– Мистер Бойд, – голос Ратли дрожал, как голос оперного тенора, который не сумел взять высокую ноту и спел на октаву ниже, – разве мы не можем с вами договориться?

– Вы уже извлекли из сделки все, что могли, – ответил я. – Теперь моя очередь в течение ближайших двадцати минут обработать вас.

Он задумался. По тому, как его лицо постепенно приобретало слегка зеленоватый оттенок, а правая бровь задергалась, можно было судить, что он страшно напуган.

– Скажите! – прокаркал он. – Только скажите, чего вы хотите!

– Расскажите мне о Марвине Рейнере.

Луч надежды в его глазах мгновенно погас. Однако он без промедления начал:

– Он член этого клуба, вот все, что мне известно. В нашем клубе пятьдесят человек, и каждый платит по две тысячи фунтов за то, чтобы быть в числе его членов. Это хороший рэкет, по крайней мере, был хорошим, пока не появились вы. – Он испуганно сглотнул. – Никаких сведений личного характера ни о ком, поверьте, у меня нет, мистер Бойд.

– Вы знаете человека по имени Эдуард Уоринг?

– Да. Он тоже член нашего клуба. Однако в таком клубе разумнее не знать слишком много о его членах, мистер Бойд, если они приходят сюда с рекомендацией от достаточно высокопоставленных лиц.

– Ну а если бы вы продержали меня здесь до понедельника? – спросил я из чистого любопытства. – Потом пришел бы Рейнер и сказал, что я американский журналист и собираюсь разгромить ваш клуб в журнальной статье, что бы вы со мной сделали?

– Не знаю, – ответил он, пожалуй, слишком уж быстро. – Наверное, сделал бы то, что приказал мистер Рейнер.

– Скажем, он приказал бы привязать к моим щиколоткам груз и бросить меня ночью в Темзу, вы бы пошли на это?

Он несколько раз открыл и закрыл рот, ничего не произнося, затем глаза его выразили отчаяние.

– Да, если бы он приказал сделать так. Видите ли, мистер Бойд, здесь замешаны слишком большие деньги.

Ответ по крайней мере был честным, но в настоящий момент мне трудно было подавить в себе любопытство: почему Рейнер ждет так долго? Стук в дверь быстро рассеял витавшие в моей голове мысли. Я прижался спиной к стене рядом с дверью и направил пистолет прямо на Ратли. По тому, как округлились его глаза, я увидел: он понял, что от него требуется.

– Войдите, – сказал он дрожащим голосом.

Дверь открылась, и в кабинет вошла светловолосая официантка Делла. Выражение ее лица было покорным и отчаявшимся.

– Рейнер хочет, как обычно, – сказала она мрачно. – Сегодня он не может ждать. По-видимому, наглотался таблеток или чего-нибудь еще. Я подумала, надо вас предупредить. Вам придется направить в гостиную работать какую-нибудь другую девушку. По тому, как он ведет себя сегодня, мне, возможно, удастся встать на ноги не раньше чем через час.

Затем она посмотрела себе под ноги и увидела двух громил, распростертых на полу.

– Ой! – Возглас, который у нее вырвался, казалось, был отдален от ее прежней сексуальной хрипотцы на несколько световых лет. – Что здесь происходит?

– Они просто перепили, – пробормотал Ратли. – Через некоторое время придут в себя.

– О! – Она немного успокоилась, затем внимательно посмотрела на него. – У вас все в порядке, Гарри? Вы выглядите так, будто пережили что-то необычное.

Я толкнул дверь ногой, и она захлопнулась. Звук заставил блондинку быстро повернуть голову, глаза ее расширились, когда она увидела в моих руках пистолет.

– Если вы думаете, что это шутка, спросите Гарри, – тихо сказал я.

– Делай то, что он говорит, Делла, – снова прокаркал Ратли. – Он сумасшедший маньяк. Прострелил не задумываясь бедному Алфу ногу. Рейнер ждет тебя в нише?

– Да. – Голова ее слегка качнулась, она натянуто кивнула.

– С задернутыми шторами?

– Да. – Она снова утвердительно кивнула. Затем глаза ее внезапно будто остекленели, она тихо вздохнула, колени ее подогнулись, и она без сознания опустилась на пол.

– Делла нервная девушка, – осторожно заметил Ратли.

– Раздевайтесь, – приказал я ему.

– Что? – Он чуть не свалился со стула.

