Во-первых, не было никаких крупных лагерей вдоль границы Советского Союза с Европой. Еще пересыльные лагеря существовали, но бывший комбриг Котов весь свой срок тянет где-то на самой границе, и в первый же день войны на него летят бомбы, а всех политических зэков расстреливают. В это время, спасаясь одновременно от немецких бомб и советских чекистов, Котов бежит из лагеря с каким-то уркой. Такая вампука повторяется раз за разом. Пленный немец занес костыль над Котовым — в ту же секунду в храм попадает бомба. Но чудом повисает на перекрытиях, давая возможность героям удрать. Позже немецкая мина, за которую держалась в воде дочка Котова Надежда, благополучно донесла девушку до берега, и уже после спасения, перекрещенная новоявленной христианкой Надеждой, мина взрывает пароход с партархивом. Какая-то антисоветская патология у сына автора всех советских гимнов. Ладно, не жаль партархива, но ведь на пароходе, конечно, были люди. Их тоже уничтожила мина — по благословению Надежды?

     Во-вторых, никогда и нигде в годы войны не уничтожали всех политзэков без суда и следствия.

     Такого даже в "Архипелаге ГУЛАГ" вы не найдете.

     В-третьих, перед смертью командир штрафбатовцев мог орать, психовать, но толкать пафосные речуги о бездарности верховного советского командования никому и в голову не придет.

     Но даже если принять версию о том, что Сталин — злодей и бездарно готовился к войне, что мы, как любят сегодня повторять либералы, победили не благодаря Сталину, а вопреки… Кто же тогда победил? Народ? Но отношение к самому русскому народу у режиссера тоже архискверное. Немцы колонной заходят в русскую деревню. От них мечется, бежит юная Надежда Котова, стучится во все окна и двери. Крестьяне её не пускают даже на сеновал. Безразличны крестьяне и к спасшей Надежду женщине, её тоже никто не взял под защиту, никто ей не помог. Что уж говорить об отношении русских крестьян к цыганам? Пусть их немцы расстреливают, не жалко?.. Пассивный, равнодушный, лишенный любой воли к сопротивлению русский народ. По версии автора, народ — это быдло, руководство страны бездарное и жестокое, и лишь некая сохранившаяся элита, этакие уцелевшие "дворяне" из рода Михалковых и им подобные сохраняют и честь, и мужество. Думаю, потому и не пошел народ в кинозалы, никакая либеральная критика тут ни при чём.

     Совсем другими показаны в фильме немцы. Конечно, среди них есть и злодеи, сумасшедшие гансы, стреляющие во всех подряд. Но ведь не хотели же немецкие летчики расстреливать судно с флагом Красного Креста. Они умно рассуждают о международной конвенции, как не хотят стрелять в раненых русских. Но нашелся среди русских злодей, выстрелил из пистолета по выставившему свой голый зад из самолета лейтенанту. И надо же — попал. Убили немецкого лётчика, и немцы поневоле вынуждены были уничтожить этот пароход под флагом Красного Креста. Да и крестьян немцы ведь не просто так сжигают живьём, а за убийство двух своих солдат. Всё правильно, всё по закону… Точно так же уважительно писал о воюющих немцах Виктор Астафьев в романе "Прокляты и убиты", противопоставляя их, аккуратных и умелых, бездарным разухабистым русским. Не понять только, почему же в результате русские победили? Командование — сволочи, народ — равнодушный и пассивный, если и воюют, то только штрафники…

     Это еще одна откровенная утка. Когда-то её первым поднял на щит играющий в полублатного Владимир Высоцкий. "В прорыв идут штрафные батальоны…" Все, кто воевал, достойны уважения и памяти, но не за счет других. А война Никиты Михалкова — это война лихих штрафников. Все остальные — так, пушечное мясо, ни на что не способное. На самом деле все главные сражения выигрывались оседлой, кондовой крестьянской пехотой. Главным воином был русский крестьянин. Он и одержал Победу. Но и в штрафных батальонах особой вольницы не было, и если бы реально тот или иной бывший зэк (к примеру, Владимир Карпов) совершил подвиг, или был тяжело ранен, то его, не спрашивая, переводили обратно в регулярные войска. А в "Предстоянии" бывший зэк уж десятки раз должен был вернуться из "штрафбата", но надо же, своевольничает и отказывается, так что его командир ничего с ним сделать не может.

     Кто-то ходит с дверью на спине, кто-то молится с утра до вечера, кто-то стреляет из хлопушек. Какой уж там тоталитарный режим — разгул демократии беспредельный.

     Честно скажу, не понравилась мне актерская игра ни Никиты Михалкова, ни Надежды Михалковой. Как в картах — явный перебор.

     И как режиссер, и как сценарист, и как актер на этот раз, увы, Никита Михалков провалился. И получил то, что заслужил на сей раз от народа. А это посерьезнее неудач на каннских и прочих международных фестивалях.

     Никите Михалкову повезло разве что с либеральным киношным противостоянием. Он всё может свалить (и сваливает) на то, что вот его ругают оппоненты по Союзу кинематографистов. Никакого дела до этого Союза и всех киношных интриг лично мне нет, я шёл смотреть новое национальное кино о войне и Победе. Но, удрученный, ушёл обратно. Теперь режиссер стал утверждать, что это у него арт-хаузный проект, то есть кино "не для всех". Но тогда зачем столько кинокопий и чрезмерная реклама?

     Увы, Никита Михалков — символ всего нашего времени, нашей политической элиты, нашего псевдоразвития и псевдомодернизации.

     Я переживаю провал Михалкова так же, как переживал провал наших спортсменов на Олимпиаде, как переживаю провалы нашей науки, нашего космоса, нашей армии и так далее. Это и мои поражения тоже.

1

МЭТР ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ЖИВОПИСИ, патриарх "сурового стиля" Петр Оссовский — недавно отметил свое 85-летие. Составленная к этой дате обширная экспозиция работ мастера разместилась в просторных залах Российской академии художеств. Эта грандиозная, триумфальная выставка напоминает какой-то мощный, интенсивный процесс, наблюдаемый в природе. Возможно, ледоход на крупной реке. Или громогласную летнюю грозу. Каждая картина — это раскат! Это грохот — страшный, бодрый или, напротив, дальний, приглушенный…

     Среди эпических полотен, портретов, пейзажей, многочисленных этюдов и набросков; среди оттенков, бликов, глубоких фонов и резких линий; сквозь образы людей, городов, озер и облаков — светится неповторимо и значительно лицо художника.

     Оссовский, родившийся в 1925 году, принадлежит к "сожженному поколению". Большинство его сверстников попало под огонь германского нашествия, многие не вернулись в свои дома. Выпускника художественной школы Петра Оссовского и еще около двух десятков талантливых юных живописцев — не пустили на фронт. Поразительно: Сталин, получая трагические сводки о продвижении армий врага вглубь советской территории, готовил не только контрнаступление под Москвой. Он думал о том, что будет со страной после Победы. Закладывал фундамент будущего расцвета искусств. Тогда, в 1941-м, спроектировал, по сути, и эту драгоценную сегодняшнюю экспозицию.

     Не попавший в окопы Оссовский оправдал угаданное в нём предназначение, справился с возложенной на него культурной миссией. За спиной у Академика живописи десятилетия вдохновенного упорного труда, длительные периоды прорывов и творческих озарений.