Германские «крейсера» типа «Дейтшланд», выстроенные за последние несколько лет, хотя и являются крейсерами по водоизмещению (10 тыс. т), но по своей реальной концентрированной мощи — это линейные корабли: они имеют на вооружении шесть 11-дюймовых орудий и восемь 6-дюймовых орудий (на обычных крейсерах от восьми до десяти 8-дюймовых орудий), их скорость составляет 28 узлов, а радиус действия—19 тыс. км; они могут покрыть расстояние от Гамбурга до Шанхая, не пополняя запаса топлива. Строительство такого германского крейсера обходится в 7 500 марок за тонну, по сравнению с 2 тыс. марок за тонну при строительстве старых германских крейсеров, строившихся во время войны; британские, соответствующие им по тоннажу военные корабли (10 тыс. т), по сравнению с ними являются слабыми судами.
Германские легкие крейсера (6 тыс. т, орудия калибром до 6,2 дюймов) несравненно более мощны, и быстроходны, чем старые английские корабли этого типа, которые до сих пор составляют половину всей британской мощности по крейсерам, но они также сильнее британских крейсеров нового типа («Аретуза»).
Новые германские миноносцы по тоннажу примерно на 300 т превышают английские, имеют орудия большего калибра (5,08 дюйма) и приближаются скорее к кораблям французского рекордного типа «Террибль», которые развивают скорость до 4 51 / 2 узлов!
Германские подводные лодки, хотя в среднем поразительно малы по размерам (мы увидим впоследствии почему), но благодаря своей сверх-современной конструкции (особенно легкая управляемость, быстрое погружение под воду, одновременное действие нескольких мин—ных аппаратов и т. д.) и своей особой приспособленности к некоторым водам представляют собой замечательное орудие. Именно «карманные подводные лодки» по 260 т каждая благодаря своей подвижности и неуловимости действовали наиболее успешно среди тех 800 германских подлодок, которые потопили во время мировой войны 5 400 иностранных судов с общим тоннажем в 11 200 тыс. т!
Теми же качествами обладают также и молниеносные германские торпедные катера (которые производятся сотнями); это небольшие военные корабли по 60 футов[79] в длину, оборудованные только двумя минными аппаратами, на корме и на носу, и двигателем посреди корабля, едва видимые над водой и развивающие необычайную скорость — в 40, 45 и даже 60 узлов.
Такое качество германского флота резко повышает его номинальное количество; официальная пропорция 35:100 для Германии по сравнению с Великобританией не отвечает действительному соотношению. На деле можно говорить уже о приближении к старой довоенной германско-английской пропорции —55:100. И этот флот, самый молодой в мире, сконцентрированный в одно единое целое (Великобритании приходится распределять свой флот между семью морями), встречает на Балтике флоты других государств (Швеция, Норвегия, Дания, Польша, Финляндия, Эстония, Латвия и др.), которые все вместе взятые значительно слабее его. Окраинные государства, Эстония и Латвия, обладают только маленькими береговыми судами, к тому же «флоты» Польши и Финляндии, если их вообще учитывать, следует отнести к германской стороне. Единственное твердое ядро среди этого пассивного, бессильного и устаревшего хлама это — советский флот. Это означает, что будущий германский флот, во много раз более сильный, чем все другие флоты в этих водах вместе взятые, должен согласно своему плану иметь полное превосходство, абсолютное господство на Балтийском море. Следовательно, он должен господствовать в этих водах так же, как британское адмиралтейство господствует сегодня на Северном море, и иметь гораздо большее превосходство, чем то, которым пользуется британский флот в Средиземном море. Германские «Гуд»'ы в Балтийском море! Это орудие для блокады Ленинграда, для капитуляции балтийских государств, для наступления на Кронштадт.
Однако это превосходство на море зависит не только от морских вооружений, но также и от морских баз. Германские «Гуд»'ы должны обеспечить себя своим Гибралтаром, своей Мальтой и своим Суэцом, чтобы быть в состоянии провести эти операции. Точно так же, как лорд Фишер начал еще в 1903 г., за десять лет до мировой войны, строить на Северном море морские базы для будущей блокады Германии, и теперь германское адмиралтейство должно подготовить почву к востоку от Ютландии. На Балтийском море имеются семь важных морских баз, которые необходимо контролировать и которые будут иметь значение в борьбе за Ленинград.
