Рекс кивнул. Эрнесто был двоюродным братом Констанцы; выходит, семейство и впрямь что-то знает.

— Да, меняется, — кивнул он. — Садитесь в машину, я расскажу вам, что знаю.

— Что? Сесть в машину с тобой?

Рекс посмотрел на нее с легким презрением.

— Это паранойя, Энджи. Полуночный час все еще наступает в полночь, а не… — Он глянул на часы, как будто хотел быть предельно точным. — А не в одиннадцать пятнадцать. И мне совсем не улыбается мерзнуть на улице. — Он подергал себя за футболку. Это Джессика подсказала ему не надевать куртку. — Так что прошу, садитесь.

Ее прищуренные глаза внимательно осмотрели стоявшие вокруг здания.

— Ладно, но только сядем в мою машину.

— Забудьте об этом, — коротко сказал Рекс. — Или моя тачка, или сделки не будет.

Рекс спокойно встретил ее подозрительный взгляд, прикидывая, не слишком ли резко он произнес последнюю фразу. Он репетировал ее по дороге, пробуя разные варианты ударений, иногда делая драматическую паузу между «или» и «сделки не будет». Но, возможно, он перестарался. А если Энджи не сядет в машину Мелиссы, весь план провалится.

Но пока Рекс смотрел на Энджи, терзаясь этими мыслями, он почувствовал, как его нервное возбуждение сменяется чем-то другим… тем самым спокойствием, какое он испытал перед тем, как превратил Тимми Хадсона в желе. Теперь он физически ощущал страх Энджи, читал его на ее лице. Она не лгала насчет того, что Грейфуты выгнали ее из стаи, — от нее исходил тревожный запах человека, изгнанного из племени, предоставленного самому себе в безжалостном мире пустыни.

Холодок предвкушения пробежал по телу Рекса, как тогда, когда он шел по следу Касси Флиндерс. Теперь он был охотником, а не человеком.

— Да или нет, Энджи. Не заставляйте меня терять время попусту. — Он слегка оскалил зубы. — Я ведь говорил: завтра в школу, а уже поздно.

После долгой паузы Энджи сказала:

— Хорошо. Но если ты заведешь этот мотор, я воткну вот это тебе между ребер! — В темноте сверкнула сталь.

При виде ножа Рекс почувствовал, как вся его хищная уверенность куда-то подевалась. По запаху он сразу понял, что в сплаве есть вольфрам; одно прикосновение этого металла грозило ожогом…

Об ощущениях, которые ждали Рекса, если такое оружие вонзится в его тело, лучше было даже не думать.

Энджи обошла машину сзади, внимательно осмотрев заднее сиденье. Наконец она открыла правую переднюю дверцу и скользнула внутрь, наполнив салон запахами тревоги и сигаретного дыма.

— Знаете, — сказал Рекс, — учитывая, как вы меня похищали, вам, наверное, нелегко притворяться, будто это я тут злодей.

Энджи фыркнула, нервным жестом поправила светлые волосы.

— Ой, не надо. Я знаю, кто вы, полуночники, такие.

— Школьники? — предположил Рекс.

Она отвернулась и стала смотреть сквозь ветровое стекло, разглядывая пустой проезд.

— Не важно, сколько тебе лет. Монстр всегда останется монстром.

— Я? Это я-то монстр?! — Это слово заставило его на миг потерять самообладание. Неужели она знает, как он изменился?

Энджи повернулась к нему и заговорила, быстро и яростно выплевывая слова:

— Послушай, Рекс, может, эта семья и прогнала меня после того, что случилось две недели назад, но мне многое известно из истории Биксби. Может, даже больше, чем тебе.

Рекс от изумления разинул рот.

— Вот уж сомневаюсь!

— Ну да, конечно, ты думаешь, будто знаешь все на свете. — Энджи улыбнулась. — Возможно, ты даже знаешь кое-какие фокусы, например как расшифровывать пропаганду пятидесятилетней давности, но ты понятия не имеешь, что тогда происходило в Биксби на самом деле. Ты там не был. А старик, на которого я работала, был.

— Что? Он… — начал было Рекс, но задохнулся от возмущения, не в силах подобрать слов.

Эта предательница человечества, эта прислужница Грейфута, эта дневная тетка смеет поучать его? Рекс не верил своим ушам.

