— Не стойте истуканами! Осмотрите тут всё! Что найдёте ценного — ваше!

Матросам такое предложение пришлось по душе!

Двое из них зажгли приготовленные заранее факелы и спустились в трюм. Остальные, соблюдая меры предосторожности, рассыпались по палубе: кто-то стал собирать валяющееся повсюду оружие, кто-то обирать покойников, снимая со скелетов украшения и драгоценности. К ним присоединилось ещё с полдюжины их товарищей, которые на свой страх и риск покинули "Ирбисс" и перебрались на "Призрак" за своей долей трофеев.

И первая и вторая палубы мёртвого корабля вдруг ожили от их возни. Моряки быстро освоились и осмелев, начали в голос весело переговариваться друг с другом, комментируя свои находки. В воздухе зазвучали шутки-прибаутки:

— Поносил, дай другим поносить!

— Тебе перстенёчек теперь ни к чему, а мне в самый раз будет!

Из трюма вернулись разведчики и сообщили, что обнаружили там массу разного товара. Правда, большая его часть пришла в негодность из-за течи, но кое-что и осталось в сохранности. Остальные, свободные от вахты члены экипажа "Ирбисса", услышав эту новость, табуном ринулись в трюм чужака, что бы забрать из него самое ценное. А чего теряться, раз сам капитан разрешил?!

Тем временем Синдбад с учёным, сопровождаемые верными нубийцами, пробрались на капитанский мостик, от которого до каюты капитана оставалось рукой подать. По пути им встретилось много обезображенных скелетов. На иных сохранились клоки одежды и задубевшая кожа…

— Тут произошло настоящее сражение! — указал Синдбад на гору костей возле штурвала, — Одни хотели завладеть кораблём, другие его защищали…

— Нападение пиратов? — засомневался ИбнСина, — Странно, но судя по одежде, все пираты как-то уж очень добротно и цивильно были одеты. И я ни у кого ни разу не увидел ни одной абордажной сабли — одни шпаги и кинжалы. Мечей почти нет. Это тоже непонятно, согласись?

— Согласен! Одежда и оружие покойных свидетельствуют, что на корабле в основном находились одни лишь матросы, купцы и с полсотни простых пассажиров! Пиратами тут и не пахнет! Их просто не было! Скорее всего на корабле вспыхнул бунт!

— И они поубивали друг друга?

— Это очевидно!

— Ну ни фига себе — мирные купцы! Представители самой наигуманнейшей из профессий! Да они резали друг дружку словно баранов! Неплохо бы узнать из-за чего?

— Боюсь, что этого мы не узнаем никогда!

Делясь впечатлениями от увиденного, друзья спустились по склизким ступеням в тёмный коридор и через пять шагов, свернув за угол, обнаружили каюту капитана. Телохранители молча запалили четыре факела и два из них передали Синдбаду с учёным. В их свете стало видно, что дверь в каюту капитана сорвана с петель. На пороге лежали два скелета, один из которых пронзил мечом другого — сжимавшего в руке лук.

Всё узкое пространство коридора заполняли ещё четыре скелета с мечами и кинжалами. И у всех четверых между рёбер торчало по стреле. Судя по расположению костей, четвёрка пыталась ворваться к капитану и погибла от засевшего в каюте лучника…

Синдбад протянул вперёд факел и переступив через скелеты на пороге, вошёл в каюту. За ним неотступно следовал учёный. Приятели сделали шаг-другой и остановились, рассматривая помещение.

В каюте всё было перевёрнуто вверх дном!

Стол и стулья опрокинуты и разбиты, полки с рукописями сорваны со стен и растоптаны, диван разломан, ковры на полу и гобелены на стенах — изрублены в клочья, пара вместительных кованых сундуков вскрыта и выпотрошена, оконные витражи в свинцовых переплётах — безжалостно выбиты…

— Сомневаюсь, что бы нам посчастливилось отыскать судовой журнал в таком бедламе! — зябко поёжился Ибн-Сина, — Да и тут ли он вообще?

— По моим соображениям, он должен находиться именно в каюте… — ответил Синдбад

— Интересно, где сам капитан?

— На палубе я не встретил ни одного покойника в капитанском облачении. Возможно, он где-то тут… Давай поищем?

