Рекс ковылял по пустыне, как зомби.

Он был бледен, руки у него дрожали, совсем как после трансформации, которую он пережил несколько недель назад. В эти минуты он казался до странности похожим на своего отца — бессмысленный, осоловелый взгляд, шаркающая походка.

На нем не было ни синяков, ни кровоточащих ран, даже одежда была в полном порядке, но от вида его пустого лица у Джессики мороз пробежал по коже.

— Что с тобой, Рекс? — спросила она.

Пропустив ее вопрос мимо ушей, он повернулся к Мелиссе:

— Ты прикасалась к ней?

— Нет, я ждала. Я ведь обещала, помнишь? — Мелисса протянула ему руку. — Красавчик, ты выглядишь просто жутко!

— Я себя и чувствую так же. — Он взял ее руку, его передернуло, потом плечи его расправились, как будто Мелисса поделилась с ним силой. — Спасибо.

— Какого черта, Рекс?! — воскликнул Джонатан. — Ты что, нарочно нарывался? Хотел, чтобы тебя убили?

Рекс несколько секунд обдумывал вопрос, как будто искал в нем какой-то подвох, и наконец покачал головой.

— Нет, я просто пытался узнать все точки зрения. Думаю, до сих пор я был дерьмовым историком…

— Скорее, ты был дерьмовым водителем! — сердито сказала Мелисса, показывая на старый «форд», накренившийся набок; обе шины с правой стороны превратились в лохмотья. — Стоило разок одолжить тебе тачку, как ты ее угробил!

— Да. Похоже на то.

— Ушам своим не верю! Рекс! Мистер Ответственность, который всегда вовремя возвращает книги в библиотеку! Но когда я доверила тебе свою машину, ты даже не потрудился ехать по дороге. Передняя ось сломана!

Мелисса говорила и говорила, все крепче сжимая руку Рекса, они склонились друг к другу, как бы ища поддержки, их пальцы переплелись… И, глядя на них, Джессика поняла, что Мелисса просто дает выход своему напряжению и страху: она боялась, что Рекс не вернется.

Наконец гнев Мелиссы иссяк. Рекс помолчал немного, не спеша отстранился от нее, потом сказал:

— Я всегда буду с нежностью вспоминать это старое корыто. Оно ведь погибло, спасая меня и Энджи.

Мелисса резко отшатнулась и уставилась на застывшую фигуру в покалеченной машине. Когда телепатка заговорила, в ее голосе слышалось рычание:

— Отлично, тогда она будет моим утешительным призом. Она и правда кое-что мне задолжала.

— Погоди-ка, — сказал Рекс.

— Нет уж. Я слишком долго ждала.

Рекс снова притянул к себе Мелиссу, обхватил ладонями ее лицо.

Через мгновение ее глаза расширились.

— Что?! Почему нет?

— Я заключил сделку.

— Да, но я-то никаких сделок не заключала!

— Заключала. Со мной. — Рекс покачал головой. — Мы должны дождаться конца полуночи.

«Интересно, — подумала Джессика, — это я одна такая дура, что ничего не понимаю, или?..»

— Эй, о чем это вы?

— Да, — подхватила Десс, прижимая к глубокой царапине над левым глазом окровавленную тряпицу. — Вы бы продублировали, что ли, для нас, не способных слышать мысли. Или хотя бы субтитры пустили.

Мелисса вырвалась из рук Рекса, отступила на несколько шагов и сердито уставилась на него.

— Он не хочет, чтобы я копалась в голове Энджи.

— Что-что? — переспросила Десс.

— Энджи рассказала мне кое-что о прошлом, — пояснил Рекс — О полуночниках и Грейфутах. И мы заключили сделку. Мы дождемся окончания тайного часа, а потом все вместе поговорим с ней. Просто поговорим.

— Так, притормози, — сказал Джонатан. — Ты что хочешь сказать? Что все мы сегодня рисковали своими жизнями ради того, чтобы просто поболтать?

— Ну уж фигу! — воскликнула Десс.

Рекс посмотрел на Джессику; его измученные глаза молили о помощи.

— Мы не должны использовать телепатию, — сказал он. — Мы должны доверять ей.

— Чего ради? — яростно выкрикнула Мелисса. — Чтобы она пореже нас похищала?

