Чтобы уберечь государство от нашествия, которое он считал неминуемым, Василий II решил устроить на востоке гигантскую защитную зону, которая по его замыслу должна была остановить любую попытку проникновения в страну со стороны центральной Азии; единственным препятствием к осуществлению этой идеи была чрезвычайная обидчивость армянских и грузинских князей из этого региона. Константинопольская политика, пустившая в ход оружие, золото и дипломатию, вскоре смогла обратить этих недоверчивых феодалов в подданных императорского величества, ибо первые турецкие набеги пришлись как нельзя кстати, чтобы заставить князей более или менее добровольно отказаться от владений, слишком сильно подвергающихся набегам; взамен они получили придворные титулы и обширные владения в центральной Анатолии.

Описывать процесс захвата земель Империей в связи с турецким вторжением не входит в задачи данной работы; нам достаточно лишь привести в качестве примера рассказ о событиях, произошедших в маленьком царстве Васпуракан (область, расположенная между озерами Ван и Урмиах), которые проливают свет на имперскую политику и отступление христиан перед угрозой кочевников. В армянской хронике монаха Матвея Эдесского повествуется о происходившем в 1018 г.: «В это время собрался дикий народ неверных, называемых турками. Придя в движение, они вошли в провинцию Васпуракан и всех христиан предали мечу». Далее монах снова отмечает: «До этого дня мы не видели турецкую конницу. Армяне, оказавшись лицом к лицу с неприятелем, увидели этих странного вида людей: вооруженные луками с развевающимися, словно у женщин, волосами. Они не умели обороняться от стрел неверных, однако бесстрашно ринулись на них, обнажив мечи». Матвей использует длинную перифразу, чтобы попытаться объяснить резню христиан, которые попали в тщательно приготовленную западню и были пригвождены к земле стрелами, «не сумев даже приблизиться к сидящим в засаде лучникам».

Три года спустя царь Васпуракана отдал свое владение Василию II, получив взамен придворный титул и владения в районе Севастии (Сиваса). Царь покинул Васпуракан в сопровождении 14000 человек, не считая женщин и детей. История сурово осудит это жалкое бегство, оставившее приграничную область незащищенной и обеспечившее лишь несколько лет передышки. Укрепленный рубеж Василия II представлял собой гарнизоны, скрытые за стенами возведенных ценой больших усилий крепостей. Однако на самом деле нисколько не мешал отрядам кочевников, которые словно ради забавы переходили христианскую границу.

Суматохи, которую подняло появление турецкого народа, было достаточно, чтобы обратить военные устремления византийцев на восток Кавказа. Освобождение Иерусалима, казавшееся неизбежным во времена Цимисхия, теперь сильно уступало стратегическим проблемам, возникавшим в связи с необходимостью оборонять христианскую империю. К тому же существовали две дополнительные причины, из-за которых восточное христианство отказалось от завоевания Иерусалима: одна теологического, другая материального характера. Первая зависела от самой теории имперской власти, которую теологи свели к формуле «один Бог на небе, один император на земле»; она предполагала, что «земное царство Бога находилось там, где находился его представитель, василевс — автократор ромеев». Второй причиной было большое количество святых мощей, находившихся как в Константинополе, так и в других городах и поселениях Империи; эти вещественные свидетельства, овеянные мистикой времен зарождения христианства, отвлекали паломников от посещения Святой земли!

Поэтому латинское вторжение некоторым образом зависело от провала византийских крестовых походов. Тем не менее, Византия никогда не откажется ни от права оказывать моральное влияние на весь христианский мир, ни от своих притязаний на киликийские и сирийские земли, возвращенные благодаря «ее» крестовому походу.

В правление Василия II Византийская империя достигла максимального развития; мы видели, как это могущественное государство было вынуждено полностью изменить политику, чтобы воспрепятствовать возможному нашествию турецких кочевников. Ожидаемый удар был все же нанесен, но в совершенно неожиданной форме; турецкое вторжение в Анатолию и туркменские налеты были лишь вторичным проявлением огромного наплыва турок, который завершился победой султана под теоретической властью халифа: турки полностью завладели всей восточной политической системой от Хорасана до границ с Византией и Египтом.

Современнику Василия II, удачливому предводителю турецкого разбойничьего отряда, удалось основать государство, простиравшееся от Хорасана до северной Индии, которую он к тому же продолжал завоевывать. Пока непривычный климат разлагал боевой дух и истощал силы грубых степных воинов, турецко-монгольский клан Сельджуков восстал и захватил Хорасан. Пока Тогрул Бек, глава клана, настойчиво стремился провести в жизнь свою политическую программу, его неугомонные родственники грабили и расхищали кто персидские провинции, кто Грузию, кто Армению, кто Месопотамию. В то время как большинство турецких воинов практиковали древние шаманские ритуалы, принесенные из центральной Азии, соратники Тугриль Бека благодаря набожным миссионерам, жившим на границах мусульманского мира, исповедовали ислам. Обращение в эту религию являлось необходимым условием для тех, кто хотел сделать политическую карьеру на арабско-персидской земле, и тем более для тех, кто рассчитывал заполучить верховный титул султана. Эта причина объясняет тот факт, что Сельджуки исповедовали ортодоксальный упрощенный ислам.