Генеральный штаб германского фашизма, который не является, как мы видели, шлиффеновским генеральным штабом рациональной и нормальной стратегии, вынужден искать этот путь. Каковы бы ни были географические, стратегические, технические и социальные условия, но германский генеральный штаб должен найти этот путь любой ценой. В течение столетий взор германских генералов был прикован к 640 км северной границы Франции, чтобы совершить короткий (320 км) марш на Париж, который им удался только однажды (1871 г.); теперь гитлеровские генералы стоят лицом к лицу с 3 200 км границы Советского Союза; целью является Москва. Москва, центр Советского Союза, но выиграть решающее сражение японский и германский фашизм мог бы только на Урале, за 2 тыс. км от Москвы (расстояние от Мадрида до польской границы); причем Москва показала бы пример превосходного использования этой территории.
Дважды в истории было преодолено огромное пространство и взята столица; оба раза это происходило при отсутствии сопротивления со стороны России и не составляло, следовательно, стратегической проблемы.
Первый раз это произошло триста лет назад, в 1606 г., когда старая феодальная Россия, находившаяся на одном уровне развития с современной Абиссинией, была ввергнута в хаос первыми ударами закрепощенных крестьян (русская «смута» после авантюры Лже-Димитрия), и польская армия, призванная русскими расами — боярами, приветствуемая феодальной кастой, прошла беспрепятственно в Москву только для того, чтобы несколько лет спустя бесславно бежать оттуда вместе с польским принцем Владиславом, которого бояре посадили на трон.
Во второй раз Москва была взята учителем Гофмана, Наполеоном; царь позволил его армии — снова при обнаженном фронте и почти без единого сражения — достигнуть ворот столицы только для того, чтобы дождаться, когда Наполеон, изолированный и истощенный, побежит по тому пути, по которому пришел (несколько месяцев спустя наполеоновской «Великой армии» не стало, а через два года после этого не стало и императора Наполеона).
Оба раза вторгшаяся армия буквально потерялась в обширном пространстве. Русский гласис,[71] простирающийся от Ледовитого океана до Черного моря, оставался практически вне наступательной «проникающей» оперативной стратегии; когда русский фронт был полностью открыт после краха старого государства в 1917 г., то это к неутешной скорби генерала Гофмана не было использовано. Гофман заявил в связи с этим следующее: «Во время войны 1914–1918 гг. мы, немцы…. прошли по русской территории полпути до Москвы… Мы могли бы легко продвинуться к Москве и остаться там столько времени, сколько нам угодно». Как бы там ни было, история уберегла генерала Гофмана от судьбы его двух предшественников и не оставила его даже в Брест-Литовске.
Ныне русский фронт закрыт и забронирован на всем своем протяжении. Белоруссия, Северная Россия, Украина, Центральная Россия, каждая из этих частей Советского Союза сама по себе представляет неприступную могучую крепость. Какой же план составили германские генералы?
Линия русского фронта от Арктики до Черного моря, протяжением в 3 200 км, распадается на пять стратегических зон или секторов, через которые можно повести наступление.
1. Крайняя северная, карельская зона — от Баренцева моря до Ладожского озера (лежащего против Финского залива), протяжением около 1 200 км. Это почти вся советская граница с Финляндией, проходящая в большом редко населенном лесистом районе Северной России; здесь мало крупных городов, почти нет важных отраслей промышленности, вместо всего этого — обширные пустынные пространства. Наступление в этом районе не нашло бы реальной базы и, главное, не имело бы ни политической, ни военной цели, если не считать, что оно могло бы перерезать Мурманскую железную дорогу, связывающую Ленинград и Центральную Россию с единственным незамерзающим портом на севере Советского Союза, что имело бы известное стратегическое значение. Этот большой район на крайнем севере с юга граничит с другим районом, от которого он отделяется Ладожским озером.
Балтийская зона, тянущаяся вглубь материка от Финского залива до Западной Двины вдоль советских границ с Финляндией (южная (часть), Эстонией и Латвией, около 550 км длиной, и представляющая собой путь к Ленинграду. В этом главное стратегическое значение этого сектора. Он ведет к великому бастиону советского государства на западной его окраине; к его первой революционной столице, городу Ленина, второму по важности политическому и культурному центру, существенной экономической позиции и единственному выходу в Балтийское море (морская база Кронштадт). Кроме того, путь к Ленинграду через этот сектор очень короток: это наследство «географии», доставшейся по гофмановскому договору в Брест-Литовске. Кратчайшее расстояние от Ленинграда до границы на северном побережье Финского залива составляет всего 35 километров. Отсюда идут также важные железнодорожные пути в Москву и Белоруссию. Любая армия, начинающая наступление против Советского Союза из этой зоны — от советской границы с балтийскими лимитрофами, имеет шансы сразу попасть на территорию социалистического государства.
Белорусская зона — продолжение балтийской зоны от Двины до притоков реки Припяти, протяжением около 400 км, в середине всей пограничной полосы, охватывает северную часть границы Польши и Советского Союза. Здесь лежит путь на Смоленск — промежуточную станцию на военном пути Варшава — Москва и место первого привала Наполеона в 1812 г. Этот сектор, находящийся уже в непосредственной близости от театра военных действий первой польско-советской войны 1920 г., не только охватывает центральное звено Советского Союза на западе — очень важную с политической и национальной точки зрения Белорусскую советскую республику, на которую уже давно зарятся Пилсудский, Радзивилл и польские фашисты, но представляет также географически наиболее близкий подступ к Москве. Расстояние от польской границы до Смоленска достигает здесь 370 км, а до Москвы —750 км. Но и, наоборот, наступление из России в Польшу также найдет здесь кратчайший прямой путь.
Это плотно населенная территория, с густой железнодорожной сетью; народы, живущие на этой территории, отличаются высоким уровнем национального и политического развития; здесь лежало главное направление наступления германской армии в войне 1914 и 1917 гг. Главным стратегическим препятствием к наступлению внутрь России служит здесь, как показал уже поход Наполеона, река Березина. На юге, за широкой полосой трясин вокруг реки Припяти, недоступных для крупных войсковых операций, тянется
4. Украинская зона (вплоть до Днестра), около 370 км в длину вдоль южной части польско-русской границы; в этой зоне пролегает путь к Киеву. Это — территория, хорошо известная в истории как предмет споров в течение столетий, была объектом военных вожделений феодальной Польши и за последние четыре года привлекает особое внимание Гитлера; прежде это был район обнищавших крестьян, угнетаемых русским самодержавием и обескровленных польскими магнатами, ныне это территория замечательной цветущей Украинской советской республики. В военном отношении этот сектор не только открывает путь к Киеву — национально-политическому центру международного значения (Киев находится в 300 км от границы), но и является также ключом к лежащему за Днепром большому очень богатому зерновому району «житнице» Советского Союза. В то же время этот сектор отделяет Красную Украину от ее естественного географического и национального продолжения — Западной Украины (Галиции), находящейся под властью Польши, где массовое недовольство крестьян служит постоянным предметом беспокойства варшавского правительства. Пилсудский в 1920 г. вел по этому пути свое наступление и при поддержке украинских белогвардейцев занял Киев, где ему удалось продержаться несколько недель до тех пор, пока контратака Красной армии не отбросила его назад — чуть ли не к воротам Львова (столица Галиции) и Варшавы — на севере. Наступление в киевском направлении вклинивается в Советский Союз с юга, отрезает Москву от важных источников продовольственного снабжения и угрожает коммуникациям между центром и Черным морем.
