Сердцем любезным своим задрожал Александр боговидный. Быстро к толпе он друзей отступил, убегая от Парки. Как, повстречавши дракона в гористом ущелии, каждый Вспять отскочив, убегает и дрожь его члены объемлет, Бледностью щеки покрыты, а он все бежит торопливо, — Так чрез толпу горделивых троянцев назад пробирался, Сына Атрея в душе убоясь, Александр боговидный. Гектор, увидевши то, стал корить его бранною речью: "Горе — Парис, женолюбец, прекрасный лицом обольститель! Лучше бы ты не родился на свет и погиб, не женившись! Так бы хотел я и так несомненно полезнее было б, Чем оставаться позором, всему ненавистным народу. Верно ахейцы прекрасноволосые громко смеются. Храбрым бойцом показался ты им, оттого что прекрасен Вид у тебя, — но в душе твоей крепости нет и отваги. И неужели, родившись таким, переплыл ты чрез море На кораблях быстроходных с толпою товарищей милых, И, к чужестранцам приставши, прекрасную женщину вывел Из отдаленной земли, невестку мужей копьеносцев, На беспредельное горе отцу, государству, народу, Только на радость врагам и себе самому на бесславье? Ты бы остался и ждал Менелая, любимца Арея, Знал бы, какого ты мужа владеешь цветущей супругой! Не пригодилась бы цитра тогда, ни дары Афродиты, Кудри твои и лицо, а лежал бы ты с прахом смешавшись. Но боязливы троянцы весьма, а не то уж давно бы Каменным был ты хитоном покрыт за все зло, что наделал". И, отвечая ему, Александр боговидный промолвил: "Гектор, меня укорял ты по праву, не больше, чем должно. Сердце твое непреклонно всегда, как топор, когда входит В дерево он, под рукой человека, кто рубит искусно Брус корабельный, и взмахам руки помогает железо. Так и в груди у тебя бестрепетный дух обитает. Не укоряй меня в милых дарах золотой Афродиты. Славны бессмертных дары и от них отрекаться не должно. Боги их только дают, сам никто получить их не может. Ныне же, если ты хочешь, чтоб я воевал и сражался, Пусть аргивяне с троянцами сядут кругом, а в средине Вместе сведите меня с Менелаем, любезным Арею, Чтоб за Елену сражался я с ним и ее достоянье. Кто из двоих победит и окажется сильным, Тот и жену и богатства ее пусть уводит с собою. Прочие, мир заключив и священные жертвы заклавши, Вы в плодоносной останетесь Трое, они возвратятся В Аргос, конями обильный, в Ахею, где жены прекрасны". Так он промолвил и речь его с радостью Гектор услышал. Взявши копье посредине, он вышел вперед и троянским Стать повелел он фалангам, и все они стали недвижно. Только Ахейцы прекрасноволосые, целясь искусно, Начали в Гектора камни метать, также стрелы из лука. Громко тогда закричал им властитель мужей Агамемнон: "Стойте, данайцы, стрелять перестаньте, о, дети ахейцев! Кажется слово сказать шлемовеющий Гектор желает". Так он сказал — и они воздержались от битвы и скоро Стали, безмолвные. Гектор тогда обратился к ним с речью: "Мужи троянцы и вы, аргивяне в прекрасных доспехах, Слушайте речь Александра, виновника нашего спора. Просит он войско троянцев, равно как и войско ахейцев, оружье Пышное, снявши с себя, положить на кормилицу землю. По середине ж они с Менелаем, любимцем Арея, Будут сражаться одни за Елену с ее достояньем. Кто из двоих победит и окажется сильным, Пусть он богатства берет и жену и домой их уводит. Прочие все заключим договор непреложный и дружбу". Так он сказал. И, спокойные, все соблюдали молчанье. К ним обратился тогда Менелай, среди боя отважный: "Ныне внемлите и мне, — больше всех тяготится печалью Сердце мое, — Полагаю, настала пора примириться Войску ахейцев с троянцами, — много несчастий терпели Вы из-за распри моей с Александром, виновником спора. Тот из двоих пусть умрет, кому смерть приготовлена роком. Прочие все договор дружелюбный скорей заключите. Двух принесите ягнят белой шерсти и черной — для Солнца И для Земли, — мы другого еще принесем для Зевеса — И приведите Приама, пусть мирные жертвы заколет Сам — ибо дети его вероломны и сердцем надменны — Дабы преступно никто не нарушил Зевесовой клятвы. Разум людей молодых, будто ветер, всегда переменчив; Старец же, взявшись за дело, грядущее с прошлым обсудит, Как бы его для обеих сторон наилучше устроить". Так он сказал. И ахейцев, равно как троянцев, объяла Радость: надеялись все, что война злополучная минет. Спешились мужи, коней быстроногих поставили рядом. Сняли оружие с плеч и на землю его положили Близко одни от других, небольшим разделенные полем. |