Останки капитана, если только это он рядился в некогда изысканный костюм с кружевами и множеством украшений, да в придачу владел богатым оружием, они обнаружили за опрокинутым столом, столешница которого ощетинилась десятком стрел, дротиков и топоров. Её дубовые доски на какое-то время дали надёжное укрытие своему хозяину, пока его всё-таки не выкурили из засады и не прикончи ли мечами…

Судового журнала при скелете, увы, не оказалось, хотя друзья самым тщательнейшим образом перетрясли всё платье.

— Ну вот, ничего нет! Шиш нам на постном масле! — огорчился Ибн-Сина.

— Не скажи! — возразил Синдбад и присев возле подогнутой под рёбра правой руки скелета, ковырнул кинжалом кости, — Что это такое он зажал в своих пальчиках?

— Где? Покажи! Ух, ты! Похоже на серебряную шкатулку! — присел рядом заинтригованный Ибн-Сина.

— И она как две капли воды похожа на мою! — вскричал поражённый Синдбад, вырывая находку из цепких пальцев мертвеца.

— Да! Она сестра-близнец подарку Спартака! — подтвердил затаивший дыхание Ибн-Сина, — Открой её, Синдбад. Умоляю, не медли!

Синдбад по своей шкатулке помнил, где располагается потайная кнопка. Надавив на неё пальцем, он легко открыл крышку. На дне лежал свёрнутый вчетверо ветхий кусок пергамента, точно такой же, как и тот, что хранился в каюте Синдбада. Друзья осторожно извлекли его на свет и развернули.

— Ещё один фрагмент карты! — вскричал обрадовано Синдбад, — Воистину, не знаешь, где найдёшь, где потеряешь!

— Ещё одна карта? — застонал Ибн-Сина, — О боги! Я наш-то текст до конца не расшифровал, а тут ещё один!

— Угомонись! — Синдбад повертел пергамент в руках и сунул его другу под нос, — Видишь, на этом куске нет никакого текста.

— Это радует! — успокоился учёный, — Интересно, это какой фрагмент? Второй или третий? Так сходу и не определишь…

— В каюте слишком темно! Давай вернёмся на "Ирбисс", тем более что делать нам тут больше нечего.

— Как нечего? А разгадка бунта?

— Тут и гадать не надо! — ответил Синдбад, — Пассажиры и команда судна передрались из-за этой карты. Вернее, из-за сокровищ, к которым она должна была их привести.

— Точно! Они начали делить шкуру медведя ещё не добыв её. О карте знал только ограниченный круг лиц во главе с капитаном, но кто-то проболтался и о сокровищах прознали все, кто плыл на корабле. Естественно, каждый потребовал себе равную долю сокровищ.

Надо думать, хозяин, или хозяева карты ответили отказом и началась схватка за её обладание. Похоже, в разыгравшейся резне каждый стоял только за себя, поэтому они и перебили друг дружку.

В этой междоусобице победителей не оказалось. Оставшиеся в живых погибли чуть позже от ран и потери крови…

— Ну и воображение у тебя, друг! Хотя, кто знает? Возможно, оно всё так и было! Ну что, возвращаемся? — Синдбад спрятал драгоценную находку в карман.

— Идём, только помоги мне собрать все эти бумаги — Ибн-Сина указал на валявшиеся под ногами растрёпанные фолианты и заплесневевшие свитки пергамента, — Люблю покопаться в древних текстах…

Нагрузившись рукописями, друзья вернулись на "Ирбисс". Матросы к тому времени тоже закончили своё дело. Когда покойники были обобраны до нитки, а в трюме "Призрака" не осталось ничего ценного, они перерезали канаты и оттолкнули "Ирбисс" от "плавучего кладбища" баграми, предоставив последнему плыть куда вздумается…

* * *

Прошло две с половиной недели. Плавание протекало относительно спокойно. Никаких сколь-нибудь примечательных событий за этот период больше не произошло. "Ирбисс", преодолевая милю за милей океанского простора, упорно двигался к намеченной цели.

Однажды Синдбад произвёл всесторонние измерения, собрал команду и вовсеуслышанье объявил, что через день-другой их путешествие подойдёт к концу. Матросы возликовали. Но они пришли в ещё большиё восторг, когда услышали, какую награду обещает капитан первому, кто увидит среди волн две белые, изогнутые наподобие слоновьих бивней, скалы