По свидетельству почти всех международных экспертов,[91] советская авиация уже сейчас бесспорно занимает первое место в мире. Смехотворная «воздушная армия», состоявшая в 1920 г., в конце гражданской войны с белыми, из 300 весьма своеобразных машин, подниматься на которых осмелились бы немногие из западноевропейских пилотов, стала могучей и великолепной силой; ее самолеты затмили Юнкерса, Фоккера, Блерио и Дорнье. Сеть воздушных линий гражданской авиации, составлявшая в 1923 г. ровно 4 000 км и обслужившая всего 229 пассажиров, равняется в 1936 г. 109 тыс. км и может сравниваться только с воздушной сетью США. Всего несколько лет назад советская авиационная промышленность зависела от иностранных моторов таких, как Райт, Юпитер, Испано, теперь она создала свою собственную советскую технику и ее специалисты пользуются мировой известностью. Число обученных летчиков должно быть доведено до 150 тыс., это один летчик на тысячу жителей.
Горячий интерес к авиации захватил десятки, даже сотни тысяч рядовых рабочих, учащихся, служащих (организация «Осоавиахим» насчитывает многие, многие миллионы членов), которые в свободное время учатся летать, потому что они держатся того мнения, что в социалистическом обществе каждый должен и будет летать. Такова причина того, что советский народ с такой небывалой быстротой «овладел воздухом», народ, для которого до войны даже путешествие по железной дороге было роскошью; это объяснение прило—жимо и ко всем остальным «секретам» советского прогресса. Социалисты должны стать хозяевами воздуха в большей мере, чем фашисты, потому что у социалистов сможет летать весь народ.
Потребность современной стратегии неожиданности в орудиях крайней подвижности ив то же время величайшей разрушительной силы, которые могли бы быть направлены против решающих объектов, привела к превращению целого класса самолетов (тяжелых бомбовозов) в настоящие летающие артиллерийские батареи; они настолько мощны, что большинство из них выдержит обстрел противовоздушных орудий на земле; они так быстроходны и в такой степени вооружены, что им во многих случаях нечего бояться вражеских истребителей, и сконструированы так (количество моторов, запас горючего и т. д.), что могут совершать самые длительные рейды.
Если подобные эскадрильи прорвутся к неприятельским «жизненным центрам», то ничто или почти ничто не сможет остановить их разрушительное действие. Они и в самом деле могут нарушить и задержать мобилизацию сухопутной армии, расстроить работу промышленности и транспорта, деморализовать население и вызвать политические и социальные потрясения. И здесь, казалось бы, именно Германия обладает первенством в области этих воздушных крейсеров.
Германия всегда была страной технических и военных рекордов; уже к концу мировой войны она при тогдашнем уровне техники собрала на своих аэродромах не менее 14 тыс. самолетов; ее крупнейшие авиационные инженеры — Юнкерс, Дорнье, Гейнкель, Экенер — выстроили к 1933 г. первые типы воздушных крейсеров «О 38», «БО X», «НЕ 70» и др. Сейчас все эти модели уже оставлены далеко позади, и с апреля 1935 г. Геринг производит сериями тяжелые бомбовозы, которые обладают, например, скоростью в 400 км в час и могут поднять тонну взрывчатых веществ; кроме того, ежедневно выпускается по две новых мощных машины Юнкерс. Советский Союз имеет десятки тысяч летчиков-трудящихся, но имеет ли он подобные воздушные крейсера?
Можно проводить сравнение с хорошо известным гражданским самолетом, это самолет нового типа — «Максим Горький». Советский Союз строит теперь серию в 16 таких машин. Это шестимоторный самолет (7 500 лошадиных сил) с размахом крыльев в 63 м, длиной в 35,5 м, высотой в 10 м, с грузоподъемностью в 60 пассажиров (не считая команды), со скоростью в 275 км в час, с радиусом действия от 1 600 до 3 200 км и с потолком в 6 км; эта машина может, по меньшей мере, соперничать с последней британской рекордной моделью, новым рейсовым самолетом Армстронг-Уитворт, который берет 56 пассажиров и имеет скорость в 260 км в час. Что касается истребителей, то последние известные модели в конце 1935 г. показали скорость в 480 км в час, несмотря на то, что они тяжело вооружены пулеметами (последний британский Хавк).
