Бринн охватило уныние при воспоминании обо всем том, что осталось в Корнуолле. Как жить дальше? Она уже невыносимо тосковала по дому, по семье, по теплым человеческим отношениям.

Бринн заставила себя преодолеть приступ отчаяния. Жалеть себя было не в ее привычках. Отвернувшись от окна, она уже собралась снять платье, когда в дверь еле слышно постучали.

– Войдите, – сказала Бринн.

Дверь медленно приоткрылась, и на пороге возникла молодая светловолосая женщина в платье горничной. Она, не смея поднять глаза, смотрела в пол.

– Меня зовут Мег, миледи, – срывающимся от волнения голосом проговорила служанка. – Миссис Пул послала меня к вам, чтобы я помогла вам переодеться.

– Спасибо, Мег, но ты можешь сказать миссис Пул, что мне не требуется помощь.

К несказанному удивлению Бринн, у горничной задрожала нижняя губа.

– Что-то случилось, Мег? – заботливо спросила Бринн.

– Прошу вас, миледи, – взмолилась Мег, бросив на Бринн полный отчаяния взгляд, – прошу вас, не отсылайте меня. Умоляю вас. Миссис Пул подумает, что вы мной недовольны.

Увидев, что Мег не притворяется, Бринн прониклась к ней сочувствием.

– Дело совсем не в том, что я тобой недовольна, Мег. Просто я привыкла сама о себе заботиться. Но должна признаться, от твоей помощи я бы не отказалась.

– О, спасибо вам, миледи! – выдохнула Мег и присела в реверансе раз, потом еще и еще, словно Бринн и на самом деле была королевой. – Я обычно прислуживаю за столом, и большого опыта у меня нет, но я быстро учусь, и обещаю вам, что бы там миссис Пул ни говорила, что я сделаю все, что вы прикажете, все… – Девушка вдруг замолчала, словно выдохлась, и уставилась на Бринн, округлив от испуга глаза. – С чего я должна начать?

Бринн вымучила улыбку.

– Возможно, с пуговиц у меня на спине, – предложила она и повернулась к Мег спиной, терпеливо ожидая, пока горничная справится с поставленной задачей.

Ей предстояло найти подход ко всей прислуге, как к тем, чье положение в доме давно устоялось, таким как миссис Пул, так и к тем, что служили недавно и еще не успели набраться опыта, как Мег.

Как бы там ни было, приноровиться к порядкам, царящим в доме ее мужа, будет сложнее, чем она думала.

Дувр

В тюремной камере царил промозглый холод, и воняло крысами и давно не мытым человеческим телом. Смрад копился тут столетиями – столько, сколько существовала эта темница. Лусиан с трудом удержался от того, чтобы не зажать нос.

Из Корнуолла он отправился в Дувр, как только узнал, что правительственного курьера похитили и убили. В сумке курьера были депеши для лорда Веллингтона, находящегося в Испании, в том числе расписание поставок золота с указанием дат и мест поставки британским союзникам в Европе. Хуже всего было то, что первая партия золота общей стоимостью примерно две тысячи фунтов стерлингов уже была перехвачена и украдена, вся охрана беспощадно перебита.

Уже было начато срочное расследование. Агенты правительства прочесывали каждую таверну, каждый постоялый двор и каждый док в поисках зацепок. Тот, ради которого Уиклифф явился в тюрьму, имел глупость похвастать, что знает о краже, хотя он и клялся, что непричастен к убийству курьера.

Лусиан явился сюда с одним из своих лучших агентов, чтобы продолжить допрос заключенного.

– Эй ты, – ворчливо сказал тюремщик, – вставай. К тебе пришли.

Человек под рваным одеялом зашевелился, затем послышался его стон. Тюремщик пнул заключенного ногой.

– Это Нед Шанкс, милорд.

Здоровенный детина неуклюже поднялся на ноги, держась за ребра.

Шанксу явно крепко досталось. В свете фонаря Лусиан разглядел, что грязное лицо его было все в синяках, один глаз заплыл, на грязных волосах была запекшаяся кровь.

При виде коллеги Лусиана Филиппа Бартона лицо заключенного перекосило от страха. Именно благодаря Филиппу Шанкс угодил в эту темницу. Скорее всего, своим синякам и прочим повреждениям несчастный тоже был обязан Бартону.

