Так он сказал, Аполлон не ослушался речи отцовской, Тотчас с Идейских высот он слетел, точно сокол проворный, Горлиц лесных истребитель, меж всеми быстрейшая птица, И богоравного сына Приама увидел сидящим. Гектор уже не лежал. Собирался он с духом очнувшись И на друзей озираясь. Отдышка и пот прекратились, Ибо одна уже мысль Зевеса дала ему силу. Ставши вблизи от него, Аполлон Дальновержец промолвил: "Гектор, Приама дитя, ты зачем от нас всех удалившись, Праздно сидишь в стороне? Иль, быть может, беда приключилась? Голосом слабым в ответ шлемовеющий Гектор промолвил: "Кто ты из вечных богов, что меня вопрошаешь? Разве еще ты не слышал, как перед судами ахеян Сын Теламона, когда вкруг него истреблял я дружину, Камнем сразил меня в грудь и сраженье заставил покинуть? Я уже думал, что нынче увижу как тени умерших, Так и обитель Аида, — меня покидало дыханье". И, возражая, сказал ему царь Аполлон Дальновержец: "Ныне мужайся, заступника сильного Зевс Олимпиец С Иды к тебе ниспослал, чтоб тебя провожать, охраняя, Феба с мечом золотым, — меня, кто по собственной воле Часто доныне спасал и тебя и твой город высокий. Но ободрись поскорей, повели всем наездникам Трои Быстро погнать лошадей по дороге к судам крутобоким. Сам я пойду впереди и сравняю весь путь пред конями, В бегство сперва обративши фаланги ахейских героев". Так говоря, он вдохнул в полководца великую силу. Как застоявшийся конь, что ячменем из яслей раскормлен, Привязь порвавши, бежит и копытами бьет по долине, Мчится к реке светлоструйной, где вольный привык он купаться; Силой гордясь, высоко поднимает он голову; грива Вьется с обеих сторон вокруг плеч, и, доверившись мощи, Быстро несут его ноги к знакомым тем пастбищам конским: Также и Гектор ногами легко и коленями двигал. Конницу строил он в битву, услышав божественный голос. Точно охотничьи псы и толпа поселян звероловов Гонятся вслед за рогатым оленем иль дикой козою, Долго, покуда нависший утес иль тенистая чаща Зверю приюта не даст, где настигнуть его невозможно; Вдруг на их шум средь дороги является лев бородатый, И обращает их в бегство, хотя увлеченных охотой: Так до сих пор аргивяне, толпой за троянцами гнавшись, Их поражали мечами и медию копий двуострых, — Но, увидавши, что Гектор обходит фаланги троянцев, Вздрогнули все от испуга, и в страхе душа их упала. Сын Андремона Фоас той порой обратился к ним с речью, Средь этолиян храбрейший; он лучший был дрота метатель, Также боец рукопашный; когда ж молодые ахейцы В силе речей состязались, немногие верх над ним брали. Он, благомыслящий, к ним обратился и слово промолвил: "Боги! Знать, чудо большое своими я вижу глазами! Гектор, избегнувши Парок, опять невредимый поднялся После того, как мы все уповали в душе непреложно, Что навсегда он погиб, укрощенный оружьем Аякса. Видно его кто-нибудь из богов от напасти избавил. Он и доныне у многих данайцев колени расслабил; То же случится, боюсь, и теперь. Не без помощи Зевса Держится он впереди перед войском, неистовства полный. Но подчинитесь совету и все, как скажу, поступайте. Дайте, прикажем толпе отступить к кораблям мореходным, Сами же все, кто себя причисляет к храбрейшим по войску, Здесь устоим, приготовивши копья; быть может, удастся Грозным отпором его напугать. И отвагой пылая, Он побоится, надеюсь, проникнуть в средину ахейцев". "Так он сказал, и охотно они подчинились совету. Идоменея царя обступив и Аякса героя, Тевкра с вождем Мерионом и равным Арею Мегесом, Встретили грудью они Приамида и войско троянцев И завязали сраженье и воинов лучших сзывали, Тою порой как толпа отступала к ахейскому флоту. Но и троянцы стремились вперед; во главе их шел Гектор, Крупно шагая, и Феб Аполлон выступал пред героем, Тучей одетый вкруг плеч. Он шествовал с бурной эгидой, Дивною, страшной на вид, обоюдокосматой. Зевесу Дал ее медник Гефест, да носят на ужас героям. С этой эгидой в руках Аполлон выступал перед войском. Но аргивяне, сплотившись, их встретили храбро; раздался Крик оглушительный битвы и стрелы с тетив полетели. Копья, в огромном числе из бестрепетных рук устремившись, Частью вонзились в тела служителей юных Арея, Частью застряли в земле и не тронули кожи блестящей, Между рядами упали, желая насытиться кровью. Долго, покуда эгиду держал Аполлон неподвижно, Стрелы с обеих сторон проносились и воины гибли, После ж, едва Аполлон на ахеян взглянул и эгидой |