Нет, воздушные крейсера будут у обеих сторон: а так как советские воздушные силы сейчас намного превосходят геринговские (СССР занимает первое место, а Германия второе или третье) и так как СССР, опираясь на свои национальные резервы, ни за что не уступит превосходства в этой области, то трудно себе представить, что Герингу удастся изменить это положение собственными силами. Как раз авиамоторы являются слабым местом германской промышленности, которая не научилась еще производить надежные и высококачественные моторы. Но как обстоит дело по крайней мере в области воздушной тактики, летного боевого искусства воздушных экипажей? Германские летчики были, пожалуй, лучшими в мире, но сейчас им надо еще доказать, лучше ли они сегодня пользующихся мировой известностью советских пилотов «челюскинского класса» и их учеников, или имеет место обратное.
Несомненно одно, что в важнейшей новой области авиационной тактики — массовом парашютизме, массовом воздушном десанте целых полков пехоты позади неприятельских линий — Советский Союз до сих пор пользуется своего рода «монополией». Во время маневров Красной армии возле Киева осенью 1935 г. присутствовавшие иностранные генералы видели, как 2 500 красноармейцев в полном порядке высадились на землю с воздуха в течение сорока минут и немедленно открыли огонь из автоматических винтовок. Но как сообщил позже Ворошилов, они не видели одновременной высадки в другой местности Советского Союза воздушного десанта в 5 700 человек (больше, чем бригада), который выполнил ту же операцию. Десятки тысяч красноармейцев имеют значок парашютиста и число прыжков с парашютом, сделанных гражданским населением, уже приближается к миллиону.
Народ, который массами поднялся в воздух, не боится воздушных пространств, а это не пустяковый стратегический фактор. За последнее время достигнуты новые успехи. На маневрах Красной армии в Белорусском военном округе в сентябре 1936 г. высадка воздушного десанта из 1 200 бойцов в полном боевом снаряжении с 150 пулеметами и 18 тяжелыми полевыми орудиями заняла меньше 8 минут;[92] а в Московском военном округе был высажен воздушный десант из двух войсковых частей, насчитывавший 5 500 человек, переброшенных на расстояние в 420 км. Может ли в таких условиях итти речь о «неприятельском тыле» для красных бойцов? Советская авиация научилась перевозить тяжелую артиллерию и танки; французский военный атташе в Москве видел, согласно заявлению Пьера Кот во французской палате 27 февраля 1936 г., как 97 советских самолетов в течение двух часов перевезли «в тыл противника» полностью вооруженную бригаду с 16 орудиями, с танками и пулеметами. Атташе закончил свой отчет правительству словами, что «никакие иные воздушные силы в мире неспособны на такую операцию». Все эти высказывания единодушно свидетельствуют, что такие операции представляют собой совершенно необычные сдвиги во всем военном искусстве.
Если Геринг со своей стороны поднимает шум и замышляет формирование целых «воздушных дивизий пехоты» (каждая, как сообщают, должна состоять из 250 самолетов, иметь в своем составе от 1 400 до 1 600 человек, пулеметы и артиллерию), то это не больше чем намерения и начинания, в то время как у его противника, где авиацией занимается весь народ, это уже реальность. А кто гарантирует Герингу, что его «воздушные пехотные дивизии», безопасно высадившиеся в тылу «красного врага», благодаря большой пропорции коммунистов, социалистов и антифашистов в их рядах, не присоединятся к этому красному врагу?
Социалистическая армия в воздухе в качественном и количественном отношении сильнее фашистской, хотя, может быть, и не в такой степени, как на земле. Но пока мы говорим только об армии, а не об ее позиции. А именно позиция в воздухе, воздушная стратегия приводит нас к наиболее поразительному выводу:
