Констанция. Да, сударь.

Филиберт. Нет, сударыня.

Констанция. Как так нет?

Филиберт. Видите ли, мадемуазель, я астролог. У меня есть дух, который говорит мне все, и этот дух мне шепчет: мадемуазель Констанция пришла сюда не для того, чтобы навестить остающуюся, а для того, чтобы попрощаться с отъезжающим.

Констанция (в сторону). Должно быть, правда, какой-то демон открыл ему это.

Филиберт. Разве не так? Почему вы мне не отвечаете?

Констанция. Я отвечу вам вполне искренне. Если бы даже я пришла сюда, чтобы отдать долг вежливости вашему гостю, я не заслуживала бы порицания.

Филиберт. Порицания? Наоборот, одобрения, похвалы! Долг вежливости нельзя забывать, особенно когда к вежливости примешивается немного нежности.

Констанция. Я вижу, что вам сегодня хочется смеяться.

Филиберт. А я вижу, что вам сегодня хочется плакать. Но, может быть, я сумею развеселить вас.

Констанция. Правда?

Филиберт. Разумеется.

Констанция. Каким образом?

Филиберт. Двумя словами.

Констанция. А что же это за драгоценные слова?

Филиберт. Ну, вот, слушайте. Подите сюда поближе. Лейтенант не едет. Ну, что скажете? Чувствуете, как забилось сердечко от неожиданной вести?

Констанция. Бога ради, господин Филиберт! Неужели вы думаете, что я влюблена?

Филиберт. Скажите, что нет, если у вас хватит духу.

Констанция. Да нет же, говорю вам.

Филиберт. Поклянитесь!

Констанция. Ну, вот еще! Клясться из-за такого пустяка!

Филиберт. Вы хотите скрыть от меня правду, а между тем я мог бы вам помочь и всей душой хотел бы утешить и вас, и бедного огорченного.

Констанция. Кем огорченного?

Филиберт. Да вами же.

Констанция. Мною?

Филиберт. Ну да. Мы словно ходим с вами в потемках. Неужели вы не видите, что он вас любит? Неужели вам не ясно, что он хочет уехать с отчаяния?

Констанция. С отчаяния? Из-за чего?

Филиберт. Из-за вашего отца, который не соглашается отдать вас ему из спеси и из скупости. Эх, дочь моя, нам все известно!

Констанция. Я вижу, что вам известно больше, чем мне.

Филиберт. И вы знаете, только не хотите сознаться. Я вполне сочувствую вашей скромности, но когда такой человек, как я, предлагает вам свои услуги, вы можете отбросить стыд и свободно раскрыть сердце.

Констанция. Я поражена…

Филиберт. Довольно разговоров! Скажите мне правду, как честная девушка: любите вы господина де Лакотри?

Констанция. Вы так добры ко мне, что у меня не хватает духу отрицать.

Филиберт. Ну, слава богу! (В сторону.) Конечно, моя дочь не могла солгать. (Громко.) И так же нежно он любит вас?

Констанция. А вот этого я не знаю, сударь.

Филиберт. Если вы не знаете, так я вам скажу: он от вас без ума.

Констанция (в сторону). Как же я этого ни разу не заметила?

Филиберт. Я берусь уговорить вашего отца.

Констанция. Разве мой отец знает, что я люблю лейтенанта?

Филиберт. Разумеется, знает.

Констанция. Он мне ни словом не обмолвился.

Филиберт. Он, несомненно, будет говорить с вами об этом.

Констанция. И он позволяет мне приходить свободно к вам!

Филиберт. Он знает, что вы приходите в порядочный дом. Ему нечего бояться, что здесь у вас окажется больше свободы, чем подобает воспитанной девушке. Словом, приятно вам будет, если я вмешаюсь в это дело?

Констанция. Боже мой, как еще приятно!

Филиберт. Браво, вот это мне нравится! Не нужно никогда скрывать правды. И потом, к чему отрицать словами то, что выдают глаза? На вашем лице виден жар, которым горит ваше сердце.

Констанция. У вас очень проницательный взгляд.

Филиберт. А вот и наш офицер.

Констанция. С вашего разрешения, сударь. (Хочет уйти.)

Филиберт. Куда вы?

Констанция. К Жаннине.

Филиберт. Посидите еще, если вам угодно.

Констанция. О нет, сударь, простите меня. (В сторону.) Я вне себя, не понимаю, что со мной происходит.

(Уходит.)

Филиберт и лейтенант де Лакотри.

Филиберт. Какие славные эти девушки! В них такая смесь застенчивости и смелости, что приятно их слушать. Но вот и наш влюбленный. Если мне удастся утешить его, он будет обязан этим моей дочери.

Лейтенант. Мне сказали, сударь, что вы меня спрашивали?

Филиберт. Видели вы мадемуазель Жаннину?

Лейтенант. Нет, не видел.

Филиберт. А я бы не хотел видеть вас таким огорченным.

Лейтенант. Какое уж тут веселье, когда человек болен.

Филиберт. А знаете ли вы, что я врач и могу вас вылечить?

Лейтенант. Я не знал, что среди других ваших талантов имеется еще и этот.

Филиберт. Друг мой, талант иногда открывается там, где его меньше всего ожидали.

Лейтенант. Почему же до сих пор вы не принимались за мое лечение?

Филиберт. Потому, что я не знал существа вашей болезни.

Лейтенант. А теперь вы его узнали?

Филиберт. Вполне.

Лейтенант. Если вы, сударь, так хорошо постигли врачебное искусство, то вы должны знать лучше, чем я, как оно ненадежно и как обманчивы бывают догадки о причинах болезней.

Филиберт. Мой взгляд на вашу болезнь так хорошо обоснован, что ошибиться я не могу. Положитесь на мою дружбу, и я ручаюсь вам, что очень скоро вы будете чувствовать себя прекрасно.

Лейтенант. Каким же образом вы думаете меня лечить?

Филиберт. А вот как. Мое первое предписание вам — бросить мысль об отъезде и продолжать пользоваться здешним воздухом, который будет для вас благодетельным.

Лейтенант. Наоборот, сударь, я боюсь, как бы здешний воздух не стал для меня губительным.

Филиберт. А разве вы не знаете, что в цикуте — одном из сильнейших ядов — заключаются целебные свойства?

Лейтенант. Я знаю об этом недавнем открытии, но не понимаю, при чем тут цикута. Ваше сравнение для меня — метафизика.

Филиберт. Нет, друг мой, вы сейчас увидите, что относительно свойств здешнего климата дело обстоит точь-в-точь так же. Будем говорить без метафор. Причина вашей болезни — страсть. Лекарства против нее вы ищете в бегстве, а это не более как шаг отчаяния. Если вы уедете, стрела, ранившая ваше сердце, останется в нем навсегда. Если же вы хотите исцелиться по-настоящему, необходимо, чтобы та самая рука, которая пронзила вам сердце, извлекла из него стрелу.

Лейтенант. Это рассуждение, сударь, совершенно для меня ново.

Филиберт. Не делайте вид, что вы меня не понимаете. Вы сейчас говорите с другом, который вас любит и хочет вам добра, который смотрит на вас как на сына. Подумайте, что ваше притворство может окончательно расстроить ваше здоровье. С тех пор как я узнал ваши достоинства и провел с вами несколько месяцев, я очень вас полюбил. Меня огорчает, что болезнь вашего сердца началась в моем доме. Поэтому мне так хочется вас вылечить.

Лейтенант. Дорогой друг, каким же образом открыли вы причину моих страданий?

Филиберт. Хотите знать правду? Мне обо всем сообщила моя дочь.

Лейтенант. Боже! У нее хватило смелости сказать вам?

Филиберт. Да, да. Я стал у нее выпытывать, и тогда она сказала.

Лейтенант. Так поймите же мою страсть во имя той любви, которой вы считаете меня достойным.

Филиберт. Я вам сочувствую. Так же, как и вам, мне знакомы и слабости человеческие, и безумства любви.