делать? Зову Саффу. Приходит, красавица такая, улыбается и тут же нелестным образом комментирует работу мага. Мол, со стороны Заемщика расписка подписана не Фреем, а неведомо кем. Вздыхаю от облегчения и только готовлюсь огласить решение, как голос подает Шеоннель. До сего момента он тихо стоял у меня за спиной и успешно притворялся предметом обихода.

— Лорд Фрей лжет, — заявляет это дитя лесов.

Перевожу взгляд на лорда, а тот, вместо того, чтобы начать оправдываться, или, что было бы закономерным, оскорбляться, краснеет и опускает взгляд.

— Уважаемый лорд желает ознакомиться с работой мэтра Сурика? — интересуюсь я.

Очень бы этого не хотелось. Если вдруг Сурик не добьется от лорда новой информации, казне такую сумму придется выплатить, что страшно представить.

И тут лорд Фрей начинает говорить. Мол, деньги брал. Нанял мага, тот состряпал иллюзию, наложил ее на племянника Фрея этого, а потом сам же и засвидетельствовал верность подписи.

Я в ужасе. Велю Николаю взять под стражу Фрея и его племянника, а также этого предприимчивого мага.

Не успеваю разобраться с этим делом, как меня находит Главный казначей и начинает причитать о том, что военная поддержка Эрраде уже съела треть нашего резерва. Обещаю подумать о введении новых налогов. Но я не уверена в необходимости подобных мер. Они явно не добавят мне популярности. Сейчас главное — до возвращения отца сохранить существующее положение дел.

Я уже опаздываю на встречу с Главой гильдии ювелиров. Явно по делу, аналогичному только что рассмотренному. Наверное, тоже будет жаловаться на жизнь. Очень нехороший прецедент получился с этим лордом. Очень!

Слышу нотки отчаяния в голосе Каро Зампинуса, и лишь потому останавливаюсь. Ну вот нет у меня желания с ним разговаривать. Не потому, что он мне противен или неинтересен. Просто голова у меня сейчас занята иным, и любым сообщениям начальника сыска в ней места нет.

— Давай, — говорю, — быстро, у тебя две минуты.

— За две я не успею.

— Не торгуйся. Время пошло.

— В столице бунт. Народ требует вернуть Вальдора на престол. По сообщениям моих сотрудников вот-вот должны начаться погромы.

— Кого громить собираются? — деловито интересуюсь я.

— Начнут с гномов.

— Идиотизм.

— Согласен…

— Я твоего согласия не спрашивала. Я просто констатирую факт. Какие действия предприняты?

— Ведем разъяснительные беседы…

— Да ну!

Каро хмурится.

— Я не закончил.

— Ну, так заканчивай!

— Ищем подстрекателей.

— Нашли?

— В работе.

— Отлично. Найдешь, доложишь.

— Мне кажется, Ваше величество, — ворчливо проговаривает Каро Зампинус, — Вы недооцениваете опасность ситуации.

Теперь уже моя очередь делать недовольную мину на лице.

— Каро, милый мой, скажи мне, пожалуйста, я должна взять на себя решение абсолютно всех вопросов? Или, может, с некоторыми ты попытаешься разобраться сам? Объективных причин для бунта я не вижу. Значит, твоя задача исключить субъективные.

— Мне нужны особые полномочия.

— Какие?

— Я должен получить возможность допрашивать на месте.

— Не дам.

— Но Ваше величество!

— Каро, зайчик ты мой. Сегодня ты начнешь допрашивать на месте без соблюдения процедуры. Завтра, может, и казнить там же начнешь? Как ты думаешь, на моей репутации это скажется положительно? Я думаю, нет. А потому шагом марш выполнять свою работу. Нужны будут еще сотрудники, привлекай. Оплатим.

Дойти пообщаться с купцом мне, видимо, не судьба, потому что в полете меня перехватывает Саффа. Жестко так хватает за локоть и, волнуясь, произносит:

— В городе волнения.