— Я не утверждаю, что Энджи наш друг, — сказал Рекс, не отрывая взгляда от Джессики. — Ничего подобного. Но у нас с ней есть кое-что общее: она тоже хочет узнать правду о полуночном часе. Мы не должны копаться у нее в голове без ее согласия.

Джессика глубоко, судорожно вздохнула. В ту ночь, когда они спасли Касси Флиндерс, она пыталась уговорить всех отказаться от того, чтобы стирать память девочки, но никто ее не послушал. Однако теперь, когда Рекс встал на ее сторону, у них есть шансы убедить остальных.

— Я согласна с Рексом, — сказала она. — Думаю, он прав.

Все разом уставились на нее, и Джессика уже почти ожидала, что кто-нибудь сейчас закричит: «Да кого интересует, что ты себе думаешь?» Но все молчали, и Джессика ощутила, как в общем настроении что-то изменилось. Даже одержимость Мелиссы как будто поутихла — так дети, на чьи капризы никто не обращает внимания, спустя какое-то время становятся смирными.

Джессика скрестила руки на груди. Похоже, теперь остальных все-таки интересовало, что она думает.

После довольно долгого молчания Десс негромко сказала:

— Так, позвольте мне кое-что уточнить. Я тут истекаю кровью. На дюйм ниже — и эта психокиска оставила бы меня без глаза. А теперь оказывается, что мы собираемся просто поговорить с этой дамочкой. Но это можно сделать и позже, по телефону, например.

— Не совсем так, — возразил Рекс. — Мелисса должна убедиться, что Энджи говорит правду. Я ей верю, но хочу, чтобы и вы все поверили. — Он смущенно хихикнул. — И честно говоря, вряд ли о таких вещах можно говорить по телефону. К тому же, когда вместе с кем-то чудом уносишь ноги, это располагает к откровенности.

— Ладно, тогда все в порядке, хотя вы вдвоем и прикончили мою машину, — сказала Мелисса. — Главное — вы с ней договорились.

— Нет-нет, — устало покачал головой Рекс. — Мои главные переговоры сегодня произошли в пустыне. А Энджи просто запуталась.

— Запуталась! — простонала Мелисса. — Она участвовала в похищении, Рекс! Ее место — за решеткой! И ей все сойдет с рук?

Рекс улыбнулся, его глаза сверкнули в свете темной луны.

— Я этого не говорил.

Темная луна закатилась за горизонт, и в пустыню ворвалось реальное время, а следом за ним вернулся и холодный осенний ветер. Стоявший рядом с Джессикой Рекс подскочил, как подпрыгивают тарелки на столе, когда из-под них одним быстрым движением выдергивают скатерть. Ощущение было такое, словно возвращение нормального времени было ему неприятно.

Он отказался отвечать на вопросы о том, что произошло с ним в пустыне, сказав просто, что ничего не помнит. По крайней мере, пока что.

В то самое мгновение, как повеяло холодом, глаза Энджи ожили, на ее лице, как будто кто-то переключал каналы телевизора, одно за другим стали сменять друг друга разнообразные чувства — растерянность, страх, подозрение и, наконец, еще более сильная растерянность. Энджи осторожно коснулась кончиками пальцев собственной головы, как будто желая убедиться, что за то время, пока она оставалась застывшей под чарами полуночи, у нее не отвалились уши или нос.

Все пятеро полуночников стояли перед машиной, сложив руки на груди. Выстроились как для парадного снимка, подумала Джессика. Даже Мелисса, все еще внутренне кипевшая, решила присоединиться к остальным, когда сообразила, что сможет нащупать слабину Энджи в первые мгновения выхода из тайного часа, пока женщина не опомнится.

Увидев пятерых полуночников за ветровым стеклом, Энджи потрясенно вытаращила глаза.

— Ну, идите сюда, — окликнул ее Рекс. — Пора и поговорить.

Энджи медленно выбралась из разбитого «форда» и встала лицом к ним, прикрываясь, как щитом, открытой дверцей автомобиля.

— Ничего себе… — негромко произнесла она.

Да уж, четыре человека, материализовавшиеся посреди пустыни, — это вам не костяшки домино, появившиеся невесть откуда.

— Как ваша память? — спросил Рекс. — Ничего не пострадало? Никаких изменений не чувствуете?

Энджи мгновение-другое молча таращилась на него, потом пожала плечами: