Взрыв прогремел ровно в двадцать минут одиннадцатого, после нажатия на кнопку пульта дистанционного управления, который находился в руках укрывшегося на противоположной стороне улицы террориста. Он тут же спрятался за корпусом стоявшей рядом с ним машины и в ужасе закрыл руками голову.

Взрыв был настолько сильным, что мощные колонны, на которых крепился весь корпус здания, рухнули, и поэтому посольство сразу после взрыва резко наклонилось в одну сторону. Осколки стекла, обрывки кабеля, куски бетона разлетелись на несколько сотен метров, а из окон всех ближайших зданий вылетели стекла.

Почувствовав колебание почвы и услышав дребезжание стекла, Лафкин, наблюдавший за происходящим из окна, вскочил, выбежал на балкон и посмотрел в сторону посольства. Там, где несколько секунд назад виднелась крыша здания, в небо взметнулась туча пыли и дыма. А когда пыль немного улеглась, никакой крыши на том месте он уже не увидел. В ту же секунду над зданием появились яркие языки пламени, и одновременно зазвучали сирены пожарных машин. Лафкин уселся в кресло и с отрешенным выражением лица стал наблюдать за происходящим, понимая, что отоспаться ему теперь вряд ли придется. Через несколько минут после взрыва отключился свет в прилегающих районах Гарден-Сити, и только яркие сполохи огня в окрестностях американского посольства освещали близлежащие улицы и дома.

Это было впечатляющее зрелище. Немного успокоившись, Лафкин снял трубку и набрал номер директора ЦРУ. На другом конце провода ответили специалисты по безопасности связи, и после их заверений, что линия работает нормально, послышался усталый голос Тедди Мэйнарда. Звучал он настолько чисто, что, казалось, разговор происходит между Бостоном и Нью-Йорком.

— Да, Мэйнард слушает.

— Тедди, это Лафкин. Я сейчас в Каире и собственными глазами наблюдаю, как горит наше посольство.

— Когда это случилось?

— Минут десять назад.

— Насколько сильным был взрыв?

— Трудно сказать. Я в отеле, а это примерно в миле от посольства. Но могу с уверенностью утверждать, что от посольства практически ничего не осталось.

— Позвони мне через час. Я буду в офисе допоздна.

— Ладно, договорились.

Тедди подъехал на кресле к компьютеру, щелкнул несколько раз мышью и в следующую секунду вышел на связь с Аароном Лэйком. Новоиспеченный кандидат в президенты находился в самолете по пути из Филадельфии в Атланту, где его ожидала очередная встреча с избирателями. Самолет был оснащен самой современной техникой, но Тедди был опытным разведчиком и знал, что ни в коем случае нельзя доверять даже самым надежным средствам связи. Именно поэтому он снабдил Лэйка миниатюрным мобильным телефоном размером с зажигалку, с которым тот не расставался ни на минуту.

Тедди нажал несколько кнопок, связывающих его непосредственно с владельцем телефона, и громко произнес в микрофон монитора компьютера:

— Мистер Лэйк, это Тедди Мэйнард.

«А кто же еще это мог бы быть? — подумал Лэйк, вынимая из кармана телефон. — Никто больше не может позвонить по этому телефону».

— Вы один? — на всякий случай поинтересовался Мэйнард.

— Одну минутку, — ответил Лэйк.

Тедди подождал несколько секунд, пока на противоположном конце не послышался голос запыхавшегося Лэйка:

— Вот теперь я один, на кухне.

— На вашем самолете есть кухня? — удивился Тедди.

— Есть. Небольшая, но достаточно комфортабельная. Это очень современный и удобный самолет.

— Прекрасно. Мистер Лэйк, простите, что отрываю вас от дел, но у меня есть для вас очень важная новость. В Каире сегодня вечером взорвано американское посольство.

— Когда? — оторопел Лэйк.

— Пятнадцать минут назад.

— Кто это сделал?

— Мистер Лэйк, не задавайте глупых вопросов.

— Извините.