– Давай, давай! – потребовал я. – Я поступил очень великодушно, прострелив Алфу большой палец, а что ты скажешь, если я размозжу тебе коленку?

Он мгновенно вскочил со стула и в диком отчаянии начал стаскивать с себя одежду, будто сидел последний час на муравьиной куче.

– Прекрасно! – сказал я, когда на нем не осталось ничего, кроме гусиной кожи. – Теперь надень трусики Деллы.

– Что? – Он стиснул свои бешено стучавшие зубы и словно заводной завертел головой. – Нет, я не стану этого делать!

– Ну, тогда приготовься получить раздробленную коленную чашечку! – пригрозил я и снова направил на него пистолет.

Рыцарский порыв скончался мгновенной смертью. Он опустился на колени возле бесчувственной блондинки и стащил с нее трусики с ловкостью прирожденного совратителя. По сравнению с выражением его лица, когда он влезал в черные трусики-бикини и натягивал их на свои бедра, лицо Наполеона, впервые услышавшего сообщение о Ватерлоо, можно было считать просто веселым.

– Теперь отправляйся к Рейнеру, – приказал я.

– И что дальше? – Он, моргая, ждал ответа.

– Войдешь прямо в альков, улыбнешься и скажешь: «Я подарок от Дэнни Бойда», – понял?

Он кивнул с несчастным видом и направился к двери. Блондинка все еще недвижно лежала на полу, и, может быть, для нее это было лучше, чем провести ближайший час с Рейнером, подумал я.

Один из громил тихо посапывал, и оба, казалось, были далеки от того, чтобы через какое-то время прийти в себя. Я прошел в коридор вслед за Гарри, потом в гостиную, время от времени, чтобы придать ему решимости, подталкивая его сзади дулом пистолета. Посреди гостиной остановился и подождал, пока он протянул руки, чтобы раздвинуть драпировки, закрывавшие нишу. Затем я быстро вернулся в холл. Блондинка с фигурой статуи поднялась с одного из низких, слишком мягких кресел и с вежливой улыбкой направилась ко мне.

– Вы так быстро уходите, мистер Бойд? – Ее округлые ягодицы совершили небольшое вращательное движение под прозрачным платьем цвета зеленых листьев. – Уверены, что познакомились со всеми наслаждениями, предоставляемыми в нашем клубе?

– О да, более чем со всеми! – искренне ответил я.

Из гостиной раздался шум, похожий на драку, а вслед за ним неистовый мужской рев.

– Что, черт возьми, там происходит? – ошеломленно прошептала великолепная блондинка.

– Ничего особенного, – успокоил ее я, – вероятно, ваш босс едва не подвергся изнасилованию. Только и всего.

Было около одиннадцати, когда я вернулся в свой номер в гостинице. Заказал в буфете бутылку шотландского виски и уже наполовину осушил второй бокал, когда раздался телефонный звонок.

– Милый Дэнни, – пропел в ухо ужасный английский голос с изысканными гласными, – это твоя милая Дафне.

– Нет, – твердо сказал я, – мой тренер говорит, что сегодня ночью мне нужен отдых: хочу к уик-энду быть в форме.

– Трусишка! – промурлыкала она. – А я как раз и звоню по поводу уик-энда. Кое-что изменилось, и я не смогу, как обещала, подхватить тебя утром.

– Ну, тогда я найму самоходный автомобиль или что-нибудь в этом роде.

– Не слишком-то проявляй, пожалуйста, независимость, – резко возразила она. – Я тебе нужна. Приеду за тобой в отель завтра около пяти часов.

– О’кей.

– Ну а как ты провел день, мой лихой Дэнни? Тебе недоставало меня в твои одинокие часы?

– У меня был очень занятой день и поэтому не оставалось времени скучать по тебе, моя распутная Дафне.

– Это невежливо – не скучать по мне, – игриво хихикнула она. – А мне тебя так не хватало, что в Гайд-парке я погналась было за одним матросом, но он сбежал.

– И спас, таким образом, свои силы для другого дня. – Я громко зевнул в трубку. – Спасибо за звонок, Дафне, как договорились, увидимся завтра около пяти.

– Внимание! – Внезапно ее возглас оглушил меня. – Говорит ваш личный помощник, – зазвучали самые низкие нотки ее регистра. – Какие новости у великого сыщика драгоценностей, шеф? Ну как, раскололся Эдуард Уоринг, он же мистер Кнут, и признался?