Бринн молча выдержала взгляд мужа, не спрашивая его мнения. Она была почти уверена, что он отпустит какое-нибудь замечание, но, к ее удивлению, он молча предложил ей руку и проводил к ждущему снаружи экипажу.

И только когда они сели в карету, она обратила внимание на то, как одет Лусиан. Он был, как всегда, убийственно элегантен. Синий сюртук сидел безукоризненно. Он был так красив, что у нее перехватило дыхание от одного взгляда на него.

Лусиан словно нехотя нарушил молчание, решив, что должен сообщить жене о том, кого ей предстоит вскоре увидеть. Оказалось, что у него полно родни: в одном лишь Лондоне больше дюжины кузенов и кузин.

Поместье Эджком находилось на окраине Лондона, недалеко от Ричмонда, на берегу Темзы. Нервозность Бринн нарастала по мере приближения к месту назначения. Она не представляла, как выдержит экзамен, устраиваемый ей родственниками Уиклиффа, которые не испытывали к ней ничего, кроме презрения.

К тому времени как карета Уиклиффов подъехала к месту, в саду за домом уже расположилось немало гостей. Сад был устроен на французский лад – аккуратно постриженные деревья вдоль прямых, как стрела, аллей, в четком порядке расставленные урны с цветами и статуи. За садом виднелся безупречный газон, спускавшийся к самой реке. У берега качались лодки с веслами. У самой реки были установлены мишени, для любителей пострелять из лука – все для развлечения гостей.

Леди Эджком окинула Бринн уже знакомым ей ледяным взглядом, но в отличие от их прежней встречи язык решила попридержать. Она даже произнесла приличествующие случаю слова приветствия, даже если при этом лицо у нее было такое, словно она съела лимон.

После короткого обмена любезностями Лусиан, взяв Бринн под руку, повел ее по садовой аллее к гостям. Если Лусиан и недолюбливал некоторых своих кузенов и кузин самых разных возрастов, то вида он не показывал. Со всеми он был в равной степени вежлив, всех одаривал своим обаянием, словно не замечая их льстивой угодливости.

Бринн немало удивило то, что он демонстрировал ее родне почти, что с гордостью. И что ее удивило еще сильнее, он вел себя с ней поразительно бережно – не отходил ни на шаг, давал почувствовать, что готов защитить ее, если придется. На этот раз, как ни странно, ощущая его крепкую ладонь на талии, она не испытывала раздражения. Напротив, она была благодарна ему за поддержку, за то, что он ненавязчиво давал ей понять, что она может на него положиться.

Бринн остро чувствовала, что, они с Лусианом находятся в центре всеобщего внимания, причем не она одна, а именно они оба. Многие женщины провожали его недвусмысленными взглядами, но Лусиан делал вид, что не замечает этих знаков внимания.

Первые полчаса пролетели без происшествий, даже общение с тетей Агатой прошло гладко. Бринн даже показалось, что лед в глазах леди Эджком стал таять, хотя, когда Лусиан направил Бринн к другой группе, она вздохнула с облегчением.

– Легче стало? – спросил он, словно понимал, что она чувствует.

– Да. Все оказалось не так плохо, как я боялась. По крайней мере, ваша тетушка не съела меня живьем.

Лусиан усмехнулся:

– Я никогда этого не боялся. Уверен, что ты можешь постоять за себя и перед тетей Агатой, и перед кем бы то ни было.

Бринн стало тепло от его похвалы. Оказывается, его одобрение все же значило для нее куда больше того, в чем она сама себе могла признаться. Грела душу и красота окружавшего пейзажа. Золотистые отсветы на реке, ивы, печально склонившие дымчатые кроны к водной глади, легкие облачка на синем небе – все это словно просилось на холст.

– Как чудно здесь. Мы могли бы пройти к реке?

– Как пожелаете, миледи.

Лусиан предложил ей руку, и она, взяв его под руку, пошла рядом с ним по аллее к реке.

– Совсем не похоже на море, – задумчиво сказала Бринн, остановившись, чтобы полюбоваться видом. – Но мне так не хватает воды. Я тоскую по морю. Так хочется поплавать всласть.

– Меня это не удивляет. Морская сирена должна иметь возможность резвиться в своей стихии.