– Оставьте нас, – приказал Лусиан тюремщику.

Когда тот ушел, Лусиан довольно долго молча разглядывал Шанкса. Чем дольше тянулось молчание, тем больше нервничал заключенный и, в конце концов, не выдержав, воскликнул неожиданно тонким для столь крупного мужчины голосом:

– Видит Бог, я ничего не знаю, милорд. Я даже не знаю, за что меня арестовали.

Лусиан ответил, не повышая голоса:

– Вас арестовали, мистер Шанкс, потому что правительственный курьер был убит и его сумка пропала. И потому, что вы знаете, как и почему это случилось.

– Я знаю только то, что я рассказал этому господину, клянусь! Вот и все, что я знаю.

– Почему бы вам, не повторить свой рассказ мне? Мой коллега Филипп Бартон считает, что это помогло бы по-новому взглянуть на вещи.

Нед бросил на молчащего Бартона испуганный взгляд.

– Я слышал, как мой приятель Бутс хвастался за кружкой эля насчет того, что раздобыл непыльную работенку, за которую получит хорошие деньги.

– В таверне «Логово дикого вепря»?

– Да, милорд. Ну, я пошел за ним следом, чтобы посмотреть на того, с кем он должен был встретиться насчет той работенки. Остановился я за углом перед конюшней. Было темно, так что я мало, что смог разглядеть, только слышал кое-что из того, о чем они говорили.

– Но ты разглядел того, с кем встретился твой приятель?

– Не очень. Понял только, что он из благородных. Бутс называл его «лорд». Лорд Калибан или что-то вроде того.

Лусиан, хоть и ожидал услышать знакомое имя, все равно поморщился, как от боли. Калибан – так звали чудище в шекспировской «Буре», и этот псевдоним взял себе главарь банды, которого вот уже не один месяц разыскивали агенты министерства иностранных дел Британии.

– И что сказал этот лорд Калибан?

– Он сообщил Бутсу, когда должен прибыть курьер, и сказал, что Бутс должен делать – где лечь в засаде и ждать на большой дороге. Он готов был хорошо заплатить за ту курьерскую сумку. Бутс должен был получить двадцать гиней.

– Хотелось бы знать, понимал ли Бутс, что находилось в этой курьерской сумке?

– Клянусь жизнью, я больше ничего не знаю. Только то, что, как я слышал, сказал Бутс.

– Ты знаешь, что твоего дружка Бутса нашли в переулке с перерезанным горлом два дня назад? – спросил Лусиан еще ласковее. – Работа лорда Калибана, как мне думается.

Нед побелел.

– Что вы можете мне рассказать об этом Калибане? – наконец спросил Лусиан.

– Немного. Он был в маске. И в дорогом плаще, как у вас.

– Цвет волос? Сложение? Какого он был роста?

– Среднего, я думаю. Выше, чем Бутс. Но волос его я не видел, на нем была шляпа.

– Вы не заметили ничего особенного? Подумайте, мистер Шанкс. Вы бы нам очень помогли, если б дали хоть какой-то намек на то, кто скрывается под именем Калибан.

Шанкс наморщил лоб:

– Ничего отличительного. Если только… Кольцо!

– Что за кольцо?

– Золотое. На левой руке. Я помню, как оно сверкнуло красным.

– Вы можете что-нибудь вспомнить о том, какой формы у него кольцо? – спросил Лусиан.

– В виде головы дракона. И красные камни вместо глаз.

– Рубины? – спросил Лусиан.

– Наверное. Я не мог рассмотреть с такого расстояния. Лусиан испытующе посмотрел на пленника и решил, что больше ничего от него не добьется.

– Спасибо, мистер Шанкс. Вы нам очень помогли.

– Милорд, – Шанкс заискивающе посмотрел на Лусиана, бросив на Бартона опасливый взгляд, – что теперь со мной будет? У меня дома жена и она не знает, что со мной.

– И у меня тоже, – тихо пробормотал Лусиан. – Вы свободны, мистер Шанкс.

– Так я могу идти? – Нед не, верил своему счастью. Впрочем, Филипп Бартон и сам с трудом верил в то, что только что услышал.

Лусиан порылся в карманах и достал пригоршню золотых гиней.

– Вот. Компенсация за беспокойство.

Нед принял дар, изумленно глядя на золото у себя на ладони.