Первая из них — это сам германский северный берег со своей большой военно-морской базой в Киле, связанный через Кильский канал с базой на Северном море — Вильгельмсгафеном. Кильская база под руководством адмирала Альбрехта и наблюдением адмирала Шус—тера, второго противника Джеллико (после Шера) на Северном море в 1917 г., развилась теперь в действительно могучую морскую крепость; ее новые форты будут несравненно сильнее уничтоженных по Версальскому договору.
Надежность этой отечественной базы зависит от второй позиции — Зундского и Бельтских проливов — «балтийских Дарданелл», которые открывают или закрывают путь из Северного моря в Балтийское и формально находятся под контролем Дании и отчасти Швеции. Германское адмиралтейство, само по себе независимое благодаря внутреннему Кильскому каналу, должно во что бы то ни стало контролировать эту позицию; только закрыв ее, может оно обеспечить абсолютное господство германского флота на Балтийском море после того, как вспыхнет война, и предотвратить приход, скажем, французской эскадры из Северного моря на помощь Советскому Союзу и возможную атаку Киля. Вот почему Германия поощряет укрепление Бельтов и Эрезунда.
Данией и Швецией; в случае войны эти укрепления будут немедленно переданы беспомощными скандинавскими странами германскому военному флоту.
Германское адмиралтейство использует здесь военные притязания скандинавских военных кругов, которые настаивают на увеличении вооружений. Розенберг предлагает даже такую цену, как «гарантия» существующей датско-германской границы. В 1935 г. Дания начала сооружать авиабазы и базы подводных лодок в фиордах, а начальник датской армии, генерал Вит, поговаривает об укреплении Зунда. Швеция в 1931 г. обязалась оставить свободной свою часть Зунда, но оставила за собой право закрыть эту часть в случае опасности, угрожающей стране; а после скандинавской конференции в сентябре 1934 г. консервативными и военными кругами Швеции ведется систематическая кампания за укрепление Эрезунда. В один прекрасный день орудия германских тяжелых крейсеров из Копенгагена и германские аэропланы из окрестностей Стокгольма продемонстрируют действительную цель этих приготовлений. Все это относится к защите западного фланга германского адмиралтейства.
Третья база, расположенная ближе к востоку, уже служит целям наступления: это польская Гдыня близ Данцига, самый молодой балтийский порт, который еще 10–20 лет назад был безвестной рыбацкой деревушкой, а сегодня является первоклассной современной гаванью; грузооборот Гдыни уже перегоняет грузооборот любого другого балтийского порта. А так как Гдыня принадлежит польскому фашизму, а польский фашизм (через фракцию Бека) принадлежит к гитлеровской лиге, то эта база уже, вероятно, обеспечена для «военно-морского гофмановского плана». В 1935 г. эта возможность получила формальное подтверждение в торжественном визите двух польских эскадренных миноносцев в Киль, и в ответном визите крейсера «Кенигсберг» в Гдыню. Адмиралы обеих стран выступали с речами об «установлении сердечных (kameradschaftliche) отношений между германским и польским флотами». Это звучит так, словно сильная Германия считается с Польшей, имеющей 6 миноносцев и 3 подводных лодки, как с морской державой! Однако здесь уже имеется налицо иной конкретный результат. В 1935 г. в Гдыне началось строительство 6 новых современных доков, которые впервые сделают этот порт пригодным для военных судов; строительство крупного дока идет своим чередом, а «польская морская и колониальная лига», внезапно появившаяся в поле зрения, требует сооружения мощных боевых кораблей по образцу кораблей крупнейших государств. Лозунг этой лиги — Польша должна иметь колонии за морем. Таким образом, Гдыня — Данциг становится второй базой германского флота на южном побережье Балтийского моря и базой для нового тайного формирования резерва для этого флота под польским флагом. К этой базе должен присоединиться впоследствии Ме-ель, литовский порт, который лежит значительно ближе к Риге и Ревелю (Таллин) и находится сегодня почти наполовину в руках «автономного» германского совета Мемеля.
