Л'аудази обвела взглядом людей, не в состоянии оправиться от шока. Ее энтузиазм экспериментатора мгновенно угас. Ведь они не животные, они — разумные существа! А она осмелилась лечить их! Очевидно, они сочли оскорбление невыносимым.

Не говоря ни слова, она вынула иглу, передала флакон с кровью Чарли и вышла, оставив в фургоне свои вещи.

Ее мучили угрызения совести. Ей хотелось поговорить с правительницей, во всем признаться и покаяться, пока не произошло самое худшее.

Если, конечно, худшее возможно.

Чарли не терял ни минуты. Если он сможет определить, какой дрянью Л'аудази накачивала Пита, возможно, в его аптечке найдется какое-нибудь противоядие. Кроме того, у Чарли имелась полевая лаборатория с миниатюрным автоматическим анализатором. Он вытащил анализатор, поместил туда пробу жидкости из флакона и запустил прибор. Тем временем Чарли достал микроскоп, поместил на стекло мазок жидкости и взглянул на него.

Увиденное ошеломило его. Он взял каплю красной жидкости на палец и понюхал ее, а затем помедлил минуту и попробовал ее на вкус. Тот же солоноватый привкус он чувствовал во рту, когда порезал губу. Анализатор загудел и выдал распечатку отчета. Данные соответствовали данным одного из веществ, сохраненных в памяти анализатора. Чарли не требовалось смотреть распечатку, но все же он внимательно изучил ее. При виде печатных строк потрясение мало-помалу исчезало.

— Это кровь… — тупо проговорил он. — Самая обычная цельная человеческая кровь. Красные клетки, все типы белых клеток, плазма, тромбоциты — все на месте. Первая группа, резус положительный. Абориген изготовил ее на основе пробы, взятой вчера вечером.

Пит вновь потерял сознание.

Люсиль пришла в себя первой. Наскоро перекусив, она бросилась на поиски К'астилль. Она пропадала несколько часов, и все это время люди провели в ожидании, не осмеливаясь покинуть фургон. Проснувшись, Пит выглядел гораздо лучше. Люди занялись приготовлением завтрака.

Люсиль вернулась со смущенным видом.

— Мне пришлось подождать, пока К'астилль закончит разговор с правительницей и другими важными персонами, — объяснила она. — К'астилль предложила обеим сторонам считать, что ничего не произошло. Такой выход показался мне идеальным. По-видимому, Л'аудази отправилась прямо к правительнице и призналась в своем вопиющем преступлении. Вся правительствующая группа вышла из себя, узнав, что она попыталась лечить разумное существо. Ее попытка спасти Питу жизнь была признана смертельным оскорблением, нарушением строжайшего табу, вроде инцеста или каннибализма. Зензамы считают, что мы возмутились именно поэтому, а не из-за того, что Л'аудази ворвалась сюда и попыталась лечить его, не объясняя, что делает. Зензамы вздохнули с облегчением, узнав, что мы восприняли случившееся отнюдь не как оскорбление. По-моему, они ожидали от нас самого худшего.

Взяв чашку чаю, Люсиль продолжала:

— К'астилль всегда относилась к Л'аудази довольно настороженно, и теперь мне понятно почему. Л'аудази — ветеринар лагеря, ей было поручено заботиться обо мне. Похоже, в этом обществе из всех видов медицины приемлема только ветеринария. Не спрашивайте, почему поручение заботы о людях ветеринарам зензамы не считают оскорблением.

Чарли воззрился на нее.

— Постой, ты сказала, медицина для них — табу? Но ведь эти существа самые гениальные биологи, каких я когда-либо видел!

— Но распространяется их искусство только на животных и растения, а не на них самих. Теперь мне понятно, почему я не видела ни одного аборигена, который лечился бы от болезни, но, с другой стороны, я не видела среди них и больных. Шкуры аборигенов достаточно прочны, чтобы защитить их от большинства естественных врагов.

— Но это же бессмыслица! — настаивал Чарли. — Категорические запреты, вроде инцеста или каннибализма, всегда имеют весомое практическое оправдание, даже если люди о нем не знают. При инцесте на свет появляются больные дети и уроды. Стоит разрешить каннибализм, и человек получит право ловить и есть других, а потом спасаться от мести родственников съеденного. Но от чего спасает запрет на медицину?

