Встали багровые волны вспоенного Зевсом Потока И, разливаясь далеко, с собой увлекли Пелиона. Гера тогда закричала, боясь за Ахилла Пелида, Как бы глубокопучинный Поток не умчал его в бездну. К милому сыну Гефесту со словом она обратилась: "Встань, Хромоногий, возлюбленный сын! На тебя, полагаем, Яростно так ополчился Скамандр глубокопучинный. Помощь яви нам скорее, зажги негасимое пламя. Я ухожу, чтобы кликнуть и западный ветер, и южный. С моря при помощи их я воздвигну тяжелую бурю. Пламенем грозным дохнет и троянцев она уничтожит, Головы их и доспехи. А ты в это время вдоль Ксанфа Купы деревьев сожги и обрушься на самые воды. Да не смущают тебя ни угрозы, ни сладкие речи. Не усмири беспощадного гнева, пока не воскликну Голосом зычным: тогда лишь уймешь неустанное пламя". Молвила так, и Гефест устремил пожирающий пламень. Прежде всего по долине разлился огонь, уничтожив Кучей лежавшие трупы мужей, умерщвленных Пелидом. Поле обсохло. Назад отступили прозрачные воды. Точно осенней порою Борей осушает мгновенно Пашню от ливней недавних, и сеятель рад в своем сердце: Так и долина обсохла и все на ней трупы сгорели. После того на Поток он направил блестящее пламя. Вспыхнули ивы и вязы, а также кусты тамариска, Легкий тростник загорелся, и кипер, и лотос цветущий, — Все запылали растенья, вдоль берега росшие густо. Угри и рыбы, объяты испугом, ныряли в пучины Или сквозь светлые воды метались по всем направленьям, Мучимы жгучим дыханьем Гефеста, кто мудростью славен. Вскоре Поток запылал и взмолился и слово промолвил: "Не устоять, о, Гефест, пред тобой никому из бессмертных. Также и мне не сразиться с тобой и с огнем твоим ярым. Кончим вражду. И пускай Ахиллес всех прогонит из Трои. Что мне до распри людей и зачем мне за них заступаться?" Молвил, охвачен огнем, и вскипели прозрачные воды. Точно котел закипает, огнем понуждаемый сильным, Полный топящимся жиром холеной свиньи ожиревшей; Влага бежит через край и пылают сухие поленья: Так и Скамандр объят был огнем, и вода клокотала. Волны вперед не хотели струиться, а стали недвижно, Изнемогая от пара, терзаемы силой Гефеста. К Гере взмолился Поток и крылатое слово промолвил: "Гера! Почто на меня одного среди сонма бессмертных Сын твой обрушил свой гнев? Пред тобою я меньше виновен, Чем остальные все боги, защитники войска троянцев. Я, если ты повелишь, воздержаться согласен от битвы. Пусть же уймется и он. Я поклясться готов пред тобою, Что никогда от троянцев беды отвращать я не стану, Если бы даже вся Троя зловещим огнем запылала, Если бы пламя зажгли в ней бесстрашные дети ахеян". Эту услышавши речь, белорукая Гера богиня К милому сыну Гефесту со словом, спеша, обратилась: "Сын многославный, уймись, о, Гефест, оттого что не должно Бога бессмертного так беспощадно карать из-за смертных". Молвила так. И Гефест погасил истребительный пламень. В ложе вступила река и полились прозрачные воды. Оба окончили битву, едва лишь Поток усмирился. Гера, хоть гневаясь в сердце, конец положила их спору. Тут среди прочих бессмертных возникла жестокая распря, Ибо и чувства, и мысли к различному их побуждали С криком сошлись они вместе. Сырая земля содрогнулась. Небо вверху огласилось как будто рыканием трубным. Сидя на выси Олимпа, Зевес их услышал, и сердце В нем от веселья взыграло при виде, как боги схватились. Были недолги их сборы. Воинственный щитокрушитель Раньше других устремился Арей на Палладу Афину, Медным копьем потрясая, и слово обидное молвил: "Снова ты, псица, зачем возбуждаешь раздор средь бессмертных Дерзости бурной полна, увлекаема сердцем надменным? Или не помнишь, как сына Тидея тогда подстрекнула Ранить меня и сама, захвативши копье боевое, Против меня устремила и нежную кожу рассекла? Только теперь ты, надеюсь, воздашь мне за зло, что свершила". Так произнесши, богиню в бахромистый щит он ударил, Крепкий: его сокрушить не могли б и перуны Зевеса. Кровью покрытый Арей его тронул копьем заостренным. И, отступивши, богиня схватила в могучую руку Черный булыжник, большой, угловатый, лежавший в долине. Встарь он людьми был положен, как знак межевой, среди поля. В шею попала Афина и члены Арея сковала. Падая, семь он покрыл десятин; зазвенели доспехи, Кудри покрылись землей. Засмеялась Паллада Афина И, похваляясь над павшим, крылатое молвила слово: "О, неужели, безумец, доныне еще ты не ведал, |
