Вражьей руки. И тогда Антилох, непреклонный в сраженьи, В тело сразил его светлым копьем. Острие угодило В среднюю часть живота, не задержано медной бронею. Тотчас он дух испустил и с прекрасной упал колесницы. А лошадей Антилох, сын отважного Нестора старца, Быстро погнал от троянцев к ахейцам в прекрасных доспехах. Тою порой Деифоб, полный грусти по Азии павшем, К Идоменею приблизясь, копье медносветлое бросил. Идоменей же, увидев его, от копья уклонился, Ибо успел оградиться щитом равномерно округлым, Светлою медью покрытым, воловьей обтянутым кожей, Плотно к руке прикрепленным при помощи двух рукоятий. Весь под щитом он собрался, и сверху копье пролетело, Только по краю скользнув; глухо щит зазвенел от удара. Но не напрасно копье из тяжелой руки полетело, А Гипсенора сразило, владыку мужей Гиппасида, В печень, внизу от брюшной перепонки, расслабив колени. Громко тогда закричал Деифоб, похваляясь базмерно: "Истинно Азий лежит отомщенный. Теперь утверждаю, Он, хоть спустился к Аиду, кто крепко врата охраняет, Все же в душе веселится; ему я попутчика выбрал". Так он хвалился — и больно ахейцам от слов его стало, Всех же больнее он сердце бойцу уязвил Амфилоху. Но, и печалясь, герой не покинул убитого друга, Но подбежал и блестящим щитом приукрыл, охраняя. И, поместившись за ним, тотчас двое товарищей милых, Эхия сын Мекистей и Аластор, герой богоравный, Подняли труп и к судам понесли, безутешно стеная. Идоменей же, отвагой дыша, порывался, как прежде, Или кого из троянцев окутать подземною ночью, Или упасть самому, от ахеян беду отвращая. Тою порою любимого сына царя Эзиета Он полководца убил Алкафоя, Анхизова зятя. Был он на старшей женат его дочери Гипподамии, Страстно любимой отцом и почтенною матерью в доме. Ибо она красотою, умом и искусством в работах Всех затмевала в кругу своих сверстниц; поэтому в жены Взял ее мощный герой, знаменитейший в Трое пространной. Ныне его Посейдон усмирил под рукой Девкалида, Ясные очи затмил и сковал благородные члены. Он не успел ни назад отскочить, ни избегнуть удара. Гордо стоящим, как будто колонна иль тополь высокий, В самую грудь поразил его светлым копьем заостренным Идоменей благородный, пробив на груди Алкафоя Медный хитон, отвращавший доныне от тела погибель. Ныне, разрезан копьем, он глухое издал дребезжанье. Шумно свалился герой, лишь вонзилось копье ему в сердце, Что трепетало еще и дрожать острие заставляло. В сердце копье ослабело, — орудье могучее брани. Идоменей той порой закричал, похваляясь безмерно: "Что, Деифоб, неужель назовем мы достойным возмездьем Смерть одного за троих? Ты недавно так громко хвалился. Лучше, несчастный, ко мне выходи ты в оружьи, Чтоб убедиться каков я пришел к вам, потомок Зевеса. Ибо Зевес породил охранителя Крита Миноса; Сына оставил Минос — беспорочного Девкалиона; Девкалион же меня породил и на Крите пространном Стал я царем над людьми. А теперь я приплыл с кораблями, Горе принесши тебе и отцу, и всем прочим троянцам". Так он сказал. Деифоб же в уме своем надвое думал: Быстро ль ему отступить и средь храбрых героев троянских В помощь товарища взять, или в бой одному устремиться. И размышлявшему так показалось ему наилучшим В помощь Энея призвать. И героя нашел он стоящим Сзади, последним в толпе; он в душе на Приама сердился, Кто почитал его мало, на доблесть его не взирая. Ставши вблизи от Энея, он слово крылатое молвил: "Славный Эней, о, советник троянцев, теперь заступиться Должен за шурина ты, если им озабочен хоть мало. Следуй за мной, отобьем Алкафоя; когда-то, как шурин, Малым ребенком тебя он воспитывал в царском чертоге. Идоменей, знаменитый копьем, поразил его ныне". Так он промолвил и сердце в груди его тронул словами. На Девкалида пошел он, исполненный жажды сражаться. Но не поддался испугу и тот, как младенец бессильный, А поджидал их, как будто кабан, что, ногам доверяясь, В месте пустынном, в горах, слышит шум, постоянно растущий Многих мужей звероловов: встает на нем дыбом щетина, Пламенем светят глаза, и острит он могучие зубы, Силой готовясь прогнать и собак, и мужей звероловов: Так приближенья Энея, проворного в битве, не дрогнув, Идоменей поджидал, знаменитый копьем, и на помощь Кликнул товарищей он, Аскалафа и с ним Афарея И Деипира вождя, Мериона с бойцом Антилохом. Их увидав, побуждая, он слово крылатое молвил: |