Она услышала веселые нотки в его голосе и подняла глаза. Лусиан смотрел на нее с участливым теплом.

– Боюсь, что ты не сможешь поплавать здесь прямо сейчас, – добавил он, – но если хочешь, мы можем вернуться сюда в любое время, чтобы ты могла предаться своему тайному греху.

Эта непрошеная нежность момента вызвала в ней противоречивый отклик. Удовольствие от созерцания красоты природы поблекло, как, впрочем, поблекла и улыбка Лусиана.

– Пойдем, – будничным голосом сказал он, – мы еще не со всеми гостями пообщались.

Но, едва она успела повернуться спиной к Темзе, как увидела спешащего к ним со стороны дома рыжеволосого джентльмена. Лицо Лусиана расплылось в улыбке – на этот раз вполне искренней.

– Моя дорогая, позволь мне представить тебе моего лучшего друга, Дейра Норта, графа Клайна, а теперь еще и маркиза Вулвертона. Дейр недавно получил этот титул.

Вулвертон ослепил ее улыбкой, в которой было с избытком мужского шарма и, склонившись над ее рукой, сказал:

– Мое почтение, миледи. Я слышал, что Лусиан надел на себя вериги брака, но теперь, увидев своими глазами, какую красавицу он взял в жены, я почти его понял. Слухи о вашей красоте не дают реального представления о том, насколько вы прекрасны.

Бринн сдержанно улыбнулась в ответ. Она не собиралась возбуждать интерес мужчин к своей особе, тем более таких известных повес, как лорд Клайн, вернее, как маркиз Вулвертон. Он, насколько ей было известно, являлся почетным членом клуба «Адский огонь» и был большим любителем приключений. Недаром слухи о его похождениях достигли Корнуолла.

– Я тоже о вас наслышана, милорд. Ваша репутация бежит впереди вас.

Он улыбнулся так, как умел улыбаться разве что ее муж – улыбкой смертельно опасной для слабого пола.

– Я не настолько испорчен, Как обо мне говорят, смею вас заверить.

Лусиан рассмеялся:

– Не верь ни одному его слову, дорогая. По Дейру тоскует половина женского населения Англии, в то время как вторая половина лопается от возмущения, вызванного его скандальными похождениями.

Вулвертон подмигнул ей, и Бринн с трудом удержалась, чтобы не ответить ему озорной улыбкой. Она понимала, почему женщин так к нему влекло.

– У вас, конечно, нет сестер? – флиртуя, поинтересовался Вулвертон.

– У меня пять братьев, милорд.

– Жаль…

И тогда к ним подошла Рейвен.

– Клайн! – воскликнула она, после того как они с Бринн обменялись приветственными поцелуями в щеку. – Или мне следует звать вас Вулвертон? Когда вы успели вернуться? Я слышала, что вы осматриваете свои новые семейные владения.

К удивлению Бринн, Вулвертон чмокнул Рейвен в щеку, скорее по-братски, чем как влюбленный обожатель.

– Я вернулся только сегодня утром, лисичка. Я знал, что ты по мне соскучилась.

– Конечно. С кем еще можно с ветерком прокатиться по парку?

– А где же твой жених, Халфорд? Рейвен махнула рукой в сторону дома.

– Разговаривает с друзьями. Он не умеет стрелять из лука, а я ужасно хочу научиться. – Жених Рейвен, как было известно Бринн, был лет на двадцать старше своей невесты и не разделял ее увлечений. – Пойдем со мной, Бринн. Пикеринг обещал меня научить, а я не хочу быть единственной, кто ни разу не стрелял.

Взглянув на Лусиана, Бринн кивнула подруге и, извинившись, ушла вместе с Рейвен.

Оба, и Вулвертон, и Уиклифф, провожали подруг взглядами. Бринн и Рейвен подошли к группе молодых людей, собравшихся на импровизированном стрельбище. Лусиану не очень приятно было видеть Бринн в компании тех же юнцов, что на прошлой неделе декламировали посвященные ей стихи, но запретить ей, принять участие в невинном развлечении он едва ли мог, тем более что все происходило у него на глазах. В особенности если учесть, что у нее здесь было так мало знакомых и ещё меньше развлечений.

Услышав деликатное покашливание, он вспомнил о Дейре и, взглянув на него, увидел, что друг смотрит на него с особым вниманием.