— Так вот, сейчас пресса обрушится на вас с расспросами по поводу этой ужасной новости. Не упускайте случая и изложите как можно подробнее свою позицию по этому вопросу. По-моему, самое подходящее время выразить вашу озабоченность возрастающей активностью террористов, а также судьбой американских граждан за рубежом. Не стоит скупиться на обещания семьям погибших и раненых сотрудников посольства. И вообще, побольше симпатий к жертвам международного терроризма. При этом основное внимание нужно уделять не политике, а конкретным действиям по защите наших соотечественников. Вы должны предстать перед избирателями сторонником жесткого курса по отношению к международным преступникам. Словом, ваше обращение должно иметь некий налет пророчества, поэтому постарайтесь повторять свои слова как можно чаще.

— Я сделаю это прямо сейчас, сэр.

— Позвоните мне, когда прилетите в Атланту.

— Непременно, сэр.

Сорок минут спустя Лэйк и группа поддержки приземлились в Атланте. Еще не успел развеяться дым над американским посольством в Каире, а толпы журналистов уже нетерпеливо ждали кандидата в президенты. Еще не появились первые фотоснимки жертв террористического акта, а многие информационные агентства уже успели передать сообщения о «сотнях» погибших и раненых.

Аарон Лэйк решил высказать свое мнение по поводу случившегося в небольшом терминале для обслуживания частных самолетов — там собралась целая толпа тележурналистов с камерами и корреспондентов с диктофонами и записными книжками.

Лэйк говорил спокойно, с трагическими нотками в голосе, но при этом не пользовался абсолютно никакими записями:

— В этот момент мы должны вознести нашу молитву за несчастных, что стали жертвами этого террористического акта. Мы будем молиться не только за них, но и за их семьи, за их родных и близких и в особенности за тех, кого еще можно спасти. Я не собираюсь политизировать эту трагедию, но не могу не сказать, что наша страна и наши граждане снова стали жертвами террористов. Разве это не абсурдно? Почему великая страна не в состоянии защитить своих граждан? Если я стану президентом, то никто в мире не посмеет посягнуть на жизнь наших соотечественников, можете в этом не сомневаться. Я использую всю нашу военную мощь, все средства борьбы с преступниками, чтобы покончить с терроризмом. Мир узнает, что никому не позволено безнаказанно убивать и калечить невинных граждан нашей страны. Вот все, что я хотел вам сегодня сказать.

Не произнеся больше ни слова, Лэйк ушел, не обращая ни малейшего внимания на громкие крики репортеров, набросившихся на него с идиотскими вопросами.

А Тедди Мэйнард сидел в этот момент в своем бункере и внимательно следил за ходом его выступления. Прекрасно. Лэйк замечательно справляется со своей задачей. Коротко, ясно, многозначительно, сентиментально и в то же время бескомпромиссно. Тедди еще раз поймал себя на мысли, что очень удачно выбрал кандидата на пост президента. Когда позвонил Лафкин, в Каире было далеко за полночь. Он сообщил, что огонь на развалинах посольства уже погашен и спасатели начали вытаскивать из-под обломков здания пострадавших. Сам же агент находился на расстоянии квартала от места происшествия и наблюдал за происходящим из-за оцепления. Воздух был наполнен гарью, пылью и нескончаемыми стонами уцелевших людей. За всю свою карьеру разведчика Лафкину много раз приходилось видеть последствия террористических актов, но эти разрушения и такое количество жертв поражали даже его.

Выслушав подробный отчет агента и продиктовав ему новые инструкции, Тедди направился в другой конец кабинета, где налил себе огромную чашку крепкого кофе. Главная антитеррористическая пресс-конференция Лэйка начнется в прайм-тайм, чтобы ее могли увидеть миллионы американцев. Только за эту ночь будет истрачено не менее трех миллионов долларов, слова Лэйка донеслись от западного побережья США до восточного. Лэйк должен предстать перед избирателями пророком, не только предсказавшим нагнетание напряженности во всем мире, но и готовым спасти страну от международного терроризма. К полудню завтрашнего дня избирательная кампания Лэйка должна достичь апогея, он затмит всех конкурентов, которые именно сейчас пребывают в растерянности и не знают, что сказать своим избирателям. А потом поступят первые результаты опросов общественного мнения, которые подтвердят быстрый рост популярности нового кандидата.