Заметив, что крышки обоих гробов забиты гвоздями, доктор недовольно нахмурился. Проведя пальцами по грубой деревянной поверхности гроба, где лежала женщина, он нагнулся, словно хотел проверить, плотно ли прилегает крышка. Гилберт и Майкл в недоумении наблюдали за его действиями.

— Кто приказал заколотить гробы? — обратился Бартоломью к клерку.

— Я сделал это без всяких приказаний, — пожал плечами Гилберт. — Канцлер сказал: никто не должен знать, что в церковном подвале лежат трупы. Погода сейчас жаркая, а вы не хуже моего знаете, что в такую жару происходит с трупами. Вот я и заколотил гробы. Решил, что если даже кто и сунется в подвал, по крайней мере, не станет глазеть на покойников.

Тут на лестнице показался отец Катберт, за ним следовал де Ветерсет.

— Я привел с собой четырех клерков, — сообщил канцлер. — Они помогут вырыть могилы.

Дабы скрыть свое беспокойство, он с озабоченным видом потирал руки.

— Им я сказал, что мы хороним двух нищих. А чтобы никто не догадался, как долго гробы стояли здесь, мы сами вынесем их из подвала.

Прежде чем все двинулись к гробам, Бартоломью предупреждающе вскинул руку.

— У меня есть просьба, которая, возможно, покажется вам довольно странной, — заявил он. — Тем не менее я на ней настаиваю. Необходимо вскрыть гробы и удостовериться, что там именно те, кого мы собираемся хоронить.

Де Ветерсет посмотрел на гробы с отвращением, а у Гилберта слова доктора вызвали откровенную ярость.

— По-моему, подобные предосторожности совершенно излишни! — процедил он сквозь зубы. — Не лучше ли побыстрее покончить с тягостной церемонией? Не думаю, что вид гниющих трупов доставит кому-то удовольствие!

Канцлер сочувственно похлопал по плечу возмущенного клерка.

— Да, Гилберт, это зрелище не из приятных. Я понимаю, что вы устали. В последнюю неделю вам пришлось выполнять множество поручений, не входящих в обязанности клерка. Но можете не сомневаться, ваши усилия будут достойно вознаграждены.

— Я стараюсь добросовестно выполнять то, что от меня требуется, и не жду за это награды, — покачал головой Гилберт. — Все, чего я хочу, — поскорее покончить с гробами и трупами. Давайте предадим земле тела несчастных, пусть покоятся с миром.

— Пожалуй, вы правы, Гилберт, — кивнул де Ветерсет. — Дальнейшие проволочки излишни.

Он наклонился, чтобы взяться за один из гробов, и сделал знак Бартоломью подойти с другого конца. Однако Бартоломью твердо стоял на своем.

— Дело не займет много времени, — заявил он, не двигаясь с места. — Если вам тяжело при этом присутствовать, подождите на улице. Я справлюсь один.

— Не понимаю, зачем вам лишняя возня? — бросил де Ветерсет, неодобрительно глядя на доктора.

— Когда мы осматривали труп неизвестной особы, разложение зашло уже довольно далеко, — пояснил Бартоломью, указывая на гроб женщины. — Гроб, как вы видите, сработан грубо, крышка подогнана неплотно. А вам, мастер де Ветерсет, без сомнения, известно, что гниющий труп распространяет зловоние и его трудно заглушить даже при помощи ладана. Будь здесь та самая женщина, смрад ощущался бы уже на крыльце.

— Звучит не слишком убедительно, доктор! — воскликнул де Ветерсет. — По-моему, смрада более чем достаточно. Боюсь, потрясение, пережитое во время вскрытия гроба Николаса, губительно сказалось на ваших умственных способностях. Теперь вам всюду мерещится подмена трупов. Я не вижу необходимости в проверке. Не будем медлить и предадим земле сии бренные останки.

Бартоломью оглянулся на Майкла в поисках поддержки. Монах, словно избегая встречаться взглядом с товарищем, возвел глаза к потолку. Тем не менее он все-таки пришел на помощь Бартоломью.

— И в самом деле, не нужно много времени, чтобы открыть гробы, — пробормотал он. — Почему бы нам этого не сделать?

— А почему бы нам не оставить в покое бедных мертвецов? — негодующе возвысил голос Гилберт. — Мало того, что оба они пали жертвами убийцы! Даже после смерти тела их подвергаются поруганию.

