Эту точку зрения поддерживали все новоприбывшие, и сторонники немедленных действий взяли верх. В октябре 1168 г. франки покинули Аскалон и, пройдя по ставшему привычным пути, добрались до дельты. 1 ноября они окружили Бильбейс, взяли его через три дня, а затем в течение недели грабили, убивали и поджигали. Эти хладнокровно совершаемые жестокости станут одной из основных причин их окончательного краха, ибо ошеломленные простые жители Египта придут в себя и начнут яростно сопротивляться. Заставить народ защищаться — задачу, с которой не справились ни фатимидские халифы, ни их визири, смогли выполнить сиро-палестинские франки и западные паломники, ибо перед лицом их грубого вторжения, начатого по надуманному поводу, единственным спасением для народа было принять участие в борьбе, чтобы спасти собственную жизнь и сохранить имущество.

Когда первые колонны с пленниками и добычей возвращались в Палестину, захватчики направлялись к Каиру, до которого добрались 13 ноября. «Люди Каира, боясь, что их постигнет участь жителей Бильбейса, воодушевляя друг друга, поднялись на стены и дали яростный отпор франкам» (Михаил Сириец). Жители Каира подожгли предместья, не обнесенные стенами, в их число входил и богатый Фостат. Пожар продолжался пятьдесят четыре дня, но это не смогло сдержать начавшуюся осаду. Сопротивление столицы было похоже на чудо, но, безусловно, оно не могло длиться вечно. Сам фатимидский халиф отправил послание правителю Сирии, прося его выслать армию для подкрепления. «Адид, халиф Египта, отрезал косы своих жен и дочерей и отправил их Нуреддину: „Вот, — сказал он, — мои женщины со слезами умоляют тебя и заклинают прийти к ним на помощь"» (Михаил Сириец). Чтобы Нуреддин смог заручиться поддержкой сирийских эмиров, Фатимид обещал отдать ему третью часть от доходов страны и своих личных владений.

Обычно столь проницательный и владеющий собой Нуреддин на этот раз поддался чувствам. Он принялся торопить своего наместника Ширкуха, который не строил никаких иллюзий. Он усматривал в египетском призыве о помощи военную хитрость и изобретал тысячу причин, чтобы отсрочить свое отправление. Раздраженный правитель вручил ему военную казну — двести тысяч динаров, снабдил его снаряжением, наделил его чрезвычайной властью над армией и предоставил полную свободу действий. Саладин, тоже участвовавший в этой затее, отказался ехать; вспомнив о тяготах, которые ему пришлось пережить в Александрии, он сослался на отсутствие денег и добился того, что правитель подарил ему роскошное военное снаряжение! Армия состояла из двухтысячной элитной конницы, шести тысяч туркменов и нескольких эмиров, в последний момент призванных правителем; это были, и в этом нет сомнений, самые преданные из его мамлюков.

Поскольку осада Каира затягивалась, визирь Шавар попытался потянуть время, начав переговоры со своим бывшим союзником Амори. «Шавар, визирь Египта, послал сказать Амори и знатным франкам: „Вы знаете мою привязанность к вам, если бы я не знал, что Тейайи помешают мне отдать вам Каир, я бы сразу же передал его вам; но я знаю, что если они услышат что-нибудь подобное, то незамедлительно убьют меня. Я полагаю, что будет лучше, если вы возьмете столько золота, сколько хотите, и вернетесь в свою страну, оставив здесь нескольких доверенных лиц, которые собирали бы дань, как и раньше, и чтобы Нуреддин не овладел Египтом; ибо тогда вы не получите ни земли, ни дани». Услышав это, франки объявили, что они установят мир при условии, что им дадут миллион динаров. Шавар сразу же отдал им сто тысяч и сказал: „Когда вы уйдете, я соберу остальные деньги и отправлю их вам"» (Михаил Сирией). Договор был подписан, но обе стороны обманывали друг друга: король Иерусалима ожидал прибытия флота со значительным подкреплением, Шавар и его приближенные считали, что сирийцы заставляют себя ждать. Вместо того, чтобы сразу же присоединиться к королевской армии, латинский флот отправился осаждать Танис, взял этот город штурмом, и события, имевшие место в Бильбейсе, повторились. Нагруженный добычей флот направился к протокам великой реки, но был остановлен партизанами — феллахами, так что Амори пришлось выслать отряд конных рыцарей, чтобы освободить его. Узнав о том, что к ним приближается армия Ширкуха, Амори приказал флоту как можно быстрее направиться к Акре. Что касается франкской армии, она покинула предместья Каира, собралась вокруг Бильбейса в тщетной попытке застать врасплох и разбить сирийцев, прежде чем они присоединятся к египтянам. Попытка окончилась неудачей. 2 января 1169 г. угрюмый и разочарованный Амори приказал начать отступление.

Привезенная добыча была значительной. Сундуки армии ломились от золота, но земля Египта была для франков потеряна навсегда. Несмотря на прозорливость и знания, которыми обладали некоторые воины, практически всеобщее невежество и презрение, которое питали латиняне к миру Ближнего Востока, содействовали заключению союза воды и огня, поскольку шииты, ненавидимые всеми еретики, обратились за помощью и получили ее от суннитского руководителя джихада.

«Нуреддин, узнав, что франки ушли из Египта, все же решил отправить туда свои войска, ибо его заботило не то, как помочь египтянам, а то, как овладеть их страной. Поэтому он приказал Ширкуху немедленно возглавить войско и отправиться в путь вместе с Саладином, его племянником. Ширкух пришел в Каир и сразу же явился к халифу Адиду, который принял его с большими почестями. Но, поскольку вся власть находилась в руках визиря Шавара, последний поддерживал Ширкуха лишь на словах, а на деле не давал ему ничего для обеспечения его собственных потребностей, ни потребностей тех, кто его сопровождал. Он предлагал дать пир в честь наместника Нуреддина и обманом захватить и его самого, и его племянника. Саладин со своей стороны мечтал убить Шавара, но его дядя Ширкух мешал ему выполнить это намерение. Однажды Шавар как обычно явился к Ширкуху, но не застал его, потому что тот отправился творить молитву к гробнице одного из религиозных деятелей ислама. Саладин и Шавар сели на коней, и во время беседы Саладин выбил визиря из седла и связал, потому что не мог убить без разрешения дяди. Когда он сказал Ширкуху об этом, тот ответил: „Без позволения халифа мы ничего не можем сделать". Тогда они известили халифа Адида, который призвал их убить визиря, потому что тот не оставлял халифу места подле себя. Так был убит Шавар, его дом был разграблен, а Ширкух занял освободившееся место визиря» (Михаил Сириец). Также Ширкуху пожаловали титул Аль-Мелика аль-Мансура Амира аль-Диуюша (монарха-победителя, командующего армией). Новый визирь назначил своих верных соратников правителями различных провинций и приказал раздать солдатам в качестве военных бенефициев земельные наделы. Правление курдского эмира было кратким: через два месяца и пять дней он умер от несварения желудка (23 марта 1169 г.). При известии о кончине властителя борьба за власть между крупными эмирами вспыхнула с новой силой: каждый стремился занять двойную должность визиря и верховного командующего. Их сторонники взволновались и принялись чистить оружие. Через три дня халиф призвал молодого Саладина (ему было тогда 32 года) и наделил его знаками отличия этой должности, пожаловав титул «Аль-Мелик ан-Назир» (вождь, который приходит на помощь).