Он заставил Мелиссу поклясться, что она не станет хозяйничать в мозгах Энджи, но теперь он решил, что уговорить подругу нарушить эту клятву будет не так уж трудно.

— После того как Грейфуты освободили Биксби, — продолжала тем временем Энджи, — они нашли очень многое из того, что вы, полуночники, называете «знанием». Потому-то я и умею читать символы, что мне пришлось долго рыться в этих древностях, чтобы понять, как это великие полуночники обеспечивали всем и каждому счастливую и безоблачную жизнь.

— Грейфуты освободили Биксби? — только и сумел выговорить Рекс. — От чего?

— Брось, Рекс! Как, по-твоему, это выглядело на практике? Маленькая группа людей, которую никто не облекал доверием, хозяйничает в крошечном городке в медвежьем углу. Люди, которые играют со временем, будто боги, люди, которые могут лишить рассудка любого, кто с ними не согласен. Неплохо звучит, а, Рекс? Разве это не замечательно — родиться и вырасти в таком местечке, а? — Она замолчала, окинув Рекса полным отвращения взглядом. — Конечно, ты бы стал одним из заправил.

— Но полуночники существуют не для того, чтобы копаться у людей в головах.

— Да что ты говоришь!

— Ну, они просто хранили тайну полуночного часа и оберегали город.

Энджи коротко, резко рассмеялась.

— Знаешь, Рекс, ты бы хоть иногда, для разнообразия, почитал что-нибудь из настоящей истории. Все, кто злоупотребляет властью, говорят в точности то же самое: «Мы, конечно, втайне делаем темные делишки, но это ради общего блага. Вы бы все пропали без нашей опеки и заботы».

— Да что вы… — прорычал Рекс, не в состоянии справиться с собственными мыслями. — Вы похитили меня!

Она отвела глаза и медленно, глубоко вздохнула, и Рексу на мгновение показалось, что его слова заставили ее устыдиться. Но через мгновение она снова посмотрела ему прямо в глаза.

— Это был единственный способ поддержать контакт с темняками. Без них мы не могли бы помешать тебе воссоздать старый Биксби. — Энджи пожала плечами, и ее плотное кожаное пальто тихонько скрипнуло. — Кроме того, знаешь ли ты, сколько сотен детей за многие годы похитили полуночники?

— Что? — вскрикнул Рекс.

Но тут же вспомнил старые предания: в древности, когда телепаты замечали неподалеку новорожденных полуночников, за ними тут же отправляли вооруженных лазутчиков и втайне похищали. В более поздние времена родителям предлагали выкуп за таких детей — хорошую работу или деньги. Рекс вдруг задумался: а если тактика подкупа не срабатывала? Не принимали ли полуночники прошлого в таких случаях более суровые меры? В Хранилище знаний ни о чем таком не говорилось, но что, если это скрывали ото всех?

— Ну… — заговорил он, — может быть, когда-то очень давно полуночники и делали что-то такое, что теперь кажется диким… Так ведь и Джордж Вашингтон когда-то держал рабов. — Рекс сильно встряхнул головой. — Но мы не такие!

— Я видела твоего отца, Рекс, — спокойно произнесла Энджи. — Это инсульт сделал его таким?

— Но это… — Рекс осекся. — Мы тогда были детьми…

Энджи широко раскрыла глаза.

— Ну да. Прирожденные монстры, как я и сказала.

Повисла короткая пауза. У Рекса голова шла кругом от всего, что он услышал. Увидев под запиской подпись Энджи, ее имя, изображенное символами знания, он очень удивился; удивился тому, что Энджи, не будучи следопытом, умеет читать знание, понимает символы полуночи. Но теперь, после нескольких минут разговора, он понял, что еще немного — и его привычная картина мира рухнет.

А не выдумала ли она все это? Может ли и впрямь за тайной историей Биксби скрываться другая тайная история?

Рекс глубоко вздохнул и посмотрел на часы. Разобраться во всем можно было только одним способом: строго придерживаться плана. Мелисса доберется до сути.

— Вообще-то, — сказала Энджи, — я сюда пришла не для того, чтобы обсуждать моральные принципы полуночников. Так что перестань морщить нос, будто я исчадие ада, хорошо?

— По рукам, — Рекс заставил себя успокоиться.

Сущее безумие: он сидит здесь и спорит о том, что хорошо, а что плохо. Должно быть, это зверь, живущий теперь в нем, хотел верить всему дурному о людях, осмелившихся бросить вызов темнякам.