Де Ветерсет колебался, не зная, чью сторону принять. Он растерянно переводил взгляд с бледного взволнованного Гилберта на непреклонного Бартоломью.

— Что ж, дабы удовлетворить нездоровое любопытство доктора и избежать дальнейших упреков с его стороны, я не буду чинить препятствий, — наконец изрек канцлер. — Доктор, вы можете открыть гробы.

Гилберт резко повернулся и направился к дверям.

— С меня хватит гниющих трупов, — бросил он на ходу. — Я подожду вас в церкви.

— Я составлю вам компанию, — заявил де Ветерсет. — У меня тоже нет ни малейшего желания любоваться содержимым этих гробов.

Отец Катберт не проронил ни слова и последовал за канцлером и клерком. На пухлом лице его застыло осуждающее выражение.

Оставшись наедине с Бартоломью, Майкл сразу же набросился на него с упреками.

— Скажи на милость, с чего тебе взбрело в голову устраивать покойникам смотрины? Если оба на месте, де Ветерсет будет рвать и метать. А Гилберт поддаст жару.

— Никто не заставляет их смотреть на трупы, — невозмутимо заявил Бартоломью. — Кстати, расследование мы проводим по поручению твоего епископа.

Недовольный монах уселся на ступеньку, всем своим видом показывая, что не желает принимать участие в возне с гробами. Бартоломью извлек из сумки нож, подошел к гробу женщины и принялся вытаскивать из крышки гвозди. Легко справившись с этим, он сдвинул крышку и подался назад, пораженный открывшимся зрелищем. Потом, глубоко вздохнув, он обернулся к Майклу.

— Ну, что там? — вопросил монах.

Не проронив ни слова, Бартоломью перешел к гробу Фруассара, дабы проделать те же манипуляции. Майкл, охваченный любопытством, приблизился к вскрытому гробу. Несколько мгновений он, словно не веря глазам, смотрел на лежавший там труп. Затем повернулся к гробу Фруассара, но Бартоломью захлопнул крышку прежде, чем монах успел бросить взгляд внутрь.

— Можешь поверить мне на слово, там не кто иной, как Фруассар, хотя и далеко не в лучшем состоянии, — процедил доктор.

Майкл в ужасе оглянулся на первый гроб.

— Но куда она могла подеваться? — пробормотал он.

Взглядом он обшаривал темные уголки подвала, словно рассчитывал обнаружить там исчезнувший труп.

— Я бы тоже хотел это знать, — ответил Бартоломью, задумчиво почесывая голову. — Так или иначе, нам следует поставить в известность де Ветерсета.

Майкл отправился за канцлером, а Бартоломью тем временем заколотил гвоздями крышку гроба, где лежало тело Фруассара. Де Ветерсет спустился в подвал и с опаской заглянул в открытый гроб.

— Николас из Йорка! — потрясенно выдохнул он. — Как он здесь оказался?

Бартоломью тщательно осмотрел загадочный труп. Тело успело окоченеть, но, судя по многим признакам, Николас скончался не далее чем сутки назад. Глубокая багровая борозда на шее свидетельствовала: подобно Фруассару, он был удушен гароттой.

Бартоломью сообщил об этом де Ветерсету, однако слова, казалось, не доходили до сознания канцлера.

— Как такое могло произойти? — беспрестанно повторял он. — И где труп женщины?

— Кто-то его похитил, — предположил Майкл. — Правда, Гилберт утверждает, что дверь в подвал все время была заперта. И он следил за тем, чтобы никто к ней не приближался. Каким же образом злоумышленнику удалось совершить очередную подмену?

— Кстати, а где Гилберт? — спохватился Бартоломью.

Он только что заметил, что маленький клерк не счел нужным спуститься в подвал вслед за своим патроном.

— Ему нездоровится, — со вздохом пояснил де Ветерсет. — Я разрешил ему остаться в церкви вместе с отцом Катбертом. Все эти хлопоты довели беднягу Гилберта до полного изнеможения. Так все же как труп мог исчезнуть из запертого подвала?

— Возможно, подвал не был заперт, — вполголоса предположил Бартоломью. — Или у злоумышленника был ключ.

Канцлер воззрился на него, словно ушам своим не верил.

— На что вы намекаете? — процедил он. — Гилберт служит у меня десять лет. Я имел немало случаев убедиться в его добросовестности и всецело ему доверяю.