Четвертая база контролирует внутреннюю часть Балтийского моря. Это пять нейтральных островов, которые разбросаны в открытых водах между западным и восточным берегами Балтийского моря и в силу своего расположения представляют идеальные базы для подводных лодок и аэропланов. Два из них, расположенные ближе к Скандинавскому берегу, Готланд и Эланд, принадлежат Швеции, которая в 1935 г. организовала на Готланде сильную авиационную базу. Политико-военная ситуация и планы германского адмиралтейства здесь те же, что и по отношению к Зунду и Бельтам. Два других острова лежат ближе к Советскому Союзу, непосредственно при выходе из Рижского залива, это — Эзель и Даго, принадлежащие маленькой Эстонии; ее «военно-морской флот» состоит из 3 миноносцев, а столица — Ревель (Таллин) отдана на милость германских крейсеров и эстонских фашистов. Эзель и Даго также уже укреплены. Последняя группа островов — Аландские острова — имеет наиболее важное значение, так как она лежит непосредственно в устье Финского залива перед Ленинградом, так что расположенная здесь база для подводного флота оказалась бы в состоянии блокировать красную цитадель; сверх того, так как она лежит в море и все же близко расположена, — она стратегически неоценима в качестве воздушной базы против Ленинграда. Аландские острова принадлежат Финляндии, обязавшейся в 1921 г. не укреплять их. Но германское адмиралтейство, которое с 1934/35 г. мутит воду в Балтийском море, протянуло свою руку и сюда.
В июле 1934 г. фельдмаршал Маннергейм, лидер финских фашистов, союзник Геринга и бывший регент государства, появился в Лондоне, чтобы поднять вопрос об укреплении Аландских островов. Его сопровождали шведский генерал де-Шамп, финляндский адмирал Шульц — бывший офицер царского военного флота, и германский адмирал Гадов. И в том же году превращение Аландских островов в военно-морскую базу было в принципе решено. Шведские фирмы будут строить подводные лодки по чертежам, присланным из Германии, и, разумеется, именно Германия стоит за шумливой пропагандой в пользу «финляндско-скандинавского военного блока»: такой блок должен стать политическим фундаментом для этого вооруженного кольца островов на Балтийском море — северной Мальты, где германский флаг будет водружен на второй день войны.
Остаются еще только две морских позиции. Одна из них — Кронштадт — база «красного врага», которая должна быть взята штурмом. Другая и последняя, наиболее важна из всех опорных пунктов на Балтийском море для германского адмиралтейства и его балтийской стратегии. Это — южный берег Финляндии, расположенный на северном побережье Финского залива, и южный угол Ботнического залива, с его знаменитыми шхерами: отсюда-то и намеревается флот Гитлера начать свое прямое наступление на Ленинград. Если Киль, Зунд, Гдыня и Мемель образуют как бы тыл гитлеровского военного флота в этой войне, а острова на Балтийском море — промежуточный этап, то финские фиорды на северо-балтийском театре войны должны представлять передовую линию наступления.
Стратегически это совершенно своеобразная морская позиция, почти единственная в своем роде. Этот район напоминает норвежские фиорды, но длинный берег Норвегии выходит в совершенно открытый Атлантический океан. Расположенные недалеко от Ленинграда между близко лежащими берегами финские шхеры образуют нечто вроде естественных укреплений; это лабиринт, состоящий, примерно, из 30 тыс. мелких островков и скал, обрамляющий укрытые узкие проходы, которые для судов не слишком большого тоннажа и малой осадки представляют превосходные места для стоянок и маневров. Это естественная морская позиция, которую, пожалуй, не часто встретишь на морской карте мира, тем более что она своеобразно совпала с неблагоприятно расположенным Ленинградом, оказавшимся в мешке. Вдоль берега расположена целая серия оборудованных гаваней и посадочных площадок.
Маннергейм, когда-то подчиненный Гофману командир на финском фронте, а теперь «тень», стоящая за финляндским правительством, является гарантией того, что финляндские фиорды также обеспечены за германским адмиралтейством. Тем временем авангард и главные силы германского флота систематически специализируются и тренируются для действий в этих специфических условиях; и в техническом отношении — из-за мелководья северной части Балтийского моря (малая осадка), и в тактическом отношении — из-за узких оперативных путей.