— Не знаю, — покачала головой Люсиль.

Мак выглядел встревоженным, и не без причины.

— Люсиль, похоже, нам пора подумать об отступлении.

— Так сразу? — удивилась Люсиль, задумалась и вздохнула. — Да, пожалуй, ты прав. Если еще до завтрака здесь разразился такой скандал, чего же нам ждать к ужину?

— Постойте, что еще за отступление? — вмешался Пит.

Мак начал собирать остатки завтрака.

— Мы с Люсиль разработали его до вылета с «Орла». Мы подумали, что, возможно, нам придется удирать отсюда прежде, чем Лига сможет отправить за нами корабль. — Он помедлил. — И если, Боже упаси, Лига проиграет, нам тем более надо выбираться отсюда. У нас есть маяк. Насколько нам известно, гардианы не пользуются этой частотой — вот почему Люсиль и Густав выбрали ее. Но Синтия Ву на борту «Ариадны» следит за маяком. Сейчас он посылает только звуковой сигнал, но мы можем подключить микрофон и попросить Ву переключиться на другую частоту — так, чтобы можно было слышать ее и переговариваться.

Мы попросим прислать нам корабль с «Ариадны» — такой, чтобы мы смогли удрать на нем, если понадобится. Корабль, способный добраться до центра тяжести и флота Лиги, чтобы сообщить обо всем, что мы узнали от аборигенов.

Пит был явно изумлен.

— Мак, мы прибыли сюда, рискуя жизнью. Если мы собрались улетать при малейшей опасности, незачем было и тащиться сюда! И потом, этот Густав — ценный союзник. Мы не можем подставлять его под удар, требуя помощи.

Зная своего мужа, Джослин поняла его замысел.

— С нашей гибелью знание исчезнет или попадет в руки гардианов, — произнесла она. — Благодаря тому, что уже узнали, мы стали наиболее информированными людьми в Лиге. Случилось так, что приобретенное нами знание заставило наших хозяев считать, что они оскорбили нас. А если выйдет наоборот? Если какая-нибудь невинная крупица знаний о нас является для них смертельным оскорблением? Что, если они нас убьют и примкнут к нигилистам? Мы должны быть готовы предупредить своих сторонников.

Люсиль хотела возразить на предположение Джослин, но поняла, что в нем слишком много истины. Люсиль провела с аборигенами Заставы несколько месяцев и все-таки была поражена новой информацией.

— Недостаток знания — опасная вещь, — произнесла она.

ОСГ «Ариадна». Орбита планеты Застава

— Вы уверены в подлинности сигналов? — спросил Густав.

— Абсолютно, — отозвалась Синтия. — Со мной говорила Люсиль Колдер, она передала микрофон Маку и Джослин Ларсон. Я узнала голоса всех троих.

Густав позволил себе закрыть глаза и испустить вздох облегчения. Она еще жива! Но тут же в голове закрутился вихрь иных мыслей. Задумавшись, Густав уставился в потолок. Сейчас он выглядел особенно усталым и осунувшимся.

— Итак, два донесения… Первый — Синтия Ву убита при попытке бегства. Сегодня. Вы исчезнете немедленно. Во-вторых, потеря баллистической шлюпки через пару дней. Конечно, совпадение случаев настораживает, но с этим уже ничего не поделаешь. Скажу им, что неполадка реактивной системы шлюпки заставила нас запустить ее и утопить в океане планеты, не дожидаясь взрыва. Сегодня вы спрячетесь на шлюпке и не дотронетесь до пульта, пока не отключится система дистанционного управления. В донесении я попробую отвести от себя подозрения, пожаловавшись, что это уже третий подобный случай за два месяца и что нам просто повезло с первыми двумя. Пренебрежем тем фактом, что предыдущие жалобы были ложными — я отправил их на тот случай, если мне понадобится бежать самому. Полагаю, вы разыскали списанный генератор С2, забытый в мастерской на прошлой неделе? Устроить это было нелегко.

— Мы заметили его в тот же день. Ящик уже заполнен другим грузом, а генератор спрятан. Сегодня Шиллер пронесет его на борт шлюпки, а установить его я успею, когда буду на планете.