— В курсе, — недовольно отзываюсь я.

— Иоханна! Ты не понимаешь! Люди уже возле дворца!

Опаньки! Вот это новости.

— К окну подойди! — шипит Саффа. И я подчиняюсь.

Вижу толпу за воротами.

— Где Николай? — интересуюсь я.

Ответить волшебница не успевает. Вижу — к воротам уже с нашей стороны несется Николай, а с ним человек двадцать дворцовой стражи.

— Чудненько, — бормочу я, — чем это они там размахивают?

— Демонстранты?

— Конечно.

— Тебе зрение настроить?

— Спасибо, не нужно. Так скажи.

— Долой узурпаторшу, верните доброго короля, мы любим Вальдора…

— Достаточно.

— Подожди, там новое вывесили: долой ведьму с трона.

А вот это меня озадачивает. У меня магического дара ни на грамм. Говорят, бабушка моя, Иоханна, была неплохим эмпатом. Шеон, видимо в нее. А я простите, лечебного от атакующего не отличу.

— К вопросу о ведьмах, — задумчиво так протягивает Саффа и тут же азартно добавляет. — А давай, я по ним атакующим врежу?

Кошусь на придворную волшебницу.

— С чего вдруг такая нелюбовь к людям?

— Да я простеньким! «Воздушной волной» или «ледяным ветром». Чем-нибудь из стихийных!

Разворачиваюсь к волшебнице.

— Саффа, ты хорошо подумала?

— Да! — радостно отвечает та, пытаясь выглянуть через мое плечо в окно, — а что?

— То, что ты — дура!

Саффа вздрагивает и переводит на меня изумленный взгляд.

— Почему?

— Потому что тот, кто вывешивал этот плакат, знал, чего добивается. Если я сейчас прикажу бить по толпе атакующим, я так и останусь в памяти народа ведьмой!

— А разве ведьмой быть плохо? — тихо спрашивает Саффа, Озерная ведьма и опускает взгляд.

— Тебе — нет, — мягко проговариваю я, — а мне нельзя.

— И что мы будем делать?

— Пойдем к ним! Будешь меня прикрывать. Не будут слушать, врубишь своими атакующими с чистой совестью и наверняка. Во всяком случае, это произойдет у всех на виду.

— Ханна! Там что-то происходит.

Снова поворачиваюсь к окну. Вижу Дусю, Иксиона и Мерлина на крыльце. Существа они настолько колоритные, что ни с кем не спутаешь.

Что это с ними? Что это с ними?! У меня перехватывает дыхание. Кажется, это гроб. Терин же оставался в лагере. Он был очень слаб. Неужели он не выжил? Ох, бедный Лин. Нужно… Нужно как-то сделать так, чтобы ему было не слишком больно услышать о смерти отца. У меня дыхание перехватывает. Говорить тяжело.

— Саффа, иди к Лину, — отрывисто бросаю я.

— Зачем? — недоумевает та.

— Быстро!

Саффа расширяет и без того немаленькие глаза, но подчиняется и тут же исчезает. А я стою, пытаюсь отдышаться. Терин умер. Терин умер… Что же делать теперь? А Дуся, а папа? Как они это смогут пережить?

Снова бросаю взгляд в окно. На крыльце уже пусто. Куда они могли перенести тело? Наверное, в тронный. Он большой… А Терин князь… Или тронный, или зал для церемоний.

Бегу в тронный. По пути соображаю, что туда направляюсь не только я. Люди, видя меня, останавливаются, глядят с участием. И не только люди.

— Я должен выразить Вам свое соболезнование или поздравить?

Этот глупый вопрос задает мне Налиэль. Смотрю на этого эльфа и не понимаю — о чем он.

— Поздравить с чем, борэль?

— Теперь Вашей безопасности ничто не угрожает, — заявляет он и ухмыляется.