Таково объяснение многих «необъяснимых» секретов германской программы военно-морского строительства. Такова причина того, что Германия, удовлетворившаяся по всем категориям кораблей пропорцией в 35:100 по отношению к британскому тоннажу, категорически потребовала для подводных лодок соотношения в 45 %, а впоследствии и в 100 %; и вот почему, проведя это чрезвычайное требование, она начала строить не большие и средние подводные лодки современного класса от 600 до 1 400 т, но маленькие подводные лодки по 250 т каждая, даже меньшие, чем первые германские подводные лодки по 260 т во время мировой войны. Из 26 подводных лодок, построенных или начатых строительством в Германии в 1935 г., 20 относятся к этому типу, и, без сомнения, огромное большинство из 60 или l0 подводных лодок, которыми Германия будет обладать в ближайшем будущем, также будут иметь такой малый тоннаж.
Если это сравнивать с тоннажем Франции, в настоящее время обладающей самым большим в мире количеством подводных лодок, то сразу бросается в глаза резкий контраст: Франция уже не строит больше подводных лодок меньше чем в 550 т водоизмещения, а, наоборот, уделяет внимание все более и более крупным конструкциям (например, знаменитый подводный крейсер «Сюркуф» в 3 тыс. т с четырнадцатью, минными аппаратами и двумя восьмидюймовыми орудиями). Это не «слабость» германской военно-морской политики; и не больше чем выдумкой является история «конфликта» внутри германского адмиралтейства, согласно которой одна группа требовала больших подводных лодок французского или английского образца, но была разбита защитниками меньшей модели.[80]
Германия строит маленькие подводные лодки не потому, что у нее нет денег, и не потому, что это облегчает массовое серийное производство, но потому, что этого требует ее будущая позиция — Финский залив. Они должны быть такими маленькими, подвижными и легко маневрирующими, чтобы не бояться никакого мелководья (некоторые из них предназначены для того, чтобы заплывать даже в реки). И во всяком случае они будут более опасны, чем германские «швейные машинки» «фламандской флотилии» во время мировой войны, годами державшие в страхе гордый британский флот при помощи своих двух минных аппаратов, одного пулемета и 88-миллиметрового орудия; несмотря на сети, аэропланы и сторожевые суда, они тогда по пять раз в месяц совершали набеги в Северном море и, пересекая канал ночью, нападали на большие корабли. Теперь цель ближе. Первая новая германская флотилия подлодок, спущенная на воду в 1935 г., названа именем капитана Отто Веддигена, который потопил во время войны три британских крейсера. Но эта флотилия плавает в водах Балтики. Ныне германскому адмиралтейству нужны специальные качества подводных лодок, а не их величина; оно не заинтересовано в больших подводных лодках, особенное преимущество которых в том, что они с легкостью пересекают океаны и способны оставаться в море вдали от порта в течение месяцев.
В этом также причина массового производства «карликовых торпедных катеров», обладающих скоростью в 45 узлов; как это ясно каждому, такие катера совершенно бесполезны и теряются в открытом море, вдали от защищенного берега, но они могут, однако, быть чрезвычайно эффективными в береговых операциях, при атаках на короткие дистанции на большие корабли, стоящие на якоре, уже просто потому, что они не могут служить целью для морских орудий. Даже новые германские крейсера, сами линейные корабли вроде «Дейтшланд», приспособлены для сравнительно мелких вод.
Англо-германское морское соглашение в июле 1935 г. сделало такие планы действительно возможными, предоставив Германии carte blanche по отношению к «внутреннему распределению» тоннажа ее военного флота. А сегодня значительная часть этого флота уже плавает вокруг приготовленных для него главных позиций. Германские флотилии, которые раньше едва ли можно было увидеть с берегов Финского залива, теперь упорно и беспрепятственно крейсируют в водах Северной Балтики; устанавливают для себя базы, устраивают рекогносцировки, маневры и учения для будущей непосредственной атаки на Кронштадт. Теперь — после исследования местных условий вооружений и позиций — яснее вырисовываются контуры решительной атаки, окончательной диспозиции «гофмановского плана на море».
