Горячая кислота, скопившаяся в желудке Квентина, волной изжоги выплеснулась прямо в горло.
– Согласен, – прохрипел он.
В этот момент ему больше всего хотелось сплюнуть, не оскорбив при этом навязавшегося в спутники аристократа.
Хашет кивком снова показал на экипаж и женщину под вуалью, выглянувшую из-за оконной занавески.
– Ты можешь обо мне не беспокоиться. Как видишь, я позаботился даже о том, чтобы скрасить скучную поездку. Совмещаю полезное с приятным. У моей спутницы нежная кожа, и она пожелала ознакомиться с рынком до того, как солнце поднимется слишком высоко. Я расцениваю это как каприз, но исполнение моих желаний напрямую зависит от того, как я исполню ее прихоти. Могу я пообещать, что мы не задержимся в пути?
Квентин кивнул, не в силах что-либо сказать. Он проводил взглядом молодого человека и убедился, что тот забрался в экипаж и плотно задернул занавески. После чего капитан прошелся вдоль каравана. Он еще не решил, как реагировать на странное предложение и как относиться к молодому помощнику, чей взгляд оказался неожиданно острым.
Едва утреннее солнце показалось над далекими вершинами Звездных гор, огромные створки ворот качнулись внутрь. К тому времени, когда караван отправился в путь, самочувствие Квентина заметно улучшилось. Теперь он чувствовал себя намного бодрее. Он немало размышлял над предложением своего нового помощника, но, в конце концов, решил, что его предложение вполне разумно. Как правило, Квентин получал приказы от доверенных людей лорда Хьюна, а потому не имел возможности сунуть нос в дела господина и разузнать, что думает о нем хозяин и о каких его проделках может быть известно мастеру гильдии. Похоже, этот Хашет достаточно умен, чтобы заметить некоторые нарушения. Но в его силах и скрыть их от глаз господина.
«Да, – с удовольствием сказал себе Квентин, – с новым помощником Хьюна выгодно иметь дело!»
– Ну как, я сделал удачный выбор? – самодовольно поинтересовался Хашет.
Эрилин кивнула, отдавая должное сообразительности молодого человека. Из того, что она слышала и видела, следовало, что Квентин Ллориш был отличным вариантом. Этот человек и в будущем согласится оказывать Хашету различные услуги, даже весьма сомнительного свойства.
Откровенно говоря, отъезд из Зазеспура прошел более гладко, чем можно было надеяться. Все детали заранее оговоренного плана были выполнены безукоризненно. Хашет оказался неоценимым помощником и с каждым днем становился еще лучше.
Но почему же она никак не может расслабиться?
Эрилин со вздохом откинулась на подушки и задумалась. Нельзя сказать, чтобы ее радовала перспектива провести в бездействии несколько ближайших часов, когда голова занята только невеселыми мыслями. Слишком многое произошло за последние дни, слишком много тайн вокруг, чтобы можно было раскрыть их за время путешествия от Зазеспура до Сулдаскона.
Эрилин предпочитала решать проблемы по мере их возникновения: быстро, тщательно, решительно, дипломатично, если это было возможно, или со стремительной жестокостью, если иначе нельзя. Ей пришлось оставить свои излюбленные методы и свои суждения и заняться поручением эльфийской королевы.
В данный момент дела призывали ее в Тефирскому лес, мысли были загружены эльфийскими проблемами, тогда как ее собственная жизнь пришла в полное смятение. Ее прародительница спала в сокровищнице чужого человека, и Эрилин не могла ничего предпринять, чтобы исправить положение. Данила признался ей в любви, а она оглушила его и отправила в безопасное место, даже не успев ответить на зов сердца. Кроме всего прочего, не выходил из головы спор с эльфийской тенью и перспектива унылого будущего, предсказанного ее двойником.
Ни на минуту Эрилин не могла забыть об унаследованной вместе с Лунным Клинком участи и о невольной клятве, принесенной в тот момент, когда много лет назад она впервые обнажила волшебный эльфийский меч. Ей предстояла опасная миссия, и она отправилась в путешествие с мечом, который, по всей вероятности, потребует от нее впоследствии вечного служения,
В такой ситуации девушка не была расположена отвечать на неизбежные ухаживания Хашета. Скорее остатков ее воли с трудом хватит, чтобы не выбросить юного принца на дорогу при первом же высокопарном комплименте или двусмысленном намеке.
Но то ли боги ее пожалели, то ли Хашет стал лучше ее понимать, утренняя поездка прошла без особых эксцессов. С языка Хашета бесконечным потоком сыпались вопросы о деятельности Арфистов и противниках, с которыми им приходилось сталкиваться. Кроме того, он хотел знать все, что касалось истории Тефира и политики, которой придерживалась сама Эрилин, а также с любопытством интересовался делами других государств. Похоже, во дворце не придавали особого значения образованию тринадцатого по счету сына.
Эрилин терпеливо отвечала и при этом не могла не заметить, что Хашет слушал весьма внимательно – важное качество для информатора Арфистов. Нет сомнений, что принц наслаждается своей ролью в деятельности секретного общества и получает удовольствие от интриг и тайн. А еще он явно гордился своей способностью воплощать в жизнь сложные замыслы. Но Эрилин, конечно, не могла не сознавать, что основной причиной связи Хашета с Арфистами было не его личное увлечение их высокими идеалами и не уважение к деятельности общества, а то, что он чувствовал себя обязанным ей и Даниле. Теперь, когда оба они оставили город, полуэльфийка сомневалась, что Хашет продолжит свою деятельность.
– И как ты намерен воспользоваться всеми этими знаниями? – спросила она принца.
Хашет неопределенно пожал плечами, но все же ответил:
– Знания – это те же инструменты. Я использую их в нужное время.
Хороший ответ, но не слишком обнадеживающий. Наконец отдаленный гул голосов возвестил о приближении к Маракиру, и Эрилин вздохнула с облегчением.
Ускользнуть из каравана оказалось совсем нетрудно. В юбке и под вуалью, да еще с сумками, спрятанными под одеждой, хрупкая Эрилин превратилась в дородную матрону и смешалась с толпой матерей семейств и экономок, спешащих на рынок за ежедневной порцией провизии. Она побродила немного между торговыми рядами, пробуя на ощупь дыни и отщипывая виноград.
Наконец девушка обнаружила то, что ей было нужно: «Лучшая одежда от Терезы» – большой магазин, где продавалась готовая одежда. Заведение имело процветающий вид и, что более важно, стояло на самом берегу реки, но репутация хозяйки и сравнительно высокие цены отпугивали большую часть покупателей.
На полках Эрилин обнаружила стопки добротной, но простоватой одежды: шерстяные плащи, узкие брюки, платья и шали, а также множество льняных и полушерстяных рубашек. Цена на одежду, как утверждала Тереза, отражала качество вещей и уровень обслуживания. Случайный посетитель мог рассчитывать на стаканчик холодного кваса и воспользоваться кабинками для примерки, снабженными занавесками и серебряными зеркалами. Но мало кто знал, что эти зеркала скрывали за собой еще и двери, позволяющие постоянным клиентам незаметно покинуть магазин.
Эрилин, оставив в примерочной старое платье вместе с кошельком серебра, покинула магазин Терезы и оказалась на пустыре, примыкающем к берегу. Там ее поджидала небольшая лодка – еще одно свидетельство заботы Терезы об интересах клиентов.
Арфистка села в лодку и кивнула двум крепким слугам, сидевшим на веслах. Один из них отвязал веревку от причала и направил суденышко на середину реки, после чего оба гребца заработали веслами. Эрилин не вызвала у них никакого любопытства. Каждый из юношей едва удостоил ее взглядом, а потом полностью сосредоточился на работе. Им пришлось пробираться среди множества яликов и плоскодонок, сновавших во всех направлениях. Спустя несколько минут суматоха рыночного причала осталась позади, и лодка, набирая скорость, направилась вверх по течению.
Река Сулдаскон была самой длинной в Тефире и пересекала страну из конца в конец. От истока в Снежных горах она тянулась почти на пятьсот миль, а потом впадала в море. Не на всем своем протяжении она была удобной для судоходства. Встречались узкие места с быстрым течением, они сменялись широкими и глубокими разливами, где обитали русалки и более опасные существа, были и скалистые участки с порогами, забиравшими в качестве дани по три судна из каждого десятка. Но в этом месте Сулдаскон оставался широким и спокойным. Эрилин рассчитывала, что до места, где ее ожидает другая лодка, они успеют добраться до наступления ночи. Оттуда она должна будет отправиться вверх по притоку почти до самого леса. Там неподалеку жил ее старинный друг. Эрилин надеялась, что ее приятель сможет уговорить свой народ выслушать ее.
